Кремлевский туз - Алексей Макеев

– Может быть, и ничего, – пожал плечами Крячко. – Только во всех других портах они выходили все вместе.

Гуров сообразил первым.

– Ты думаешь, что в Мессине у них налаженный канал сбыта? – заинтересованно спросил он.

– Предполагаю, – скромно ответил Крячко. – Во всяком случае, эту мысль стоит проверить. Вот увидите, в Мессине они непременно сойдут на берег. Главное, не проворонить, когда они будут выносить товар. Но тут следует помнить, что товар, скорее всего, не у них, а у бравого помощника капитана по фамилии Серегин. Я выяснял, он у них тут отвечает за погрузку-разгрузку, так что насчет припрятать что-нибудь – ему все карты в руки, как говорится. Запросто могут нас вокруг пальца обвести. Поэтому я и хотел бы, чтобы твои ребята нас поддержали, – обратился он к Баранову.

Тот допил пиво и швырнул банку в коробку, стоящую на полу.

– Честно говоря, все это на авантюру смахивает, – сказал он. – На художественную самодеятельность. За такие дела можно звездочек лишиться. А если у вас имеются подозрения насчет контрабанды – доложите капитану. Самое разумное решение в данном случае, между прочим.

– Что-то сам ты не пошел к капитану выяснять, что за птицы плывут у него на борту! – вмешался Гуров. – Выказал заочно недоверие. А если капитан проговорится о контрабанде?

– Ну ты сравнил, Лев Иванович! – покачал головой Баранов. – Во-первых, за то дело я отвечал лично. И у меня приказ был. Во-вторых, капитан может нас запросто послать, и что ты тогда будешь делать? Он здесь хозяин, а у тебя, хочу напомнить, никаких полномочий на досмотр корабля и пассажиров и в помине не имеется. Даже удостоверения с собой нет.

– Зато у тебя есть, – сказал Гуров. – Неужели ты вот так спокойно можешь отпустить преступников? Ты же на Интерпол работаешь!

– У меня конкретный приказ, – упрямо произнес Баранов.

Наступило молчание. Не глядя друг на друга, все тянули пиво. Вдруг один из команды Баранова сказал:

– А может, поможем мужикам, Анатольич? Все равно ведь груши околачиваем. Хоть разомнемся маленько!

– Ага, а потом нас разомнут! – с угрозой сказал Баранов. – Между прочим, этой контрабанды никто и в глаза не видел. Одни разговоры. Сунемся в дерьмо по самые ноздри, а потом что? Нам еще по нашей основной разработке отдуваться, – он зловеще усмехнулся. – Еще объяснять, как получилось, что товарищ полковник едва не погиб при исполнении…

– За это я сам отвечу, – перебил его Гуров. – Да и вообще, не думаю, что будут какие-то претензии. В конце концов, фамилии тех, кто должен был выйти на контакт с киллером, названы, а ведь это главное.

– Это тебе так кажется, – зло сказал Баранов. – Может, для тебя это и главное, может, для господина Сапко главное, а у нас все только начинается. Вся долговременная бодяга. Рука отсохнет отписываться. А то ты не знаешь, как это бывает.

– Так я понял, что писать ты мастер, – с невинным видом сказал Гуров.

Баранов с упреком посмотрел на него, помолчал еще немного и вдруг сказал:

– Вообще-то мы могли бы вам помочь, если у вас что-то толковое нарисовалось… Чтобы в дураках потом не ходить.

– У нас комар носа не подточит! – обрадованно провозгласил Крячко. – Я все продумал!

– Ну, раз продумал, докладывай! – сурово сказал Баранов.

Крячко придвинулся поближе, напустил на себя чрезвычайно деловой вид и приступил к докладу:

– Значит, слушайте меня внимательно…

«Гермес» уже несколько часов стоял на рейде порта Мессины. Желающие прогуляться были отправлены на берег катерами, но большинство уже вернулось на корабль. Стояла необычайно жаркая погода – даже опустившаяся на Сицилию ночь была наполнена горячим дыханием южного ветра, несущего с собой запах нефти и рыбы.

До отхода судна оставалось еще много времени – сниматься с якоря оно должно было утром, – поэтому отсутствие некоторых пассажиров не вызвало ни у кого тревоги. Тревожился только Гуров, потому что среди не вернувшихся были Великанов, его толстый дружок и Стас Крячко.

Вообще-то все пока укладывалось в рамки плана, который накануне изложил Стас. Гуров вынужден был признать, что Крячко времени зря не терял и обложил Великанова довольно плотно. Во всяком случае, до сих пор они могли контролировать ситуацию с опережением и постоянно держали в поле зрения всю подозрительную компанию.

Прежде всего их интересовали оба толстых дружка, а они, как и предполагал Стас, изъявили желание едва ли не первыми сойти на берег легендарной Сицилии. Крячко демонстративно присоединился к той же группе пассажиров, чем вверг Великанова в самое мрачное расположение духа.

Он последовал за ними на берег, но не это было основной частью его плана. Великанов и его дружок отправились в Мессину налегке – это было очевидно. Скорее всего, они лишь должны были провести с кем-то предварительные переговоры и назначить место встречи. Четвертый помощник капитана Серегин оставался на борту и, кажется, даже не замечал, что за бортом у него Сицилия. Великановские девчонки заперлись у себя в каюте и, похоже, предались пьянству. Это могло быть уловкой, и один из ребят Баранова незаметно присматривал за ними.

Остальные прохаживались по кораблю, подмечая все, что могло бы иметь какое-то отношение к замыслам великановской группы. Однако сонный палящий день не преподнес никаких сюрпризов. Оставалось надеяться, что все произойдет ночью.

Собственно, Крячко это тоже предвидел. Он рассуждал примерно так – Великанов уверен, что Гуров из игры выбыл. Весь теплоход уже знал, что какой-то красавец полковник едва не погиб, вывалившись ночью за борт, а какая-то девушка его спасла. История романтическая и почти сказочная – будет о чем вспомнить. А Великанову она позволяет даже слегка расслабиться. У него, как он считает, осталась одна забота – Крячко. А его он попытается поводить за нос – отвлечь на себя. Будет до упора слоняться по портовым притонам, в то время как главные события будут разворачиваться, конечно же, на судне.

Вот только он не догадывается, что Гуров уже в форме, а про четверку Баранова не знает вообще. Между тем у людей Баранова имелось в наличии даже оружие – Гуров выяснил это в последний момент. Но всего этого не знал Великанов.

Гуров стоял возле борта в том месте, куда не падали лучи света, и задумчиво рассматривал близкий берег. Там горели огни и слышался шум каких-то механизмов. На фоне городского зарева вырисовывались гордые силуэты кораблей, стоящих у причала.

На «Гермесе» уже спали. Или, по крайней мере, попрятались от жары в каютах. Жизнь продолжалась только в рубке, да у трапа дежурил матрос, который, облокотясь о поручни, лениво поплевывал в темную, пахнущую нефтью воду.

На Гурове была нахлобучена ковбойская шляпа, которую Крячко купил ему в киоске сувениров на судне – без шляпы опутанная бинтами голова Гурова была слишком приметна. Правда, в шляпе он испытывал невыносимые муки, буквально обливаясь потом, который стекал ему за шиворот и щекотал спину. Но ради конспирации приходилось терпеть.