Призрак мыльной оперы - Наталья Александрова

— Случилось, что ваш Осадчий мне квартиру испортил! — не унимался автомобилист.

— Он ни в чем не виноват! — хором возражали женщины. — Вам надо предъявлять претензии к управляющей компании, это из-за них все произошло.

— Да как же, предъявишь им, — отвечал мужчина, — где сядешь, там и слезешь.

В конце концов Маркизу удалось выяснить, что чуть меньше месяца назад в сороковой квартире прогремел взрыв, в результате которого сама квартира сильно пострадала, а ее владельца увезли в больницу. Пострадала также расположенная ниже этажом квартира номер тридцать шесть, принадлежащая возмущенному автовладельцу. Комиссия, собранная для выяснения обстоятельств, решила, что причиной взрыва было плохое состояние газовых труб.

Маркиз сообразил, что взрыв произошел почти сразу после возвращения Ивана Осадчего из Якутска, соответственно, почти сразу после исчезновения Павла Стрешнева.

Удивительное совпадение!

— А что — Осадчий так и не выписался из больницы? — спросил Леня у домовой общественности. — Ведь уже почти месяц прошел!

— Во всяком случае, здесь он не появлялся! — хмуро проговорил автолюбитель. — Наверное, боится! Знает кошка, чье мясо съела! Уж я бы ему высказал!

— Какой вы черствый, Альберт Антонович! — возмутилась любительница детей. — Человек в тяжелом состоянии, а вы только о своей собственности беспокоитесь! Вот товарищ правильно поставил вопрос: человек почти месяц лежит в больнице, а никто даже не поинтересовался, может, ему что-то нужно!

— Ага, он мне квартиру испоганил, а я ему должен апельсины с яблоками носить?

— Никто не говорит об апельсинах, но вы могли бы проявить минимальное внимание.

— Может мне кто-нибудь сказать, в какой он больнице? — вклинился Маркиз в заново разгорающийся спор. — Я готов проявить к вашему соседу минимальное внимание, вплоть до яблок и апельсинов!

— Я могу, — тут же ответила наблюдательная любительница детей. — Его увезли в тридцать вторую больницу, которая на Поперечной улице. Я слышала, как врач это говорил по рации.

— И передайте Осадчему, что ему этот номер так просто с рук не сойдет! Ему придется компенсировать мне все расходы! — крикнул в спину удаляющемуся Маркизу скандальный автолюбитель.

Еще через полчаса Маркиз вошел в приемный покой тридцать второй больницы.

Перед окошечком информации препирались женщина-врач средних лет в не слишком свежем халате и мужчина в полосатой пижаме и тапочках на босу ногу.

— Ну, я же не знал, что мне Тося принесла! — ныл мужчина, заглядывая в глаза врачу преданными собачьими глазами. — Ну, может, там эта бутылка по ошибке оказалась!

— Ага, и выпил ты ее, Сидоров, тоже по ошибке?

— Точно, по ошибке! — оживился Сидоров. — Я вижу — бутылка, ну, думаю, может, мне Тося лимонаду принесла или этого… тоника. Ну, и попробовал. Вроде водка, но ведь можно и ошибиться, так ведь? Я еще попробовал, потом еще…

— Попробовал он! — перебила его врач. — Так и выпробовал целую бутылку, а она, между прочим, литровая! Имей в виду, Сидоров, больше никаких передач, я лично следить буду!

— Но, Вера Ивановна, я же без передач, на вашем больничном питании, ноги протяну!

— Раньше надо было думать!

Маркиз протиснулся к окошечку справочной, заглянул в него.

В этом окошечке, как принцесса в башне средневекового замка, томилась симпатичная темненькая медсестра с милыми ямочками на румяных щеках.

Как уже отмечалось, Леня Маркиз обладал незаурядным мужским обаянием. Причем обаяние это было избирательного действия. Оно действовало не на весь прекрасный пол, но на значительную его часть, а именно на официанток бистро и кофеен, продавщиц магазинов модной одежды, учительниц начальных классов, офис-менеджеров и, конечно, медсестер.

Так что девушка в окошке, несомненно, относилась к его контингенту, или, как сейчас говорят, к его референтной группе.

Леня выдал одну из своих неповторимых улыбок и произнес:

— Скучаем?

— С чего бы это? — ответила девушка вопросом на вопрос. — Мне скучать некогда. Мне работать надо, а в промежутке всяких нахалов отшивать. Вот вам конкретно что нужно?

— Мне конкретно нужно выяснить, где находится мой знакомый, а ваш пациент Иван Осад-чий.

— Осадчий? — переспросила девушка и защелкала клавишами компьютера.

Прошло не больше минуты, когда она снова взглянула на Маркиза и строго спросила:

— А вы ему кем приходитесь?

— А что такое? — в свою очередь, напрягся Маркиз. — С ним что-то случилось? Что-то непоправимое? Вы можете мне все сказать, я перенесу самую суровую правду.

— Все-таки, кем вы ему приходитесь? — повторила свой вопрос настойчивая медсестра.

— Ну… допустим, одноклассником.

— Жаль. Если бы вы были родственником…

— А что тогда?

— Тогда вы, возможно, оплатили бы его счет.

— Счет? — переспросил Маркиз.

— Ну да, счет за пребывание в платной палате.

— А сам-то он что — не может оплатить?

— А самого его мы не можем найти!

— Ничего не понимаю!

Сестра сочувственно взглянула на Леню и проговорила:

— Мы и сами ничего не понимаем. Ваш одноклассник поступил к нам с легкими травмами и ожогами, его хотели поместить на травматологию, но он потребовал, чтобы его отвезли на платное отделение. У нас есть такое отделение, называется мини-госпиталь. Больница в больнице. Дежурный врач предупредил его, что там довольно дорого, но ваш знакомый сказал, что для него это не проблема, что он все оплатит. Ну, конечно, никто не стал возражать, поместили на платное, обработали ожоги и травмы, а ночью он сбежал. И ничего, естественно, не заплатил. Вот скажите — если он не хотел платить, зачем попросился в мини-госпиталь? На обычной травматологии ему бы тоже оказали помощь, и бесплатно. Для чего было людям морочить голову?

— Да, действительно, это вопрос! — согласился Леня. — А вот скажите — это ваше платное отделение…

— Мини-госпиталь, — поправила его девушка.

— Да-да, этот мини-госпиталь, он расположен отдельно от остальной больницы?

— Ну да, в отдельном крыле! Там удобные одноместные и двухместные палаты, своя кухня…

— Это хорошо, — перебил ее Маркиз. — Это понятно. А охрана на входе в мини-госпиталь имеется?

— Конечно!

— Тогда все понятно.

Он действительно понял, как развивались события.

Правда, пока он все еще не знал, кто такой Иван Осадчий и что связывало его с Павлом Стрешневым. Зато знал, что Стрешнев встретил его в аэропорту, они о чем-то поговорили. В тот же день Павел бесследно исчез, а в квартире Осадчего прогремел взрыв.