Тени прошлого. Часть 1 - Михаил Хекс

Например, существовала бедность некоторых слоёв населения, основной причиной которой была безродность. Таких тауи называли парасхитами. Тауи, имеющие род, обычно обходили стороной таких парасхитов. Любая близкая связь с парасхитом могла поставить крест не только на карьере, но и на самом роде. Как, например, однажды произошло с матерью Неб-Пера. Но я не считал это первостепенной проблемой, ведь бедность была и на Земле.

Для искоренения бедности мало было раздать деньги всем желающим, это всё равно не поможет. Выделенные деньги быстро тратятся, а потраченные деньги не приносят никакого дохода. Я считаю, что здесь необходимо было менять мышление низших слоёв населения. Я много размышлял в студенческие годы над этим вопросом и пришёл к выводу, что им, бедным слоям, просто необходима была система мотиваций и поощрений, чтобы им было к чему стремиться. Когда я пытался кому-нибудь объяснить, что я имею в виду, всегда сталкивался с непониманием как именно это организовать.

Но если на Земле я имею право что-то менять, так как это мой родной дом, то тут, на Хенет я всего лишь гость, и гость не званный. Единственное на что я мог повлиять – это на экологию дома тауи. Их деятельность на планете не сильно, но ощутимо загрязняла её. На Земле эту проблему удалось решить совсем недавно. Поэтому, посовещавшись друг с другом, мы решили поделиться с ними двумя проектами: установкой для расщепления небиологических продуктов жизнедеятельности, таких как пластик, и установки, в разработке которой я принял непосредственное участие, и установкой для очистки питьевой воды. Оба проекта основаны на одной и той же технологии дизинтегрирующего поля.

Предстоит много работы для перевода проектов, а затем и их реализации. Поэтому данные о проектах также были отправлены в лабораторию на второй планете звёздной системы Ра. Да, мы перестали называть Проксиму Центавра нашим длинным названием, предпочли короткое название, данное местными тауи.

За это время мы сдружились с новыми членами команды. Фактически, как заявил Неб-Пер, мы образовали неофициальную прау, несмотря на то, что мы сами не являлись тауи.

Спустя три недели, после доработки двигателя корабля, мы провели успешные испытания. Совершили несколько контрольных Переходов внутри звёздной системы Ра, при которых на второй планете в лаборатории пытались зарегистрировать выбросы тахионных частиц. Зарегистрировать ничего не вышло, что несомненно порадовало нас.

Больше нас здесь ничего не держало, а значит, пора отправляться в следующую точку нашего путешествия.

– Десять секунд до выхода из Перехода, – произнес на всю рубку голос ИИ корабля.

– Каждый раз удивляюсь Переходу, – сказал Неб-Пер, его произношение уже практически было неотличимым от нашего. Всё это время он постоянно вместе с Хон-То тренировался в произношении человеческого языка, при этом немного грубые для человеческого слуха лаящие интонации всё же никуда не делись.

3… 2… 1…

На дисплеях, расположенных у стола в центре рубки, начала отображаться информация о звёздной системе, в которую мы только что прибыли.

Как и предполагали астрономы Земли, Альфа Центавра является двоичной звёздной системой, вращающуюся вокруг общего центра масс. Эти две звезды очень похожи на Солнце размером и массой, хотя они более яркие и прохладные. Именно поэтому Альфа Центавра является одной из самых ярких звезд в ночном небе Земли.

– Обнаружено четыре планеты, – сообщил Скхаджи.

– Должно быть пять, – заявила Хон-То, – одна планета, самая близкая к системе звёзд, двигается не по эллиптической траектории, а по… – она описала пальцем в воздухе знак бесконечности, – не знаю как сказать, не могу найти аналог этого символа в нашем языке.

– А если взять не символ, а нашу цифру 8? – предложила Ани.

– Да, точно!

– Я внёс коррективы, с поправкой на только что полученную информацию. Обнаружена гравитационная аномалия почти посередине между звёздами. Полагаю, это и есть пятая планета.

– Что на счёт признаков разумной жизни? – спросил Сэм у нашего бортового ИИ.

– По предварительным данным, планеты этой звёздной системы не пригодны для жизни.

– Тогда приступаем к выгрузке и активации автономных лабораторных комплексов, – решил я. – Скхаджи, рассчитай сколько и в каких местах требуется выгрузить их. Особое внимание удели этой интересной планете с нестандартной траекторией.

– Принято, Джек.

– Может в этой системе мы найдём какие-нибудь зацепки, – обнадёживающе сказал Сэм.

– Надеюсь на то, – ответил я ему. – Все готовимся к выходу. Неб-Пер, Хон-То, вы остаётесь на Страннике.

Тауи лишь кивнули с серьёзным и сосредоточенным видом.

“Хорошо, что значения кивков и жестов тауи близки к нашим человеческим.” – подумалось мне, когда мы уже направлялись к аэролоку корабля.

Вот ещё одно удобство постоянного ношения Хут-Гау – мы не теряли времени на облачение.

В системе Ра мы все научились использовать Инерционный компенсатор эффективно, поэтому в этой звёздной системе с задачей доставки и активации автономных лабораторий мы справились довольно быстро, меньше чем за сутки.

После возвращения на корабль, мы как обычно обсуждали события дня, находясь всей командой в столовой за ужином. Тауи тоже находились вместе с нами, ведь они теперь члены нашего экипажа. При этом тауи очень нравилась наша еда, несмотря на то, что это были стандартные пищевые пайки, и каждый раз нахваливали её.

– Пятая по счёту, включая ту странную, планета очень меня заинтересовала, – начал я. – Судя по уже полученным данным, ее поверхность значительно более твердая и плотная, чем у обычной планеты. Похоже, что планета в большей степени состоит из тяжелых металлов, таких как железо, никель, золото, серебро и платина. Поэтому, во-первых, планета для нас очень перспективная как источник ресурсов. А во-вторых, наши автономные лаборатории не пробьются сквозь толщу этих металлов. Датчики кое-то обнаружили и я хочу спуститься на её поверхность и изучить более подробно. Скхаджи, выведи на дисплей изображение этой планеты, полученное от автономной лаборатории.

Перед нами появился тёмный шарик планеты, поверхность которого буквально светилась разноцветными переливаниями.

– А почему она так "переливается"? – спросила Лиза.

– Благодаря этим тяжёлым металлам, у планеты очень сильное магнитное поле, –