Мистическая Москва. Ключ от библиотеки Ивана Грозного - Ксения Рождественская

— А Виталий Мостовой?

— Виталий? — Сомов загадочно улыбнулся. — Пожалуй, я вам скажу. Только прошу вас: никому ни слова. Это секретная информация.

— Естественно, — кивнула Людмила.

— Похоже, что Виталик на верном пути.

— Что вы хотите сказать? — вскинулся Саша. — Он нашел вход в подземелье?

— Не совсем так, — тряхнул головой Сомов. — Не вход, а стену. Он наткнулся на нее совершенно случайно, когда заблудился и пытался найти выход. Для этого ему пришлось прокопать небольшой туннель длиной буквально в несколько метров. Он надеялся, что там окажется выход в другой коридор, но неожиданно наткнулся на стену. Это каменная кладка, явно старой постройки.

— Вы ее видели?

— Видел.

— Но… Вы же говорите, что больше не участвуете в поисках библиотеки! — воскликнул Стас.

— Тут такое дело, — потер нос Сомов. — В последнее время Виталий перестал общаться со всеми из нашей компании, кроме меня. Я думаю, это потому, что он перестал видеть во мне конкурента. Когда Виталий нашел стену, он решил никому о ней не говорить. Но любопытство гложет, а раскурочить ее самостоятельно он не может. Вот Виталик и пришел ко мне. Естественно, я согласился пойти вместе с ним и посмотреть на стену.

— Так вы ее видели? — прошептал Саша.

— Видел. И трогал.

— И… что?

— Что, что… Не знаю. Мы пока думаем. Долбить стену может оказаться очень опасно. Мало ли что может произойти — обвал или ядовитые газы. Такое уже не раз случалось при поисках библиотеки. А привлекать других людей Виталий не хочет.

— Вы хотите сказать, что ваши товарищи даже не догадываются о находке Мостового?

— Не знаю, как остальные, а Ваня Краев вполне может смекнуть, что дело нечисто. Он вообще очень подозрительный. А в последние годы следит за каждым из нас. Виталик всегда очень осторожен в своих передвижениях. Однажды он рассказывал, как за ним следовал какой-то мужчина, очень похожий на Краева, и каждый раз прятался, когда он пытался его подстеречь. Но Виталику все-таки удалось от него уйти. Во всяком случае, стену так никто и не нашел.

— Значит, ваша компания распалась и каждый работает сам по себе, — протянула Люда.

— Именно так, — кивнул Сомов. — Кроме меня. Я уже сказал, что больше не занимаюсь поисками библиотеки.

— Скажите, а где Краев взял эту трость? — Она ткнула пальцем в рисунок.

— В одном из подземелий. Это было уже давно. Мы тогда еще работали вместе и наткнулись на комнатушку размерами два на два. Кладка комнаты была почти разрушена, и нам не составило труда ее разобрать. Там мы и обнаружили старинный клад.

— Клад?! — Люда подалась вперед.

— И что там было? — хором спросили Саша и Стас.

— Золотые монеты и предметы домашней утвари.

— Очуметь! — протянул Александр и с восхищением посмотрел на Сомова.

— Среди всего этого добра была и трость. Нам полагался процент от найденного сокровища. Но Краев отказался от денег, попросив только эту трость. Он решил, что она принесет ему удачу. А деньги только ее отпугнут. Поэтому мы разделили полагающуюся нам премию на четверых. Не знаю, как распорядились своей долей мои товарищи, а я все вложил в жилье и золото. Теперь вот живу и радуюсь. — Он обвел руками стены квартиры. — И детям тоже досталось. Так что мое увлечение библиотекой принесло немалую пользу. Собственно, поэтому я и не стал больше заниматься поисками. Решил, что удача не может быть вечной. Лучше не рисковать и пользоваться тем, что уже пришло в руки.

— Мудрое решение, — кивнула Людмила. — Ну, а теперь поговорим о более насущном. Вы уже в курсе, что Рогов погиб?

Сомов раскрыл рот и, хлопая глазами, уставился на Люду.

— Что вы сказали? — с трудом проговорил он.

— Гена умер? — удивленно спросила Любовь Михайловна.

— А вы не знали?

— Откуда?! Нам никто не позвонил. Да, собственно, и звонить-то некому! Гена жил один, вел уединенный образ жизни. А что с ним случилось?

— Упал с балкона.

— Какая нелепая смерть, — протянула Сомова и смахнула с глаз слезу.

Андрей Сергеевич потрясенно молчал.

— Мы считаем, что ему могли в этом помочь, — продолжила Люда. — Именно поэтому мы к вам и явились. Помогите нам разобраться в этой ситуации.

— Я ничего не понимаю, — помотал головой он. — С какой стати кто-то стал бы выталкивать Гену с балкона?

— Это еще не все! — Люда побарабанила пальцами по столу. — Мы подозреваем Краева Ивана Ивановича в убийстве четырех человек.

Теперь захлопала глазами Любовь Михайловна.

— Значит, именно поэтому вы показывали нам рисунок? — глухо спросил Сомов. — Есть очевидцы?

— Есть. Это нарисовала одна из возможных свидетельниц. Как вы считаете, Краев мог стать убийцей? Это и есть наш главный вопрос.

Сомов нехотя кивнул.

— Мог. Я давно замечал, что у него нелады с головой. Да и остальные тоже. Постойте, вы хотите сказать, что Гену убил тоже он? — Во взгляде Сомова появилась растерянность.

— Мы подозреваем это.

— Вообще-то ваша версия похожа на правду. Гена Рогов в последнее время стал очень подозрительным. Абы кого в дом не пускал. Чужаков точно не пустил бы. А вот Ване был бы рад.

— Что и требовалось доказать, — удовлетворенно кивнула Люда.

— А вы его уже опросили?

— К сожалению, Краева нет дома. И похоже, он там давно не появлялся.

— Что ж, очень похоже на Ваню.

— Вы не знаете, где он может быть?

— В подземелье, где же еще? Он может месяцами не бывать дома. Мне кажется, он даже отвык от человеческого общества. Так говорил Виталик. И я ему верю.

— Как же нам его найти?

— Вот здесь я вам не помощник, — развел руками Сомов. — Подземелье тянется на десятки километров, и Ваня может быть где угодно.

— А как же он ест, пьет, оплачивает квартиру?

— Ну, иногда-то он поднимается на поверхность. А много ли надо в нашем возрасте?

— Может, вы знаете, где Краев бывает чаще всего?

— Возле Кремля, — уверенно ответил Сомов. — Там много разных сооружений. Есть от чего оттолкнуться.

— Так может, вы нас туда проводите?

— Вообще-то эта прогулка не для слабонервных.

— Мы уже были в подземелье. Ничего особо страшного там нет, — заявила Люда.

— Так это смотря в какую сторону идти! Вы что-нибудь слышали о кремлевских призраках? — Он пристально посмотрел на Людмилу.

— Нет, — растерялась она.

— Так я и думал.