Передышка не бывает долгой - Юрий Никитин

следу. За толстыми деревьями запах повел через клумбу с цветами, их сильный аромат пытался скрыть следы чужака, но Мрак все же учуял, хотя чуть и засомневался, пошел медленнее, прислушиваясь и принюхиваясь.

Запах становился все отчетливее, здесь нет ветра и вообще движения воздуха, запахи могут висеть неделями, за толстым деревом Мрак увидел хитро упрятанный грот, вход ведет в грубо вырубленное в скальном грунте подземелье с по-мужски грубо отесанными стенами.

Такое, вспомнил Мрак с неудовольствием, всегда под древними крепостями, а Куяба построена еще великим Тарасом, что много-много поколений тому привел на эти земли своей народ из неведомых земель.

Нет же, чтобы жить-поживать да мед пить, человек не может без того, чтобы не изрыть все под жильем норами, словно у мышей научился.

Он наклонился, гулко крикнул в темноту подземелья:

– Есть тут хто?.. Выходи, кто бы ты ни был! Все равно отыщу и кишки на дерево намотаю!

Постоял, прислушиваясь, но в гроте тихо, а самому туда не протиснуться, узковато, махнул рукой и вернулся к своему терему.

В саду вокруг терема на удивление тихо, только от главного здания дворца шум и гам, туда вроде бы сбегается народ, но если и там что-то похожее, то напрасно, он видел, какие силы Гатило заранее стянул во дворец, там в каждом коридоре вдоль стен денно и нощно дежурят лучшие из лучших бойцов Куявии.

Хугилай с Манмуртом еще не вернулись, как же, последняя ночь в стольном и богатом на утехи граде, только бы не попались, с Манмуртом же Хрюндя…

На пороге остановился, в комнате свободного места нет, трупы от стены до стены, один даже завалился на его постель… ну да ладно, ночевать уже не придется, сегодня будет в Барбусе…

Кровью залил пол, терем строили добротно, ни щели, придется идти по щиколотку в крови.

Он вздохнул, зайти надо, с той стороны кровати у изголовья лук Ликии прислонен так, чтобы сразу ухватить, не поднимаясь…

Хлюпая кровью, прошел, стараясь выбирать места посуше, но только протянул руку к луку, как за дверью проскрипели ступеньки громко и предостерегающе, дескать, гость очень тяжелый и сильный.

В проеме появился могучий слав, последний из советников Стародуба, за ним еще один, но не остался у двери, а, перешагивая через трупы сородичей, быстро скользнул к окну и встал к нему спиной. В руках у обоих тяжелые шипастые дубины.

– Ну и что скажете, робята? – спросил Мрак.

Славы промолчали, на крыльце снова заскрипело, Мрак даже дыхание задержал, кто-то очень тяжелый, словно не человек вовсе, хотя шаги людские.

Через мгновение через порог шагнул, пригибаясь, настоящий гигант, а когда разогнулся, Мрак узнал Стародуба, тцара славов, что вроде стал еще выше и массивнее.

Стародуб лишь кивнул в сторону Мрака и проревел коротко:

– И этого.

Слав у окна взял дубину в обе ладони, но остался сторожить окно, а слав от двери широкими шагами двинулся к Мраку, дубину вскинул над головой.

Мрак сказал зло:

– А поговорить?

Никто не ответил, да и сам уже не мог говорить, ярость нахлынула моментально, рукоять секиры как прилипла к руке, а слав замедлил шаг, дубина в его руках начала двигаться из стороны в сторону.

Мрак ждал, обманные движения – это для новичков, а он видит, когда уводят в сторону, а когда ударят, этот тоже не простой воин, но и те, кто сейчас на полу в лужах крови, тоже были отобраны из лучших.

И все же удар оказался быстрым и неожиданным. Он едва успел подставить топорище, слав тут же вскинул дубину и ударил так же быстро и точно.

Мрак торопливо отступил, слав надвинулся, огромный и могучий, дубина взметнулась, секира едва перехватила на полпути, и тут же Мрак нанес ответный удар.

Слав вздрогнул всем телом, широкое лезвие врубилось в плечо с такой силой, что должно бы рассечь тело наискось пополам, но славы из крепкого дерева, острая сталь застряла в середине груди, как топор застревает в сучковатом пне.

Мрак с силой уперся ногой в падающее тело и успел выдернуть лезвие до того, как секиру увлекло за трупом на пол.

Запоздалая ярость ударила кровавой волной в голову.

– Много у вас народу? – спросил он таким голосом, что зубы лязгнули. – Давай следующего…

Стародуб указал взглядом на Мрака, второй от окна метнулся в два прыжка, Мрак едва успел развернуться, дубина в руках слава двигалась так быстро, что казался четвероруким и в каждой руке по дубине.

Ярость охватила Мрака с такой мощью, что тело стало как из камня, он пропустил два удара, но даже не вздрогнул, а лезвие его секиры врубилось, как и раньше, в плечо возле шеи, но на этот раз едва на рассекло туловище на две части.

Он выдернул залитое кровью лезвие и развернулся к Стародубу.

– Что, тварь, твоя очередь?.. Прятаться не за кем!

Стародуб шагнул в его сторону, толстые доски жалобно застонали под грузным телом.

Мрак чуть отступил, не часто видишь кого-то выше себя, да еще чтоб в плечах шире и вообще массивнее.

Пахнуло звериной мощью и недоброй силой, Стародуб стукнул тупым концом посоха в пол, толстый набалдашник раскрылся, как бутон, во все стороны выдвинулись широкие стальные лезвия.

– Ого, – сказал Мрак хрипло, – а умеешь этим пользоваться, дряхлый пень?

Стародуб медленно пошел на него, посох завертелся в его руках, как крылья ветряной мельницы под напором урагана.

Мрак отступал, уворачивался, из тцара славов прет нечеловеческая мощь, одним удачным ударом может рассечь надвое, только и удается парировать рукоятью секиры, но любая защита – это уже поражение…

Стародуб слишком торопился закончить с противником, наступал, уже не заботясь о защите, Мрак рискнул вложиться в удар, лезвие секиры раскроило голову тцара ровно пополам и глубоко врубилось в грудную клетку.

Отступил, тяжело дыша, а грузное тело рухнуло на колени, не тцар, а мясная туша. Кровь хлынула алым потоком, дальше мощно плеснула темная и даже черная кровь.

Его передернуло от омерзения, мощно пахнуло тлением и мертвечиной, будто внутри Стародуб давно мертв, а требуха вся прогнила.

Тело еще на коленях, в жутком разрубе нечто шевелится, словно внутренности жадно пожирают друг друга, там булькает, будто на огне стоит большой котел с кровавой похлебкой.

Мрак застыл, из кровавого месива высунулась голова крупной змеи, повернулась направо-налево, затем поймала его взглядом и уставилась желтыми глазами с вертикальными зрачками.

– Что за хрень, – проговорил он холодеющими губами и отступил на шаг, – ну и глисты пошли…

Тело рухнуло вниз разрубленным лицом, Мрак поспешно отступил еще на шаг, споткнулся о тело погибшего в первой схватке, ругнулся, но рукоять секиры удержал.

Змея начала вылезать из кровавого месива выше и выше, не сводит с него жуткого взгляда, кровь быстро стекает по ее блестящей, как у рыбы, чешуе.

Шея начала раздуваться в стороны. Мрак отступил еще на шаг, злой и встревоженный.

– Но-но, – сказал он тяжелым голосом, – я те посверкаю глазищами, червяк перекормленный!..

Пасть змеи распахнулась, язык ярко-красный, раздвоенный, как у жабы, только длиннее…

На крыльце затопало, вбежал и застыл на пороге Манмурт с Хрюндей на руках. Но смотрел ошалело лишь мгновение, затем мощным рывком швырнул Хрюндю на кровать, а сам торопливо обнажил свой щегольский меч, булатный и с длинным узким лезвием.

Мрак свирепо рыкнул:

– Полегче с Хрюндей!

– Ваше Величество, – вскрикнул Манмурт, – что за червяка вы такого отыскали? Зачем он вам?

– Не подходи, – предупредил Мрак, – вдруг укусит?

Змея поднялась выше человеческого роста, толстая, как ствол дерева, в красной от крови чешуе, все это время колыхалась из стороны в стороны, не сводя с Мрака немигающего взгляда.

Тело на полу сморщивалось и уменьшалось, словно змея вбирает его в себя, даже растекающаяся лужа крови остановилась и пошла обратно.

Манмурт прошептал:

– Это… Стародуб?

– Вряд ли, – ответил Мрак. – Скорее всего, уже давно не…

Змея перестала раскачиваться, медленно поползла к Мраку, все так же не сводя с него пристального взгляда, от которого поползли мурашки.

Мрак крепче сжал рукоять в обеих руках, отступить бы чуть для лучшего замаха, но тцар отступать не должон, да еще на глазах придворного Манмурта.

– Глиста, – сказал он громовым голосом, – как не корми, глистой и останется!

Змея быстро сделала выпад, Мрак закрылся секирой, зубатая пасть вцепилась в рукоять. Манмурт подскочил и ткнул острием клинка в толстое, покрытое чешуей тело.

Змея отпустила рукоять, молниеносно развернула голову к Манмурту, Мрак вздохнул надсадно и с силой обрушил лезвие секиры на змею.

Лязгнуло, словно попытался перерубить медный столб, но зарубка получилась заметная, чешую где погнуло и вмяло, где расступилась, тонкой струйкой брызнула