Последняя игра - Дэвид Эддингс

– О да. Как бы то ни было, этот парень говорил, что довойны в Сендарии мергов хватало. Они притворялись купцами, но никакими купцамиони не были – это были шпионы. Когда началась война, все они скрылись в горах,а теперь выходят из лесов и пытаются нападать из засады на наши караваны спровиантом, но мы были готовы к этому, не так ли, Рандориг? Рандориг ударилодного из мергов, когда тот скакал за нашей повозкой, здоровенной дубиной исшиб его с лошади.

Трах! Вроде этого! Начисто сбил его с лошади. Держу пари,тот был удивлен:

– Дорун засмеялся коротким смешком, а затем его языкснова заработал, перескакивая с одного на другое, когда он описывал ихпутешествие из Сендарии.

Принцесса Се'Недра была необычайно тронута встречей с двумястарыми друзьями Гариона. Более того, она почувствовала огромное бремяответственности, осознав, что ее предприятие затронуло жизнь почти каждогочеловека на Западе.

Мужья оставили своих жен, дети – отцов, и простые люди,которые никогда не бывали дальше ближайшей деревни, отправились за тысячу лиг идаже больше, чтобы вести войну, смысла которой они, вероятно, даже еще неначали понимать.

На следующее утро военачальники проехали несколько оставшихсялиг до основной базы, расположенной на утесе. Когда они закончили подъем,Се'Недра резко остановила Красавца и раскрыла от удивления рот, впервые увидеввосточные утесы. Это было невероятно! Огромный черный утес вздымался наподобиегромадной каменной волны, застывшей и навсегда отметившей границу междуВостоком и Западом. Утес этот возвышался как каменный символ противостояниядвух миров – противостояния, которое нельзя было уничтожить, так же как нельзябыло сровнять с землей эту чудовищную скалу.

Когда они подъехали ближе, Се'Недра обратила внимание навесьма кипучую деятельность как у основания утеса, так и на его верхней кромке.Огромные тросы нависали над головами, а у подножия утеса Се'Недра увиделавороты сложной конструкции.

– Зачем нужны эти вороты внизу? – с подозрениемспросил король Энхег.

– Почем мне знать? – пожал плечами корольРодар. – Я же не техник.

– Что же, если ты намерен и дальше так поступать, то яне позволю твоим людям даже притронуться хоть к одному из моих кораблей до техпор, пока кто нибудь не расскажет мне, почему вороты установлены здесь внизу, ане наверху.

Король Родар вздохнул и поманил пальцем драснийца, которыйтщательно смазывал огромный блок ворота.

– Есть у тебя под рукой чертеж этого механизма? –спросил тучный монарх у запачканного маслом рабочего.

Техник кивнул, вытащил из-под туники скатанный лист грязногопергамента и вручил своему королю. Родар взглянул на него и передал Энхегу.

Энхег стал рассматривать сложный рисунок, пытаясьопределить, куда ведет та или иная линия и что они вообще означают.

– Я не могу ничего понять, – пожаловался он.

– Я тоже, – ответил Родар. – Но ты хотелузнать, почему вороты находятся здесь внизу, а не там наверху. Чертеж ипоказывает почему.

– Но я не могу разобраться в нем.

– Это уж не моя вина.

Невдалеке раздались восторженные крики, когда огромныйвалун, размером с полдома и опутанный множеством веревок, стал величественноподыматься, сопровождаемый громким скрипом и визгом тросов.

– Ты должен признать, Энхег, что это производит впечатление, –сказал Родар. – Особенно если обратишь внимание, что этот валун подымаетсявон теми восемью лошадьми, но, конечно, с помощью противовеса. – Он указална другой валун, который так же величественно опускался с вершины утеса.

Энхег покосился на эти валуны.

– Дерник, – бросил он через плечо, – тыпонимаешь, как все это работает?

– Да, король Энхег, – ответил кузнец. –Смотрите, этот противовес уравновешивает…

– Пожалуйста, не объясняй, – сказал Энхег. –Если кто нибудь, кого я знаю и кому верю, все понимает, то только это и нужно.

В тот же день первое чирекское судно было поднято на вершинуутеса. Минуту или две король Энхег наблюдал за этим, а затем вздрогнул иотвернулся.

– Это противоестественно, – проворчал он,обращаясь к Бэйреку.

– Позднее вам придется много раз говорить это, –заметил Бэйрек.

Энхег бросил на кузена сердитый взгляд.

– Я не люблю перемен, Бэйрек. Они меня раздражают.

– Но мир не стоит на месте, Энхег. Перемены происходяткаждый день.

– Что совершенно не означает, что мне это должнонравиться, – прорычал король Чирека. – Пойду-ка я в свою палатку,выпью немного.

– Хочешь, чтобы я составил тебе компанию? –предложил Бэйрек.

– Я думал, что ты хочешь стоять и наблюдать, какменяется мир.

– Он будет меняться и без моего присмотра.

– Да, ты прав, – угрюмо сказал Энхег. – Нухорошо, пойдем. Не хочу я больше смотреть на это. И они ушли.

Мейязерана, королева Арендии, задумавшись, сидела завышивкой в большой солнечной детской на верхнем этаже дворца в Во Мимбре. Еемаленький сын, наследный принц Арендии, радостно сопел в своей колыбели, играяниткой ярких бус – подарком, сделанным от имени наследного принца Драснии.Мейязерана никогда не встречалась с королевой Поренн, но материнство роднило еес маленькой блондинкой, сидевшей на троне в далекой северной стране.

Рядом с королевой расположилась в кресле Нерина, баронессаВо Эбор. Обе они облачились в бархатные одежды, темно-пурпурные – на королеве исветло-голубые – на баронессе; на голове у каждой был столь любимый мимбратскимдворянством высокий конический головной убор белого цвета. В дальнем углудетской старик музыкант тихо играл на лютне печальную мелодию.

Баронесса Нерина казалась еще более грустной, чем королева.После отъезда мимбратских рыцарей круги у нее под глазами стали еще больше, аулыбаться она стала реже. Наконец баронесса вздохнула и отложила в сторонувышивку.

– Вздохи не облегчат печаль твоего сердца,Нерина, – мягко сказала королева. – Не думай об опасностях и разлуке,иначе совсем падешь духом.