Звание Баба-яга. Ученица ведьмы - Вера Чиркова

– Ты стала совсем другой, – с кривой ухмылкой буркнул князь, но не бросился, как мне ожидалось, спасать возлюбленную, и острые осколки на дне души чуть шевельнулись, принося терпкую боль.

– Жизнь научила, – буднично отозвалась Сирень. – Но я показала тебе не все. А чтобы ты не считал это обманом, попроси своего наемника внимательно поглядеть на Рябинку. Демоны это умеют.

Попросить Роул не успел, демоны и без его просьбы разом обернулись к побледневшей и как-то сжавшейся ведьмочке. Ну да, у нее, наверное, были такие же надежды, как и у меня. Что князь немедленно выключит свою страшную ловушку, едва поймет, кто в нее попал.

Рассмотрев смущенную Рябинку, мой новоявленный учитель горестно присвистнул, а Байтарз с чувством выдал пятиэтажное сооружение на своем любимом, но непонятном мне языке.

– Поздравляю, Роул, – объявил он едко, когда закончил материться, – у твоего сына будут очень неплохие магические способности.

– У какого… – дернулся Роул и подозрительно уставился на Рябинку: – А ты мне что говорила?!

– Мне Сирень не разреша-а-ала!.. – внезапно разразилась слезами юная ведьма. – Сказа-а-ала, что тогда больше не отпустит к тебе!..

– Дура! – рявкнул совсем не мелодично князь. – Если бы ты сказала мне, я сам бы тебя никуда не отпустил! А теперь ничего не могу поделать! Они все маги, и у меня против них ничего больше нет!

– Но и это не последняя новость. – Голос Сирени снова непроницаем и холоден как вода в полынье. – Теперь попроси своего мага рассмотреть тебя.

– Это еще зачем? – насторожился князь, но демоны снова дружно уставились в указанном Сиренью направлении.

– И кто его так? – пару секунд поизучав красавчика, угрюмо поинтересовался Байтарз, а его сородич только плотно сжал губы и опустил глаза, по-видимому не желая ни с кем встречаться взглядом.

По его нахмурившимся бровям и затвердевшим скулам было невозможно не догадаться, что сейчас он узнал что-то очень скверное про Роула. Или… все же про Сирень?

– Я, – не стала отказываться ведьма. – И он это заслужил. Вы, наверное, не знаете, но в ведьминских деревушках у него уже бегают трое детей. Два мальчика и девочка, ведь правильно, Роул? Он слил их с помощью Ургазира сразу после рождения, и вместе с ними – их матерей. А потом благородно отпустил на все четыре стороны. И собирался так же поступить с Кэт, да и сына Рябинки не пожалел бы. Уж очень ему хотелось стать магом. Вот я и нашла единственный способ его остановить. Согласна, не очень гуманный, но ничего другого не придумалось.

– И ты ему помогал? – осуждающе смотрит на Ургазира собрат.

– А разве я мог отказаться? – вздохнул мой учитель. – Тогда бы он нанял другого. Например, тебя. Ты же не отказался ловить для него ведьм, еще и через гильдию заказ для верности оформил. Да и Кэт чуть не выпил досуха, хорошо девочка вовремя спохватилась.

– Да что она со мной сделала, расскажете вы наконец или так и будете выяснять, кто лучше?! – взорвался за невидимой стенкой князь.

У него даже лицо пошло красными пятнами от возмущения. Выдавали неподдельную тревогу лишь побелевшие костяшки унизанных кольцами пальцев, судорожно вцепившихся в стеллаж.

– Ты только не волнуйся и не кричи, – соболезнующе глядит на него Байтарз, – но этот ребенок последний, который может у тебя быть. Она как-то умудрилась так это сделать, что сам ты никогда не заметишь. Ну, может, лет через сто, решив обзавестись наследником, начнешь волноваться.

– Неправда… – ошеломленно покачивает головой Роул, пытаясь осознать всю величину проблемы, которая на него сейчас свалилась. – Врете вы все! Вам нужно, чтобы я поверил и выпустил вас! Но я не верю! Не могла она ничего мне сделать, она даже близко подойти не могла, у меня вот, вот…

Он крутит перед собой руками в кольцах, потом суетливо вытаскивает из-за воротника целую гроздь разнообразных амулетов.

– Никакое, даже крошечное заклинание близко нельзя сотворить, чтобы я не почувствовал! – кричит он ожесточенно. – На эти амулеты целое состояние ушло!

– Ничего ты не понял, – со вздохом произносит Сирень и спокойно направляется в сторону родственничка.

Через страшную штуку под названием «уничтожитель» она прошла, даже не вздрогнув, впрочем, та ее тоже не заметила. Хотя уже приблизилась к нам почти на метр и стала по размеру чуть больше беседки для малышни, что стоит на краю спортплощадки.

– Как?! – У Роула от потрясения даже рот приоткрылся. – Почему?!

– Не задавай вопросов, на которые не хочешь услышать ответов, – бросила Латринея. – Лучше поторопись, режь свой палец, пока не поздно.

– А ты до сих пор еще не догадалась? – Князь отвернулся, но по его голосу чувствуется, что он чуть не плачет. – Не могу я его остановить. Я и сам до недавнего времени не знал, что нет у меня такой власти. Оказывается, Эрнил настроил здесь все на себя и на сына. С помощью твоей магии, между прочим!

– Роул, ты все время кричал, что не веришь мне, – и не подумала его жалеть Сирень, – почему я должна тебе поверить? Режь палец, пока не сделала с тобой еще чего похуже прежнего.

– Да пожалуйста! – Роул выхватил из ножен второй кинжал и полоснул себя по пальцу. – Ну а дальше что?

– Собери кровь вон в тот кубок и с искренним желанием освободить всех пленников скажи заклинание. Я тебе обещаю неприкосновенность, если ты сделаешь все правильно и чистосердечно. Они ни в чем не виновны, а меня эта штука, как видишь, не удержала, – деловито приказала ведьма, и я начала надеяться, что у нее все получится.

Роул не стал ни спорить, ни сопротивляться, молча взял с полки небольшой, потемневший от времени кубок и, набрав в него крови, звонко проговорил нараспев что-то тарабарское. Судя по лицу Сирени, внимательно следившей за его декламацией, заклинание было произнесено правильно. Затем князь решительно шагнул к уничтожителю, продвинувшемуся за это время еще ближе к нам, и с повелительным выкриком выплеснул на него содержимое кубка.

Полыхающая все разгорающимся алым огнем поверхность полусферы пошла рябью, начала бледнеть и останавливаться. Несколько секунд я с замирающим сердцем наблюдала внутренним зрением за бездвижно застывшей на одном месте ловушкой, повторяя про себя как молитву: «Ну исчезай ты наконец!» Ведьмы и демоны тоже замерли, и в повисшей мертвой тишине не слышно было даже вздохов, словно все разом перестали дышать.

Но тут уничтожитель снова разгорелся до прежней яркости и с удвоенной скоростью ринулся на нас. Испуганно ахнула Рябинка, рыкнул что-то непереводимое взбешенный Байтарз. Ведьмы, спохватившись, потащили лежащего почти у самой поверхности сжимающейся ловушки Ургазира ближе к центру, словно это могло его спасти. Сирень расстроенно вскрикнула что-то и исчезла, видимо не пожелав наблюдать за нашей гибелью.

Ведьмы и демон сгрудились вокруг Ургазира посредине сужающегося круга и подтолкнули поближе к нему меня и Рябинку, совершенно не соображая, что таким образом оказывают нам медвежью услугу. Смотреть, как гибнут твои друзья, – далеко не лучший подарок. Рябинка закрыла ладошками личико и тихо плакала, черный маг матерился все грознее.