Мурный лохмач - Маргарита Преображенская

– Ты что?! На самом деле собираешься ему гадать?! – поразилась Ирен.

– Ну, раз мы его пригласили…– пожала плечами гадалка.

Через минуту кот уже сидел там же, где только что был Робеспьер, и томно прищуривал большие жёлтые глаза с вертикальными зрачками, расширившимися в сумраке гадательной комнаты.

– Желаете знать будущее? – спросила Ленорман.

– М-р-р-р-р, – согласился Базиль.

Гадальщица смотрела на своего нестандартного посетителя сквозь шар предсказаний, укрепленный на высокой красивой кованной подставке, и там, в таинственной глубине, ей виделся совсем другой образ. Ленорман уже привыкла к шёпоту бесплотных духов, подсказывающих ей будущее, к видениям, будоражащим ум, поэтому этот двойственный образ посетителя совсем не испугал и не удивил её. Гдальщица уже поняла, что вселенная не ограничивается Парижем, нынешней её жизнью и даже грядущей смертью.

– А принять свой истинный облик вы не можете? – спросила Ленорман, и Базиль взглянул на неё с интересом.

К сожалению, девица была совсем не хороша собой и даже имела внешний изъян в виде плеч разной высоты, поэтому не интересовала оборотня, как женщина, но, как личность, она, безусловно, поразила его воображение.

– Мау-могу принять истинный облик, но в целях вашей и моей безопасности этого лучше было не делать на глазах у моей спутницы! – сказал он, после чего Ирен упала в обморок, потому что говорящего кота она встречала впервые.

Ленорман держалась более стойко, хотя на неё этот неожиданный феномен тоже произвёл неизгладимое впечатление. Базиль не шутил безопасности. Он не принимал человеческий облик на глазах у своей возлюбленной, чтобы не нервировать Клодину, ревность которой порой принимала угрожающие масштабы. Теперь в закрытой комнате он преобразился, поразив Ленорман до потери дара речи, и вызвав повторный обморок у только очнувшейся Ирен.

– Вы тут про змей-то потише шушукайтесь! На ваше счастье, слух у них значительно хуже, чем у котов, а то бы не миновать разборок! – шёпотом добавил Базиль.

– Что именно вы хотели узнать? – спросила Ленорман, наконец, обретя возможность говорить.

– Я ищу одну девушку, – сказал Базиль. – Вернее, я даже её уже нашёл, но произошло что-то необъяснимое, словно какое-то искажение коснулось жизни здесь, и эта девушка исчезла.

– Да, – прошептала Ленорман, быстро догадавшись, в чём дело. – Развеять козни врагов, было одним из пунктов списка, а что написано Пером, не вырубишь топором.

– Я нашёл девушку, прочитав вот этот гримуар, – Базиль извлёк из потайного кармана вырванные листы и показал их гадальщице. – Не подскажете ли, где мне теперь искать её? И вообще возможно ли её найти, или она исчезла бесследно?!

Ленорман взглянула на вырванные листы через шар предсказаний и улыбнулась.

– Она не исчезла! – прошептала она. – Ей суждено жить очень долго!

– Значит, я найду её? – надеждой спросил Базиль.

– Не скоро! – покачала головой Ленорман.

– А когда? И вообще, где она сейчас? Она в Париже? – засыпал гадалку вопросами оборотень.

После чего Базиль тоже впился взглядом в шар предсказаний, словно хвостатый гадатель, но в глубине магического стекла ему мерещились только обнажённые женские тела (обычное дело для кота-оборотня).

– В Париже её нет! – сказала Ленорман. – Её нет в этом мире. Ей нужно родиться заново. А для этого требуется время.

Базиль заметно приуныл, услышав это предсказание: получалось, что у повстанцев сейчас нет дополнительного козыря против Хозяина Потустороннего Парижа и его первого советника.

– Тебе не нужно печалиться! – сказала Ленорман, заметив, как помрачнел её посетитель. –Свою судьбу ты уже нашёл!

В этот момент за дверью в зал, где ждали другие посетители, послышался взволнованный голос Клодины де Нозиф.

– Пропустите меня немедленно! – грозно произнесла она, видимо, обращаясь к Ирен, которая, придя в себя после второго обморока, очень неосторожно вышла к посетителям.

– Но Ленорман пока не может вас принять, сеанс ещё не окончен, мадам! Там кот! – пискнула Ирен, она не знала, что ещё не родилась та женщина, которая могла бы противостоять Клодине де Нозиф.

– Вот именно! Там кот! – сказала Клодина, слегка отбросив девушку к стене ударом некромагии, стекающим с пластин её чёрного веера.

В былые времена она бы, не задумываясь, разрезала пополам смертную, преградившую ей путь, но сейчас ей не хотелось проявлять излишнюю жестокость. Базиль мгновенно убрал листы из гримуара в карман и принял облик кота как раз в тот момент, когда Клодина ворвалась в комнату для гаданий. Увидев, что никто не посягает на её возлюбленного, мадмуазель де Нозиф немного успокоилась и спросила:

– Простите, я не вовремя?

– Проходите, – сказала Ленорман. – Буду рада помочь вам, мадмуазель!

ГЛАВА VIII. Игра, игроки и игрушки

Базиль, улучив момент, улизнул из комнаты. Клодина села напротив гадальщицы и поднесла к глазам лорнет, охватив комнату для гаданий цепким взглядом Главы Пыточного Следствия. Она опасалась, что её разговор с Ленорман могут подслушать какие-нибудь потерявшие совесть призраки, подрабатывающие шантажом, или, что ещё хуже, не в меру усердные старьёвщики, которые могли запросто отнять все воспоминания, подчиняясь приказу Хозяина Потустороннего Парижа (ведь Клодина пребывала на стороне живых инкогнито и нелегально, что могло считаться предательством). Впрочем, опасения не оправдались: в этой комнате они остались только вдвоём.

– Что вас интересует? – спросила Ленорман, переключив внимание Клодины на себя.

– Вы – гадальщица, вот и угадайте, что меня интересует! – жёстко сказала мадмуазель де Нозиф.

Она вела себя так вызывающе, чтобы заглушить свой страх перед предсказанием.

– Позвольте мне взглянуть на вашу руку, – спокойно предложила Ленорман.

В её салон приходили самые разные люди, но эта мрачная дама была другой. Ленорман чувствовала, что с ней беседует носительница огромной силы, пришедшая не из этого мира, а оттуда, куда никогда и никто не торопится.

– Что ж, взгляните! – Клодина подала гадальщице руку, развернув её ладонью вверх.

Ленорман прикоснулась к бледной и шелковистой коже, желая рассмотреть линии на ладони, но вместо этого словно окунулась с головой в густые алые воды. Кровь?! Она