Мой тренер - Елена Безрукова

— Смотри, здесь ему пять. Я сохранила его фотографии с фотоальбома родителей. Видишь, какой щекастый был, — смеялась Ираида, показывая карточки с изображением её сына. — А здесь пятнадцать уже. Ох, девчонки за ним умирали. Красавчик.

Я жадно впитывала в себя каждую фотографию. Я истосковалась по нему, и увидеть его хотя бы в таком формате, просто праздник для души. Особенно, те фотографии, где он уже взрослый, и ближе к своему возрасту сейчас. Как же я скучаю по этим глазам, пальцам, губам… Ласково провела рукой по фотографи, словно пытаясь ощутить от неё хоть какое-то тепло. Но она, конечно же, оставалась холодной и равнодушной с изображением на ней прекрасного, идеального для меня во всех смыслах, мужчины.

— Сонечка, — тронула меня за плечо мама Камиля, и я словно очнулась, убрав руки с карточки. — Ты что, девочка? Ты влюблена в моего сына?

Щеки вспыхнули, и это стало лучшим ответом для Ираиды. Смущённо опустила глаза. Она вздохнула и грустно посмотрела на меня.

— Тебе нужно о нем забыть, — неожиданно сказала тренер, выбивая меня из колеи. — Понимаешь, ещё до приезда сюда у него только начало все налаживаться с женой. Бывшей женой. Альбиночка поступила некрасиво, но у них же ребёнок. Они хотели попробовать снова ради сына. Не стоит тебе тревожить их семью. Такая болезненная любовь у него была, они многое прошли, пусть будут снова семьёй. Не мешай.

Я думала, что больнее уже быть не может. Боже, как же я заблуждадась… Мне не больно. Мне чертовски больно. Не смогла сдержать слез и опустила голову, чтобы не показывать их Ираиде. Но она все, конечно, и сама поняла. Обняла меня за плечи.

— Милая, ты хорошая девочка. Ты достойна лучшего в мире мужчины. Но это не твоя война.

Я пообещала Ираиде, что сама не стану предпринимать попыток сблизиться с Камилем. Тем более, что у меня всё равно нет на это никаких возможностей — ведь он и сам не горит желанием общаться со мной.

Поняла, что теперь стану захаживать реже к бывшему тренеру, несмотря на свое обещание. Потому что мне просто больно. Все вокруг напоминает о нем, ещё и Ираида Львовна частенько о нем упоминает. За один месяц этот мужчина удивительным образом пробрался во все сферы моей жизни. Что бы я не хотела сделать, везде он. Даже в квартире Замореновой мне не спрятаться — ведь каждый раз, подходя к подьезду пятиэтажной стандартной постройки, вспоминаю, как он приезжал сюда за мной перед соревнованиями. Тогда я ещё не знала, что скоро моя жизнь рассыпается словно карточный домик. Тогда я ещё не знала, что меня предаст то, кого я полюблю, так полюблю.

Я не стала отвечать на вопросы Насти о том, что со мной, просто прошла мимо неё в ванную, едва скинув коридоре куртку и обувь. Сняла и остальные вещи. Включила такую горячую воду, что из душевой кабины шёл пар, и вошла под струи. Вода лилась мне прямо на голову, смывая с лица тушь для ресниц и слезы. Руками пришлось держаться за стены, потому что от рыданий, сотрясающих все тело, я просто не могла устоять на ногах. Лёгкие разрезали рваные вдохи. Постепенно рыдания перестали бить меня, и всхлипы стихли.

Стояла, опершись ладонями о горячий и мокрый кафель, и закрыв глаза, тяжело дышала.

Как он мог так меня предать? Так использовать? Он видел все мои чувства как на ладони. Воспользоваться ими было подло… Он ведь знал, что я была невинной. Если он решил наладить отношения с женой, которая его так безбожно бросила в тяжёлый период жизни, то и занимался бы сексом с ней.

Да, я сама хотела, сама просила, сама пришла.

Дура.

Но он куда смотрел? О чем думал? Почему меня не остановил?

Ведь на тот момент он уже все решил, что останется с ней.

А собственно, какого черта?! Я сама хотела обмануться, лишь бы узнать вкус его ласки. Узнала. А Камиль не железный, внешне я ему нравилась, и сразу это поняла и ощутила, несмотря на его показной холод и попытки пресечь общение. Я предложила, а он взял. Потому что тоже этого хотел. Но меня ведь сразу предупредил, что это только секс и ничего больше. Даже если для меня этот секс был первым.

«Мораль изорвана, но было здорово.

Только теперь моё сердце забинтовано…»

(А. Седакова «Моё сердце в бинтах» — прим. Автора)

Вдруг разобрала такая злость на саму себя, что я, как последняя идиотка на что-то надеялась, и пыталась найти в нем принца, хотя мне изначально показали моё место. Схватила мочалку, и налив чуть ли не пол тюбика геля для душа, стала с отстервенением тереть кожу, пока не стало больно.

Пусть лучше боль, чем эти воспоминания о его нежности и поцелуях на моем теле…

* * *

Депрессия не отпустила меня и на спустя несколько дней. Заморенова решила меня «проверить» вылазкой в новомодный бар. Мне даже захотелось выпить.

В разгар вечера Насте позвонил её парень, и она уехала к нему с ночёвкой. Я длмой не захотела, и решила выпить ещё пару коктейлей. Заморенова какое-то время уговаривала меня не сидеть здесь одной, но так и не смогла переубедить. Она уехала, а я тянула из трубочки сладкие напитки, слушая громкую музыку, что играла словно бы вокруг меня.

«Раньше летали бабочки, а теперь вертолётики.

Терапия за баром, но без антибиотика…» — неслось из мощных динамиков.

(Мохито «В жизни так бывает» — прим. Автора)

Вот уж точно, ещё какие вертолётики. А бабочки подохли. Одни трупики внутри остались. Надо ехать всё же домой, а то эти вертолётики меня скоро совсем унесут куда-нибудь «не в туда».

— Соня, — поймал меня кто-то за локоть, когда я пыталась встать с высого барного стула, но у меня вышло не очень.

Упс…

— Зайцев? — удивленно спросила я. — Ты-то что тут делаешь?

— Странный вопрос, — изогнул бровь он. — То же, что и ты. И тебе уже хватит. Пойдём, я тебя домой отвезу.

И он потянул меня за локоть к выходу.

— Никуда я с тобой не поеду! — стала вырываться я. — Отстань!

— Да ты на ногах уже еле стоишь, дура. Тебя же снимет кто-нибудь, а ты и не сообразишь ничего, пока не начнут делать с тобой то, для чего и сняли. Ничего я тебе не сделаю, пойдём-пойдём.

Голова сооброжала туго, и я просто молча перебирала ногами за ним. Денис вывел меня на улицу, поймал такси, и мы вместе сели на заднее сидение. Тепло салона меня сморило в сон, и я не заметила, как задремала.

— Сонь, проснись, — звал меня Денис. — Приехали. Где твои ключи?

Поняла, что уснула на его плече, или этот гад меня так положил сам и обнял за талию. Тут же скинула с себя его руки.

— Ага. Пока.

Вышла из машины, хлопнув дверью. Дальше уж как-нибудь сама. Денис отдал деньги водителю и выскочил следом, даже сдачу не стал забирать.

— Соня, подожди, — окликнул он меня.