Удачная сделка - Мэри Джо Патни

— Возьмите еще и вот это.

— Ах, Джослин! — Тихо ахнув, Салли благоговейно прикоснулась к роскошной ткани. — У меня никогда в жизни не было ничего подобного! Ваша щедрость совсем вогнала меня в краску.

Джослин решительно замотала головой:

— Настоящую щедрость проявляет женщина, которая делится последней тарелкой супа с голодным незнакомцем. Я никогда не знала настоящей нужды, так что не заслуживаю похвал, даря то, без чего вполне могу обойтись.

— Самые богатые семьи, в которых мне доводилось работать, были и самыми скупыми, когда дело доходило до помощи бедным. — Салли метнула на нее пристальный взгляд. — Почему вы никогда не принимаете комплиментов, Джослин?

Этот неожиданный вопрос ее потряс. Но еще хуже был пугающий ответ, который прозвучал в ее голове сразу же:

«Потому что я их не заслуживаю».

Она знала этот ответ очень давно — с тех самых пор, как…

Поспешно меняя тему разговора, Джослин спросила:

— А кто такая Жаннет?

— Откуда вы о ней узнали?

Салли набросила шаль на плечи перед зеркалом, чтобы, увидеть, как лягут складки мягкой ткани.

— Дэвид называл это имя, когда бредил, — объяснила Джослин, стараясь говорить совершенно непринужденно. — А потом я спросила у него, кто она такая, — думала, не надо ли ей сообщить о том, что он выздоравливает, но он уклонился от ответа. Она из тех женщин, о которых мужчины предпочитают не говорить?..

— Нет, она не из девиц легкого поведения. Честно говоря, в последние месяцы происходило столько всего, что я почти забыла о ее существовании. — Салли поправила выбившийся завиток, — Судя по письмам Дэвида, Жаннет родом из семьи французов-монархистов и очень хороша собой, Подозреваю, что он собирался сделать ей предложение, но его направили в Брюссель. Он не упоминал о ней в разговорах со мной, когда вернулся в Англию.

— Понимаю. Несомненно, он почел за лучшее самому написать ей.

Джослин аккуратно сложила персиковое платье, которое Мари уже успела переделать: надо было, чтобы наряд не помялся, пока Салли будет нести его домой. Значит, у Дэвида тоже были планы относительно брака. Неудивительно, что он предложил признать их брак недействительным: так их узы будут расторгнуты быстрее.

Вспоминая, как Дэвид спрашивал у нее, не желает ли она сохранить их брак, Джослин поняла, что он нервничал, поднимая этот вопрос. А как только она отвергла такую возможность, он снова стал держаться непринужденно. Видимо, он сделал это предложение только из-за адвокатского взгляда на практичность, который роднит его с Крэндаллом. Его истинный интерес направлен на другую особу!

Ну, если на то будет воля Божья и церковного суда, к весне они оба будут свободны и смогут следовать велению своих сердец. Джослин была рада узнать, что он питает чувство к другой женщине. Возможно, именно поэтому им так легко оставаться друзьями. Она только надеялась, что эта таинственная Жаннет достойна Дэвида.

А потом она не без горечи спросила себя: почему мужчина кажется более привлекательным, становясь менее доступным? Как унизительно думать, что она так похожа на корову, которая тянется через ворота к соседу за травой!

Перед тем как уйти, Салли в последний раз посмотрелась в зеркало. Над ярким узором шали ее щеки разгорелись от возбуждения.

— Так годится?

— Просто идеально. Вы чудесно выглядите — но остались собой, — объявила Джослин. — Только помните: красивый наряд — еще не все. Гораздо важнее, чтобы вы сами знали: вы привлекательны. Вы должны быть уверены, что Кинлок не может не находить вас неотразимой.

Салли рассмеялась:

— Значит, все-таки существует секрет того, как заставить мужчин влюбляться в вас, и вы только что им со мной поделились!

— Наверное, это так, — удивленно отозвалась Джослин. Салли порывисто обняла ее.

— Спасибо вам за все! Пожелайте мне удачи. И ничего не говорите Дэвиду. Я сама все ему расскажу — если добьюсь успеха!

Этим вечером Салли должна была зайти за Йеном в его консультативный кабинет на Харли-стрит, но на ее звонок никто не ответил. Видимо, его вызвали к больному. Она воспользовалась ключом, который дал ей Йен, но руки у нее предательски дрожали. Йен дал ей право входить к нему и приводить в порядок конторские книги и счета, но не было никакой гарантии, что он хотя бы обратит внимание на перемены в ее внешности. А если это не сработает, то ей просто не на что надеяться.

Приемная выглядела гораздо лучше, чем в тот день, когда Салли появилась в ней впервые. Она договорилась с одной из пациенток Йена, и теперь та регулярно приходила делать уборку. Многодетная мать была счастлива обменять свой труд на лечение и лекарства для своего выводка. Йен был готов лечить детей и даром, но теперь гордость женщины не страдала.

На столе оказалась записка, поспешно нацарапанная уже знакомым Салли почерком.

«Меня вызвали — нужна срочная помощь. Не знаю, сколько я буду отсутствовать, и не обижусь, если вы не захотите меня ждать. Извините! Йен».

Салли улыбнулась. Это было так похоже на него! Нет, она не откажется его подождать, и Салли уселась за стол и достала конторскую книгу. Хотя ее восхищала готовность Йена лечить неимущих даром, она не видела причин не брать денег с более зажиточных пациентов, которые вполне могли оплатить его услуги.

То, что Йен имел небольшое денежное пособие от своей семьи, было одновременно и благом, и бедой. Деньги не давали ему разориться и позволяли не обращать внимания на материальную сторону практики. Салли решила, что этому человеку явно нужна опека. Оставалось только убедить его в том, что на роль опекуна больше всего подходит она сама.

Закончив выписывать счета, по которым давно следовало бы получить деньги, она заглянула во врачебный кабинет, проверяя, не надо ли там что-нибудь сделать. Ее всегда смешил контраст между неопрятной приемной и идеальной чистотой хирургического кабинета.

Беглого взгляда было достаточно для того, чтобы убедиться: в кабинете все в порядке, если не считать горбушки хлеба возле глиняного кувшина, в котором Йен хранил свою гадкую смесь для перевязок. Салли сняла с кувшина крышку и заглянула внутрь. Пусть плесневая смесь и казалась мерзкой, но она помогла Дэвиду и бессчетному количеству его пациентов. Салли показалось, что вид у слизи довольно голодный. Наверное, Йену помешали как раз в тот момент, когда он собрался ее подкормить.

Она разломила хлеб на мелкие кусочки и высыпала их в кувшин. Тайком от Йена она взяла небольшую порцию этой гадости к себе домой. Принцип был тот же, что и с дрожжами, которые женщины держали в доме от поколения к поколению: дочери получали кусочек хлебной закваски в приданое, когда выходили замуж.

Возможно, именно дрожжи делают смесь Йена такой действенной? Это нельзя было исключить, хотя запах лечебной «закваски» сильно отличался от запаха дрожжей, который был ей хорошо знаком. Возможно, все дело в том, что она — русская. Как бы то ни было, если с этим кувшином что-то случится, в распоряжении его пациентов окажется ее дочерняя смесь.