Калгари 88. Том 6 - Arladaar

Хмельницкой они получались очень надёжно, с гарантией сто процентов. Кудрин нисколько не сомневался, что и в прокате Люда их прыгнет. Поэтому отложил в памяти, что зубцовые его воспитаннице прыгать придётся.

Ещё более укрепился в этом мнении, когда увидел промежуточный результат после обязательных фигур. Раздумывать тут, собственно говоря, было не о чем — его воспитанница закончила первый тур на 6 месте, и если не сделает попытку подняться в короткой программе, то статус-кво при таких сильных юниорках, противостоящих ей, закрепится, и в произвольной ничего уже сделать будет невозможно. Поэтому, когда Кудрин увидел результаты, перед тем как Наташа уехала в общежитие, отозвал её на пару слов.

— Натали, нам всё-таки придётся прыгать два тройных в короткой программе, — сказал он. — Иначе ничего не получится — остановишься в миллиметре от пьедестала. Надо идти на риск. Или пан, или пропал.

— Что с набором? — спросила Скарабеева.

— Прыгнешь каскад тройной флип — двойной тулуп и тройной лутц, — ответил тренер. — Это тебе вполне по силам.

— Хорошо, — пожала плечами Скарабеева. — Значит, будем рисковать.

И этот риск удался! Вот! Она катит после проката в центр арены, а зал разрывается от восторженных криков и аплодисментов!

— Мо-ло-дец! Мо-ло-дец! — скандировали трибуны. На лёд летели подарки, и растерянная Наташа сначала стала собирать их, но рефери свистнул, показывая, чтоб фигуристка покидала лёд, — иначе мог прилететь штрафной балл за задержку выхода с арены.

С задачей сбора подарков вполне справятся «хоккейные» мальчишки, как рыбки рассыпавшиеся по льду. Так как арена была хоккейная, то к сбору подарков привлекли детский фарм-клуб «Крыльев Советов» под названием «Совёнок». Мальчишки лет семи-восьми, одетые в полноценную хоккейную форму (а у маленького вратаря даже маска была на лице), были очень горды, что перед ними поставили такую ответственную задачу, как сбор подарков фигуристам и фигуристкам на общесоюзном первенстве.

Это был её триумф! Наташа подъехала к тренеру, выпрыгнула со льда и обняла его, уткнувшись носом в плечо. Кудрин похлопал девушку по спине, понимая, что вот он, успех… В эти минуты не хочется думать ни о чём…

— Ну всё, всё, Наташа… Пойдём в уголок, дождёмся оценок!

Пока Скарабеева наслаждалась минутами славы, на лёд вышла Аня Антонова. Она сразу же набрала большую скорость и стала раскатываться. Откатала несколько фигур и стала тренировать вращения. Потом прыгнула тройной тулуп и двойной аксель. Всё исполнила хорошо и чисто. К прокату она была готова.

— Наталья Скарабеева за прокат короткой программы получает техническую оценку 5.7 баллов, оценку за артистизм 5.7 баллов, на данный момент занимает промежуточное первое место, — сказал информатор.

Объявление вызвало бешеный восторг зрителей. Аплодисменты усилились ещё больше, когда на электронном табло появился промежуточный результат.

1. Наталья Скарабеева ОФ 5.4 КП Т 5.7 А 5.7

2. Екатерина Денисенко ОФ 5.3 КП Т 5.3 А 5.0

3. Ясмина Мухаметова ОФ 5.1 КП Т 4.9 А 4.9

Баллы, полученные Скарабеевой за короткую программу, были просто гигантские, и даже считались в какой-то мере рекордом — на первенстве СССР никто и никогда ещё не брал столько. Сыграло злую шутку наставление Шеховцова ставить за сложные зубцовые прыжки надбавку в 0,2 балла при чистом прокате программы. Ясное дело, что судьи выше чем 5.5 не поставили бы никому из юниорок, при самом гениальном и качественном прокате. И вот пришлось ставить, только совсем не той, кому надо. Теперь Хмельницкая находилась в очень затруднительном положении — набрать 5.8 было очень сложно. Практически невозможно — столько не ставили мастерам спорта за чистые прокаты.

А вот расклады мест после проката Наташи были ожидаемы, и положение в турнирной таблице никакой сенсации не принесло. Скарабеева после обязательных фигур в турнирной таблице стояла выше Ясминовой и Денисенко. Для того, чтобы обойти их после второго тура, ей было достаточно лишь откатать чисто и ничего не сдать из программы. Она бы обошла девчонок, даже прыгни обычный прыжковый контент. Гораздо больший интерес представляло то, сумеет ли она обойти тех, кто стоял выше её после фигур.

Наташа очень растрогалась от всего этого: от того, что сумела чисто откатать сложнейшую программу, от реакции трибун, от реакции тренера, обычно скупого на похвалу и немногословного. Это было так волнительно и так необычно… Наташа, увидев оценки на табло, расплакалась, не в силах сдержаться. Виктор Николаевич подал ей платок, так как слёзы потекли ручьём.

— Наташа, ну что ты… — растерянно пробормотал Виктор Николаевич. — Всё хорошо… Возьми себя в руки. Пожалуйста, я прошу тебя. Это только половина дела. Наташа, не надо плакать.

Кудрин понимал, что если сейчас не успокоит ученицу, завтра на прокат она выйдет никакая — полностью разобранная психологически, и очень вероятен шанс сдать произвольную программу. Слишком велик будет груз ожиданий. Над ней будет уже висеть дамоклов меч высокого результата. Чутьём опытного тренера он понимал это… Но ведь он сам настоял, чтобы Наташа катала такой прыжковый контент! Сам! Но… Кто ж знал, что она сделает всё? Чёрт… Честно признаться, он даже на это не рассчитывал, чего греха таить… И не рассчитывал, что его всегда сдержанная воспитанница отреагирует на свой прокат таким образом…

— На лёд приглашается Анна Антонова, город Ленинград, — объявил информатор.

Трибуны встретили это объявление весьма и весьма сдержанными аплодисментами. Одно дело — москвички, другое дело — ленинградки. Москва и Ленинград — вечные соперники, так же как «Спартак» и «Зенит». Радоваться тут было нечему. Хорошо, что не освистали хоть… Но… Разве можно освистать такую чудесную девочку???

— Катайся спокойно! Никуда не беги! Всё! Пошла! — сказал заслуженный тренер СССР Алексей Никанорович Гришин и хлопнул ученицу по тонкому плечу.

Аня Антонова, тоненькая хрупкая 16-летняя девушка в сереньком платье, согласно кивнула головой и отвалила от бортика, подняв руки и приветствуя зрителей. Подъехав к середине арены, она замерла в стартовой позе. Стартовая поза была очень простая и в то же время очень красивая. Аня стояла, чуть расставив ноги шире плеч, при этом левый конёк был приподнят над льдом и касался его лишь передней частью лезвия. Руки опущены, розовые ладошки раскрыты и смотрят на судей. Голова при этом повёрнута вправо. Зал замер.

Зазвучала музыка. Естественно, это была классика, как Арина и предполагала. Причём классика нейтральная — «Лунная соната» из «Бергамской сюиты» Клода Дебюсси. Музыка фортепианная, томная, неспешная и завораживающая своей изысканной красотой. Всегда и во все времена фигуристы брали эту