После его банана - Пенелопа Блум

Майлз на мне, его тело такое твердое и теплое, как самое совершенное одеяло во вселенной. С другой стороны, я думаю, что одеяло, которое засунуло свой пенис в тебя, не всегда может быть идеальным.

Вдалеке я услышала, как с улицы просигналили несколько машин, а затем череда ругательств, которыми обменивались два водителя.

Нет. Не Рай. Впрочем, достаточно близко.

Глава 30

Майлз

Мой отец сидел за своим столом в «Галлеоне», выглядя, как всегда, внушительно. Он наблюдал за мной, нахмурив брови.

Я поудобнее устроился в кресле напротив его стола, затем оглядел комнату.

— Дяди Уильяма нет поблизости, чтобы подслушать?

— Разве ты не слышал?

— Слышал что?

— Несколько дней назад твои кузены получили работу в одной из наших дочерних компаний. Они прилетели сегодня, так что дядя Уильям помогает им устроиться на новом месте.

Черт. У меня было два двоюродных брата и сестра, хотя я был близок только с двумя. Харпер и два ее брата, Кингстон и Арес. Все они были по-своему испорчены, но я поймал себя на том, что радуюсь мысли о том, что они вернулись в город.

— Все? — спросил.

— Ну, нет. Не Арес, конечно.

Это не было шоком. Арес каким-то образом умудрился родиться с большим количеством привилегий, любви и богатства, чем подавляющее большинство людей в истории человечества, и все же умудрился превратиться в злобного сукина сына. Я не говорил, что он мне не нравился, но, эй, отрицать правду было невозможно.

Последовало короткое молчание, поэтому я собрался с духом и решил просто сказать то, что пришел сказать.

— Я хотел сказать тебе, что мне неинтересно работать в «Галлеоне».

Если бы я не поговорил со своим отцом на ранчо дяди Уильяма, я бы ожидал взрыва. Хуже того, я бы, вероятно, ожидал увидеть тот взгляд пронзительного разочарования, на который он был так способен.

Все, что он сделал, это кивнул, как будто ожидал, что я это скажу.

— Не будет ли это слишком слащаво, если я скажу, что горжусь?

— Это было бы слащаво, но я разрешаю.

— Ты собираешься заняться кулинарией, не так ли?

Я ухмыльнулся.

— Как ты догадался?

— Тот завтрак, который ты приготовил. Я видел, как ты смотрел, как все едят твою еду. Ты выглядел как гордая мама, впервые увидевшая, как ее дети катаются на велосипеде.

Я прочистил горло.

— Я бы предпочел гордого папашу, наблюдающего, как его дети бьют плохого парня по горлу.

Мой отец усмехнулся.

— Дело в том, что я знаю этот взгляд. Это то, что движет тобой. Это то, что заставляет тебя чувствовать себя целым. Работа здесь была бы для тебя как в клетке, Майлз. Ты находишь то, что заставляет тебя чувствовать себя так хорошо, и никогда от этого не отказываешься.

Я поблагодарил своего папу и позволил ему пережить свои грубые, стариковские моменты, когда он снова говорил мне, что гордится мной, и обнимал меня. Будучи послушным сыном, каким я был, я вел себя так, словно он душил меня, и убрался оттуда, как только смог. Но как только я оказалась за пределами его кабинета, я улыбнулся и, казалось, не мог заставить себя перестать.

Я знал, что Рей утверждала, что у нее все еще запланирован последний финал ее небольшого тура по свиданиям, но я решил нанести ей неожиданный визит завтра в колледж. Последние несколько дней она была занята, и я пытался дать ей немного пространства.

По-видимому, мой лимит составлял около двух дней.

Глава 31

Рей

Второй этап моих извинений с Майлзом пришлось отложить, потому что это было связано с поездкой. Тем временем, у меня была абсолютно безумная неделя занятий, чтобы выжить, а также жестокая двойная смена в ресторане, чтобы закрыть мою субботу.

В итоге я отдала свое новое эссе профессору Босуэллу и скрестила пальцы на том, чтобы он пропустит ту часть задания, где нам недвусмысленно было сказано написать о реальном человеке. По крайней мере, я была реальным человеком, даже если я дала себе вымышленное имя. Как будто вселенная решила, что мне нужно испытать еще большее давление, чтобы попасть на стажировку, Пенни предложили встретиться с одним из руководителей отделов биологических наук Массачусетского технологического института через несколько недель. По сути, ей предложили принять участие в каком-то проекте, и мне оставалось только молиться, чтобы это было предложение с серьезными финансовыми стимулами.

Я вошла в свой класс скульптуры из глины и остановилась.

Там было пусто.

Я снова вышла и посмотрела на дверь, думая, что, возможно, пропустила записку о том, что занятия отменили или перевели в другой класс. Там ничего не было. Я проверила время на своем телефоне и увидела, что пришла всего на две минуты раньше.

Какого черта?

Я вошла в комнату и снова огляделась, подумав, что, возможно, профессор просто стоял на коленях за своим столом или что-то в этом роде.

Убедившись, что я абсолютно одна в комнате, я заняла место за своим столом и решила подождать пятнадцать минут. Если никто не придет, то предположительно меня вычеркнули из списка рассылки, где всем сказали, что занятия отменены или что-то в этом роде.

Я достала свои конспекты по психологии развития и начала заниматься, чтобы использовать это время с пользой.

Прошло всего несколько минут, когда я услышала стук в дверь.

Я подняла глаза и увидела Майлза, одетого в белый пушистый халат, который входил в комнату. Он повернулся и запер за собой дверь, затем выключил свет.

— Э-э… — мой мозг молниеносно сыграл в игру «соедини точки» и пришел к ужасающему, но веселому выводу.

Майлз дважды хлопнул в ладоши, и в центре комнаты зажегся разноцветный вращающийся шар света. Каким-то образом я пропустила его, но теперь могла видеть шнур, небрежно приклеенный скотчем вдоль стены и прикрепленный степлером к потолку. Майлз подготовился.

Он вытащил телефон из кармана на груди своего халата, нажал несколько раз, и комната взорвалась тем, что я могла бы описать только как «музыкой для спальни».

Я рассмеялась.

— Ты не можешь быть серьезным.

Майлз даже не улыбнулся, подходя ближе к моему столу.

— Я не просто серьезен. Я смертельно серьезен. И тебе лучше пойти за своей глиной. Убедись, что у тебя ее достаточно и для вялого пениса, и для того, который в полностью эрегированном состоянии достигает почти десяти дюймов.

Я фыркнула от смеха.

— Даже если бы я действительно верила, что ты собираешься это сделать, ты не получишь точного количества глины. Ты просто получишь большой кусок, не то чтобы