Туманы Унарры - Бронислава Вонсович

Паолу охраняли серьезно: не один, а целых два охранника караулили у двери, чтобы, если маньяк захочет завершить начатое, не только этого не допустить, но и его задержать, Федерико перекинулся с ними парой слов, из которых Нелла поняла, что добить объект никто не пытался, да и вообще никаких посторонних рядом не отмечено. Целители порадовали, что магичка приходила в себя, спрашивала капитана Каталано, но ее сразу же отправили в искусственный сон.

— Лучше бы за мной послали, — возмутился Федерико, напрочь забыв, что в Унарре его не было. — Понятно же, что хочет сообщить нечто важно.

— Нам лучше знать, что лучше, — отбрил его целитель. — Любое напряжение для пациентки может оказаться критическим. Вам труп нужен? Вот и нам нет.

— Пока она не скажет, что знает, трупом может стать в любой момент.

— Ее усиленно охраняют. Рисковать жизнью пациентки мы не будем, — уперся целитель. — Дня через два сможете поговорить, не раньше, и то посмотрим по состоянию.

Целитель твердо стоял на своем и ни на какие уговоры не поддавался. В конце концов он нагло заявил, что у него полно дел, развернулся и ушел, выразительно захлопнув за собой дверь, Федерико недовольно пробурчал себе под нос что-то неразборчивое, после чего все-таки подхватил Неллу под руку и направился домой.

— Хоть очнулась, и то хорошо, — попыталась подбодрить его Нелла. — Через два дня узнаешь, что она скрывает. Что такое два дня? Совсем мало. Охраняют ее хорошо, лечат тоже. Просто нужно подождать.

— За два дня много чего может произойти, — вздохнул Федерико. — Нужно было на нее раньше надавить, но кто знал, что Гросси попрется в отделение? А ждать нельзя, никак нельзя. Нутром чую…

И единственная зацепка — артефакт, сделанный ею, Неллой. Казалось бы, по чужому артефакту на преступника выйти нельзя, но маньяк почему-то заволновался, а это значит, что можно. Получается, что они чего-то не учитывают, чего-то очень важного. Книги по запретным разделам магии им никто не предоставит, но ведь можно и в обычных найти нужную информацию. Почему-то Нелла была в этом уверена.

— Ты говорил, что у инора Кавальери в Унарре самая большая библиотека? — полуутвердительно спросила она. — А этот достойный инор предлагал ее использовать в любое время.

— Мы уже искали там этот блок и не нашли, — напомнил Федерико.

— А мы теперь поищем не блок, а упоминания об изменениях целительских артефактов. Нужно понять, почему маньяк боится, что на него выйдут. Там же моя энергия, не его.

Федерико остановился как громом пораженный и стукнул себя по лбу.

— Значит, не только твоя, — протянул он. — Как мне это раньше в голову не пришло? Ведь к Паоле он наверняка приходил под личиной, значит, опознать его она не сможет. И если он пытался ее убить…

Он не договорил. Но Нелла и без этого поняла. Если маньяк пытался убить Паолу, то был уверен, что магичка сможет его опознать, если не по внешности, так по энергии.

Зря Федерико думал, что все неприятности на сегодня закончились. Не успели они прийти домой, как Гвидо их порадовал:

— Инор капитан, опять ваш тесть приехал. Что-то зачастил. Вы с инорой Каталано не поругались? А то у инора Виллани очень уж недовольный вид.

— Папа приехал? — удивилась Нелла.

Радостно так удивилась. Уж не подумывает ли уехать с отцом? Вон как быстро побежала здороваться. А как же… как же просмотр библиотеки Кавальери? Нет, на что бы ни рассчитывал инор Виллани, уехать ему придется без дочери. Действительно зачастил: два раза за столь короткий срок — это ровно на два приезда больше, чем нужно. Гвидо мог бы и намекнуть, что иноры Каталано уехали далеко и надолго, а не заставлять тестя ждать прихода молодоженов, Федерико грозно посмотрел на слугу.

— Не поругались, не волнуйся. А вот к тебе будет серьезный разговор. Почему кот спит в кастрюлях?

— Не в кастрюлях, а в кастрюле. Маленькой такой, мы ее и не используем. Почти, — заюлил Гвидо. — Да этот Рокко, пока вас не было, беспрерывно орал и сбежать пытался. Только в кастрюльке и успокаивался. Чем-то родным, видать, пахнет. Вот я его и не трогал. И ему хорошо, и мне.

— Поэтому инор полковник сказал, что его долго не могли найти?

— Инор капитан, это вы придираетесь, — уверенно заявил Гвидо. — Ничего не долго, почти сразу и нашли, как инор полковник пришел. Я хотел на кухне поискать, а инор Вольпе заявил, что их котята рядом с помойными ведрами не сидят, что у них отличное воспитание и вкус, поэтому сначала мы искали в гостиной в корзинке и на диване. А как на кухню пришли, я Рокко сразу и вытащил. Он, кстати, очень недоволен был, что разбудили. Завопил. А вопит он, как тигр-переросток, сами знаете. Инор полковник завозмущался было, до чего мы его подарок довели, но, как только я предложил вернуть, сразу замолчал и быстренько ушел.

Это было вполне в характере начальника, но Федерико все же казалось, что Гвидо что-то недоговаривает. Рокко слышно не было, да и видно тоже.

— Котенок сейчас в кастрюле?

— Да что вы! Как инор Виллани пришел, так этот паршивец с его колен не слезает, а уж мурлычет… Кажется, и тут слышно. У меня он никогда так не мурлыкал, — укоризненно сказал Гвидо, — хоть я его кормлю и забочусь. Вот она, вселенская несправедливость! Заводят одни, а страдать приходится другим. Что от котов, что от жен…

В его голосе прозвучало такое страдание, что Федерико на миг устыдился, но тут же вспомнил, что Нелла не требовала от этого прохвоста ничего, кроме прямых обязанностей, а котенок… Неужели Гвидо всерьез ожидал признательности от котенка за выделение тому ненужной кастрюли? Почти ненужной, по уверению слуги. Вот он, Федерико, вряд ли бы проникся нежными чувствами до конца жизни к тому, кто разрешил ему спать в столь странном месте. Да даже диван и то намного удобнее. Хотя, конечно, кровать в спальне манила гораздо сильнее.

Из гостиной доносился разговор, и Федерико пришло в голову, что если не поторопится, то кровать останется ему целиком в собственное пользование, а это не совсем то, что нужно. Он бы предпочел предоставить половину Нелле.

— Не так уж ты и страдаешь, — жестокосердно заявил Федерико и взялся за ручку двери, торопясь покинуть прихожую.

— Я смотрю, вы как женились, у вас резко характер испортился, — вдогонку пробурчал Гвидо.

Он еще что-то высказывал, но Федерико не слушал, он закрыл за собой дверь и любезно поздоровался с тестем. Тесть опасениям Гвидо не соответствовал: никакой мрачности на лице, напротив — легкая улыбка. Возможно, этому способствовал Рокко, растянувшийся на тестевых коленях во всю свою маленькую длину и громко урчащий. Инор Виллани машинально его поглаживал, но внимание было поглощено дочерью, на зятя он отвлекся, поприветствовал и сразу спросил:

— Не надумали в гости? Хотелось бы узнать вас поближе, Федерико. Все же брак дочери оказался для меня неожиданностью. Не брак как таковой, а именно с вами. Когда мы с Неллой говорили до всех этих событий, она была полна решимости выйти за проходимца Гросси. И вдруг такой резкий поворот. Не то чтобы вы мне не нравитесь, но все же я хотел бы знать, как так получилось.