Царское наследство - Мария Жукова-Гладкова

– Откуда вы про них знаете?

– Видел, как их отсюда выводили, и слышал, что они орали, – усмехнулся он. – Только не понял, побили или нет?

– Нет, Вики вовремя появилась. А много таких ходит?

– Ну насчет того, ходят ли сейчас, не могу сказать. Эти первые. А раньше Юрочке телохранителей приходилось нанимать. Или стравливать молодых поклонниц с тетками бальзаковского возраста, которых Юрка бросил.

Продюсер усмехнулся, явно вспоминая прошлые баталии.

– Они обвиняли его в краже каких-то драгоценностей, – сообщила я, решив сказать про кражу, а не подмену.

– Да все эти старые бабы его заваливали подарками. Деньги давали, шмотки покупали. А когда он перебирался в другую постель, хотели получить потраченное обратно. А он не отдавал. Кстати, правильно делал. Он же отрабатывал полученное? Он же с ними не из-за неземной любви связывался?

Я поняла, что от продюсера по интересующему меня вопросу изготовления копий драгоценностей я информации получить не могу. Он ею просто не владеет. Возможно, я чуть позже поговорю с Вики.

Вечером же я собиралась навестить Суравейкина в загородном особняке и обязательно взять с собой Клавдию Степановну.

* * *

Она была уже дома и потчевала олигарха-диссидента блюдами национальной русской кухни. Ехать со мной за город сразу согласилась.

– Бонни, это опасно! – тут же воскликнул Борис Сигизмундович. – Вы же знаете, что там есть подземная тюрьма…

– Если мы не вернемся вовремя, позвонишь брату, – заявила Клавдия Степановна. – Бонни предупредит Павла Прокофьевича, у которого проживает. Да и зачем мы Суравейкину? Бонни же едет просто поговорить. Кстати, можно и Бодряну предупредить. Он-то со своими подручными кого угодно откуда вызволит.

Но я считала, что братьев Доброчинских и малого нефтяного короля вполне достаточно.

По пути Клавдия Степановна вздохнула с ностальгической грустью и заявила, что Борис Сигизмундович очень напоминает ей ее покойного мужа. Судя по фотографиям, которые я видела, внешне ничего общего между ними не было.

– Чем? – спросила я.

– Он, когда телевизор смотрит, соль в пупок насыпает, огурец в него макает и ест…

Я вспомнила, как мой английский любовник, с которым мы жили во время учебы в Лондонском университете, заливал мне в пупок варенье и вылизывал. Но мне это не очень нравилось. Приходилось долго отмываться от варенья – и не только пупок.

При приближении к нужному повороту и «Коровино Плаза» я заметила, что с дорожки, ведущей в интересующий нас поселок, выруливает небольшая дамская машина. Я пригляделась.

– Интересно, это кто еще? – Клавдия Степановна также заметила машину.

За рулем сидела известная мне Дашенька Байкалова, рядом с ней на переднем месте пассажира – какой-то незнакомый старик.

– Это случайно не тот самый Константин с золотыми руками? – высказала предположение Клавдия Степановна. – Отец Юрочки и Даши?

Я пожала плечами и отметила про себя, что и к нему бы надо наведаться.

– Интересно, что они тут делали? – продолжала размышлять вслух Клавдия Степановна.

Я считала, что Даша зачем-то привозила папу в поселок богатых русских. К Суравейкину или нет – вопрос второй. Но папа уже человек немолодой, возможно, даже не умеет водить машину. У русских такое может быть. Наверное, кому-то требовалась его консультация. Или он получал заказ. Или отдавал работу.

– Бонни, а ведь он мог делать копии драгоценностей, – заметила Клавдия Степановна, которой я рассказала про дневное развитие событий.

– Чтобы Юрочка их подменял? Кстати, как я поняла, он специализируется по мебели. Возможно, шкатулкам, каким-то резным украшениям. Дерево и ювелирные изделия – совершенно разные вещи.

– Но бабки же вроде говорили, что он что-то чинит…

– Починить сережку – работа несложная, и мастер такого уровня уж точно способен ее выполнить. Но изготовить копию старинного ювелирного украшения… Как я поняла, сами тетки подмены не заметили. Наверное, это смогли определить только специалисты. Нет, должен был быть какой-то другой специалист. И вообще, зачем Юриному отцу этим заниматься? Как я поняла, у него полно работы и всегда было полно…

– Чтобы сына спасти. Юра мог поставить отца перед фактом – что уже украдено.

– И папа делал копию, а сын потом ее подкладывал? Бред.

– Ну, почему бред? Ради того, чтобы спасти своего ребенка… Чтобы не сразу догадались. Не предъявили обвинений.

Нет, я точно не понимаю этих русских!

В это время мы подъехали к дому Суравейкина. Спорить с Клавдией Степановной мне не хотелось, портить с ней отношения тоже, и я была рада, что сейчас мы будем разговаривать с другими людьми.

Охранная система не работала – то есть никакого сигнала переговорное устройство не издало.

– В тот раз лампочка горела, – сказала Клавдия Степановна. – Что-то у них сломалось.

Я направилась к воротам и толкнула их. Ворота открылись. Я не очень сильна в электронике, я только пользователь всяких электронных штучек, значительно облегчающих (а иногда и спасающих) жизнь, но мне казалось, что ворота должно было заблокировать – если произошел сбой системы. Значит, это не сбой. Значит, все сделано преднамеренно.

– Машину будем загонять внутрь? – спросила Клавдия Степановна.

– Ни в коем случае, – ответила я. – Наоборот, сейчас отъеду немного от этого дома. На всякий случай.

Клавдия Степановна осталась перед воротами, не желая (или не отваживаясь) заходить без меня. Правда, в дырочку все время заглядывала. Но двор был пуст.

Наконец я вернулась, и мы с Клавдией Степановной зашли на территорию. Вначале решили проверить будку охраны. Парни лежали связанные, но уже шевелились. Я обратила внимание, что у них также завязаны глаза. Отлично. Пока мы здесь, развязывать никого не будем. Не нужно, чтобы они нас видели. Клавдия Степановна, похоже, явно думала так же, как и я, и никаких попыток к спасению молодых людей не предпринимала. Возможно, потому, что никто из них не подходил на роль зятя. Вот если бы какие-нибудь нефтяные короли лежали связанные… Или, еще лучше, три человека из первой десятки списка «Форбс»… Благодарность Клава взяла бы не деньгами, а женитьбой на ее единственной дочери. Мониторы были отключены. Нигде не мигало никаких лампочек.

Парни явно услышали, что кто-то вошел, и стали просить их освободить, потом стали угрожать.

Мы переглянулись и вышли из будки.

– По-моему, там как-то странно пахло, – заметила Клавдия Степановна на свежем воздухе. – И глаза у меня чего-то немного слезятся.

Я пояснила, что парней, должно быть, отключали газом. И что же они так расслабились на непыльной службе? Ведь не первый же раз за последние дни! Да и Даша с папой – это не подручный мошенника международного класса Николая Бодряну! Почему-то я не сомневалась, что это сделали они. Кстати, судя по тому, что парни уже шевелятся и разговаривают, Даша с папой пробыли в доме какое-то время. Я сказала бы, что не меньше часа.