Когда мы встретимся вновь - Елена Лабрус

Илья так машинально и улыбался, пока до него доходил смысл её последних слов. И то, что Эрика при этом радостно сияла совсем сбило его с толку.

— Ты… шутишь?

— Нет, — уверенно покачала она головой. — Она приезжала к Алому в больницу и сделала сказочно щедрое предложение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Она сошла с ума! Эта женщина совсем спятила», — даже мысленно не смог Илья назвать её матерью, слушая Эрику.

Забрать детей и Илью, увезти их в Канаду и оставить Эрику Алому — предложение и правда «щедрое». Но за одно Юлии Геннадьевне можно сказать «спасибо» — показала насколько Эрика уязвима: без прописки, постоянной работы, с сестрой-инвалидом, двумя детьми и её сомнительными подработками в качестве «девочки по вызову». Была уязвима. Повезло, что ими до сих пор не заинтересовалась служба опеки, и раньше не нашлась какая-нибудь сердобольная дамочка, что пошла бы и сообщила. А значит, справку у онколога Илье всё же стоит взять.

И одно его радовало — как легко отнеслась к этой новости Эрика. А она смеялась, выбирая кольца и умиляла его своим беззаботным:

— Ну, конечно, показывайте с бриллиантами! Мы же просто возьмём самые дорогие, правда, Сонц?

И хоть Илья знал, что она шутит, обескураживая своей откровенностью продавщиц, не уставал ей восхищаться. Её цельности, стойкости, оптимизму. И умению не раскисать в любой ситуации.

— Меня действительно это ничуть не расстроило, Сонц, — положив свою руку на вытянутую руку Ильи она смотрела на золотые полоски, поблёскивающие камнями на пальцах, склонив голову. — Во-первых, ничего у неё не получится. Во-вторых, твой отец категорически против, он на нашей стороне, а значит, она в меньшинстве.

— Значит, он в курсе? — удивился Илья, отрицательно покачал головой и показал на следующую пару колец.

— Конечно. Он первый приехал в больницу предупредить Алого, что сломает ему вторую ногу, если он в это ввяжется и станет ей помогать, — улыбнулась она и согласила, что предыдущая пара колец была не очень. Натянула на палец очередное ювелирное безобразие из белого золота. Скривилась и, правильно оценив скептически поджатые губы Ильи, вернулась к классической коллекции.

— А в-третьих? — больше не вмешивался Илья, давая Эрике возможность самой выбрать и ширину ободка, и дизайн. Он, честно говоря, откровенно млел от вида собственной окольцованной руки. От этой окончательности, определённости и законченности, что придавал его мужской пятерне скромный непритязательный ободок обручального кольца. Настолько правильно, полновесно и убедительно он там выглядел, ёмко и молчаливо выражая все его чувства к женщине, что всё же, наконец, определилась с выбором и получила его убедительное одобрение — он нехотя снимал это кольцо.

— А в-третьих, — повернулась к Илье Эрика, пока их покупку упаковывали, — она прекрасно понимает, что сама она бессильна в этой афере, как пережившая свой яд змея, и только Алый с его связями и возможностями смог бы собрать для суда убедительные доказательства моей несостоятельности как матери, и решить всё просто и быстро, — как ни старалась казаться беззаботной, а всё же упрямо стиснула Эрика зубы.

— Но он этого не сделает, — однозначно расценил Илья тот факт, что Алый поделился планами Юлии Геннадьевны с Эрикой. — Хотя рискну предположить, что ни да ни нет он ей пока не сказал.

— Он сказал. Нет, — мягко, любя улыбнулась она. — Но всё это неважно, Солц. Мы ведь всё равно скоро поженимся, — провела она пальцем по его губам, не сводя с них глаз, пока Илья не глядя забирал пакетик с кольцами и карточку. — И вообще я теперь состоятельная женщина, смогу сама себя защитить. Твои деньги пришли. А твоей маме просто плохо. Она бесится от отчаяния и топит своё горе в злобе и алкоголе. Простим её. Хочешь, я с ней поговорю?

— Я сам с ней поговорю.

Илья нежно коснулся её губ, но точно знал, что сейчас им обоим будет этого слишком мало.

Со стоянки он повернул в сторону Петергофского шоссе. И был бесконечно благодарен отцу, что его не оказалось дома, а Жопкинсу — что не сильно орал под дверями спальни.

— Эту кровать мы точно оставим, — сдула Эрика с лица волосы, лёжа на спине раскинув руки.

Илья невольно улыбнулся, перекатившись на бок, когда она сказала, что ей здесь нравится. Но с этим домом определённо нужно было что-то делать — он был совершенно непригоден жилья такого количества людей, детей, двух собак и кота.

— Блохастый, ты тут не скучай, — Эрика чесала за ухом клацающего зубами по чашке Жопкинса, сидя рядом с ним на полу, пока Илья делал нехитрые закуски из того, что нашлось в холодильнике. — Мы бы тебя с радостью забрали, но подозреваю, здесь тебе пока будет лучше.

Илья всё же уговорил отца пожить здесь вместо гостиницы, хотя бы ради кота. К счастью, Эрика снимала квартиру с той же «южной» стороны города, что было очень удобно, недалеко, можно сказать, рядом.

Они улизнули до того, как отец вернулся. Но Илья не зря переоделся в очередной строгий костюм — он заскочил в квартиру буквально на пять минут: поздороваться с Ниной и обнять детей, — в ресторане гостиницы его ждал непростой разговор с матерью.

И к тому времени как он приехал, Юлия Геннадьевна, уютно расположившись за боковым столиком у окна, потягивала шампанское.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она сидела, облокотившись одной рукой на диванчик и покачивала стройной ногой, обнажённой вырезом платья до самого бедра. И то, что до сих пор сидела одна, явно оказалось случайностью. Илья спинным мозгом почувствовал, как досадливо поморщились джентльмены за своими столиками, что слишком долго набирались смелости подойти к одинокой даме.