Взращение грехов - Чингиз Абдуллаев

Юрий, сидевший на стуле, незаметно встал и куда-то исчез.Очевидно, он собирался звонить своему боссу, чтобы сообщить ему такуюошеломляющую весть.

— На войне люди в зверей превращаются, — продолжал Умар, —но все равно есть львы, а есть шакалы. Вот твой Проталин и был шакалом, а мывсе равно львами умирали.

— Лучше бы людьми оставались, — недовольно заметил Дронго.

— Ты меня не учи, — разозлился Умар, — я сам знаю, кем мнелучше быть.

— Нет, теперь ты меня послушай. Зачем нужно было столькокрови проливать? Чего добились? Положили столько своих людей, разорили своюреспублику. Нужно было научиться договариваться, а вы сразу решили войнуобъявлять. Ну скажи мне хотя бы сейчас, чего добились? Во имя чего погиблостолько людей?

— Мы за свободу дрались, — возмущенно сказал Умар.

— С помощью арабов. А потом друг друга убивать стали. КтоАхмада Кадырова убил, разве не вы? А он хаджи был, паломничество в Меккусовершал, не говоря уже о том, что вашим религиозным лидером тоже был.

— Он нас русским продал.

— Неправда. Сам знаешь, что неправда, а все равно говоришь.Никому он вас не продал. Он просто хотел, чтобы народ его нормально жил. Нунельзя в двадцать первом веке проблемы с автоматом решать. Нельзя. А ты девятьс лишним лет свою злобу держал, чтобы потом ее выплеснуть.

— Правильно сделал. Предателю — собачья смерть. Он и вас, инас предавал.

— «Нас» — я понял, а «вас» — ты меня, очевидно, считаешь зароссийского спецназовца? И поэтому все время огрызаешься? Только в одном тыправ. Предатель всегда вызывает отвращение. У всех, даже у тех, кому он служит.И если предал один раз, то может предать и второй. Я еще удивляюсь тебе, как тымог поверить такому человеку, кому сам деньги передавал. И кто тебе своихтоварищей сдавал.

— Ничего. Он теперь в аду с чертями разговаривает.

— Как его убили?

— Этого я не знаю. Знаю, что убили. Больше мне ничего знатьне нужно. Мне и так хорошо. Я теперь могу умереть спокойно.

— Значит, ты специально поехал в Рязань и распустил слух освоем приезде. Чтобы подполковник Кичинский вышел на тебя и ты бы ему всерассказал.

— Я так и сделал. И сто раз бы так сделал, если бы сновапришлось.

— Ясно. У меня больше вопросов к тебе нет. Что теперьсобираешься делать? На родину вернуться не сможешь. Там сейчас крепкая власть.Сын Ахмада Кадырова президент и ваш кровник. Он ведь никому не простит убийствосвоего отца.

— Я не его кровник, — быстро ответил Умар, — на мне кровихаджи Ахмада нет.

— Вернешься?

— Посмотрим.

— Много людей ты убил? Только честно.

— Я воевал, — поднял голову Умар, — а война человеческиегрехи растит. Каждый день новый грех. Ничего не поделаешь, нужно понимать, чтодругого выхода нет.

— Взращение грехов, — вздохнул Дронго, — я думаю, мы с тобойнаш разговор закончили. Спасибо, что захотел вообще со мной разговаривать.

— Я бы не стал. Меня попросили, — признался Умар. — Зачем ядолжен был тебе помогать? Просто мне сказали, что этого грузина жалко. Он ни вчем не виноват, а его посадят на всю жизнь. Вот я и подумал: может, с тобойвстречусь и тебе расскажу, чтобы ты этого мебельщика вытащил. Жалко его.Говорят, дочь у него осталась одна. Без отца и без матери. Пусть вернется ксвоей дочери. Если сможешь ему помочь, значит, я не напрасно с тобойвстречался.

— Эх вы, — покачал головой Дронго, — «дети гор». С однойстороны, такая дикая жестокость, а с другой — такая сентиментальность. Даже незнаю, что тебе сказать. Прощай.

Он поднялся и пошел, не оглядываясь на сидевшего в креслеУмара. Юрий вернулся, тяжело дыша. Он уже успел сообщить о самом главном своемубоссу. Теперь нужно было, чтобы этот непонятный человек с такой смешной кличкойДронго убедил всех, что Тевзадзе не виноват.

Через полтора часа Дронго вернулся в гостиницу. Он позвонилМедведеву и попросил его завтра утром прислать к дому на Спиридонова капитанаГаджиева. А также приехать самому и привести с собой следователя и начальникаУВД города.

— Хорошо, — согласился Медведев, выслушав Дронго, — судя повсему, у вас есть новости, которыми вы хотите нас удивить.

— Есть, — ответил Дронго, — и надеюсь, что завтра мы с вамиувидимся.

— Обязательно, — согласился Медведев.

Дронго пригласил всех к дому, где произошло убийство СтепанаПроталина. Во дворе находились начальник УВД полковник Мохов, следовательСавеличев и начальник уголовного розыска Николай Медведев. Еще несколькоофицеров милиции стояли в стороне, наблюдая за всем происходящим.

— Зачем вам нужно разыгрывать этот спектакль? — спросилнедовольный Савеличев. — Все равно завтра дело пойдет в суд, и там все будетрешено.

— Одну минуту, — сказал Дронго, — сейчас мы начнем нашследственный эксперимент. Обратите внимание, что мы заходим в дом. Прошу васпроследовать за мной.

Они вошли в подъезд. Поднялись на несколько ступенек наверх.Дронго остановил всех поднимавшихся.

— Вот здесь Вано Тевзадзе остановился, чтобы завязатьшнурки, — показал Дронго. — Теперь слушайте внимательно.

В квартире раздался какой-то шум, громкий выстрел. Затемвторой выстрел. Дронго попросил всех подниматься следом за ним.

— Что вы услышали? — спросил он перед дверью.

— Один выстрел и один громкий хлопок, — ответил Медведев.

— Кажется, два выстрела, — возразил Савеличев.

— Что-то упало, — нахмурился Мохов, — но я точно не уверен.

— Вот именно, — сказал Дронго, открывая дверь, — входите ипосмотрите.

Он подождал, пока гости вошли в квартиру. Внутри уже стоялВячеслав Славин. Он ждал гостей.

— Сначала упала книжная полка, которая ударилась о пол стакой силой и хлопком, что многие могли принять его за выстрел, — пояснилДронго, — а вот второй хлопок был настоящим выстрелом. Капитан Гаджиев, которыйсейчас прячется в спальной комнате, как раз вошел сюда и выстрелил в стену наддверью. Поэтому вы слышали один хлопок и один выстрел.

— Ну и что? — спросил следователь. — Что это доказывает?

— Я проверил здесь пол, — пояснил Дронго, — обратитевнимание, что первый этаж здесь находится на достаточно высоком расстоянии отземли. И лестничный пролет очень высокий. Поэтому под полом есть пустоепространство. Когда полка упала на пол, звук был, напоминающий выстрел. Затемвторой хлопок. Это был настоящий выстрел, но пуля попала в стену, и поэтому онполучился достаточно глухим.