Плутовки - Бертрис Смолл

– Я ночь, – объявила она, и герцог Ланди, неожиданно смутившись, отвел глаза от дочери, в одночасье ставшей взрослой. Когда это произошло? Еще мгновение – и она превратится в женщину! Почему он ничего не замечал до последней минуты?

Жена, понявшая причину его удивления, ободряюще сжала его руку.

Последней вышла Дайана, одетая рубином, в роскошном красном платье с нижней юбкой, расшитой маленькими рубинами и золотой нитью, переливавшимися при каждом движении. Верхняя юбка была из тяжелого бархата; в разрезах рукавов виднелся все тот же красный шелк, что и на нижней юбке. По нему вился тот же узор. Вырез был рискованно низок. Волосы Дайаны, забранные узлом, перевитым шелковыми цветами были сколоты на затылке. На щеки свисали маленькие локончики. Из украшений она, разумеется, выбрала рубины. Девушка низко присела перед собравшимися и спустилась тремя ступеньками ниже, в бальный зал.

– Послушай, Джейми, – заметил лорд Эдвард Чарлтон графу Олстеру, – ослепнуть мне навеки, если твоя кузина, сладостная Сирена, не самая красивая девушка в этом зале.

Его приятель, сэр Майкл Скэнлон, согласно кивнул.

– Но как вы отличаете Дайану от ее кузин? Она, Син и Фэнси похожи, как близнецы, если не считать их метки Моголов и цвета глаз! – поддразнил граф.

– Ну, мистрис Деверс уже нашла себе поклонника, не так ли? – многозначительно подмигнул Нед. – А девица Стюарт мне не по вкусу. Колется, как терновник! Не стал бы я тратить на нее время.

Сэр Майкл снова кивнул.

– Есть и другие отличия, – вмешался лорд Руперт Данстан, младший сын графа Морли. – У Фэнси самые прелестные грудки из всех здешних дам. Округлые и полные. У Син Стюарт – милые малышки: высокие и конусом. У сладостной Сирены – крепкие маленькие яблочки или персики, кто как пожелает.

– Вижу, ты ценитель красивых титечек, – заметил Мик Скэнлон.

– Еще бы! – протянул лорд Данстан, оглядывая собравшихся. – Что может быть приятнее, когда ласкаешь пригоршню упругой надушенной плоти?

– Смотри, как бы тебя не услышали не-совсем-царствен-ный-Стюарт или великолепная вдовушка Жасмин, – предупредил Найлз Брендон, граф Данли.

– Верно! – ухмыльнулся лорд Данстан. – Нужно втереться им в милость, если хочешь завоевать милую Сирену.

Приятели не стали спорить и как один выступили вперед, предлагая Дайане руку. Но она почтила своего кузена и приветливо улыбнулась остальным.

– Милорды, вы мне льстите, но ведь я не единственная здесь дама. Вы заставите других ревновать, если останетесь к ним безразличны.

– Сладостная Сирена, мы видим только вас, – признался сэр Майкл Скэнлон своим певучим ирландским выговором. – Ах, девушка, ты прекрасна, как весеннее утро в Килларни!

– Мик, это самый чудесный комплимент из всех, слышанных мной сегодня, – призналась Дайана, посылая ему воздушный поцелуй. – Но все же я прошу джентльменов не уделять мне столько внимания. Здесь немало красавиц, и, кроме того, не могу же я танцевать со всеми вами сразу, не так ли? Кто же будет первым?

Ответом были полные надежды пламенные взгляды.

– Думаю, вы, кузен, – решила Дайана и, услышав дружный стон, утешила: – Я никого из вас не выделяю, милорды. По крайней мере пока.

И, подарив им еще одну победоносную улыбку, отошла вместе с графом Олстером.

– Вы ведь не думаете, что она выйдет за него? – встревожился барон Мейхью.

– Он ее кузен, Гейдж, – напомнил Нед Чарлтон.

– Кузены тоже вступают в брак, а ее семья, как известно, неохотно расстается с деньгами, – заметил тот.

– Она пойдет к алтарю только с тем, кого полюбит, – предсказал Мик, хитро улыбаясь.

– Откуда тебе знать? – удивился Руперт.

– Потому что она из кельтов, парни. Вы все считаете ее англичанкой, но это не так. Она рождена в восточном Шотландском нагорье и прожила там до одиннадцати лет. Слабые отголоски шотландского наречия еще звучат в ее правильной речи. А лицо? Настоящая ирландка. В ее жилах течет кровь наших диких племен. И не забывайте ее бабку, вдову Жасмин, проведшую детство при дворе отца, правителя Индии. Сладостная Сирена, восхитительная Син и таинственная Фэнси выйдут замуж исключительно по любви, милорды, и ни по какой иной причине. Вопрос в том, могут ли они полюбить кого-то из нас.

– Видишь ли, – начал Найлз Брендон, граф Данли, – Сирена и колючая Син – дочери герцогов. Вряд ли папаши позволят им броситься на шею абы кому. Любовь – это, конечно, хорошо и прекрасно, но дочь герцога нуждается в подобающем титуле, а у меня есть не только титул, но и богатый дом.

– И целая гора карточных долгов, – пробормотал Мик Скэнлон со смешком.

– Джентльменам полагается иметь карточные долги, – отмахнулся граф Данли. – Мой титул восходит к Вильгельму Завоевателю. Насколько древний ваш, сэр Мик?

– Совсем молод, – засмеялся тот, – но я по крайней мере не имею долгов.

– Потому что не имеешь денег, – поддел Руперт.

– Верно, – кивнул Мик. – Но у меня хороший дом, который при самых небольших расходах можно превратить в процветающее поместье, ибо, Господу известно, у меня имеется земля, правда, каменистая и не слишком плодородная, но зато моя.

– И ты, как мы все, охотишься за богатой женой, – заключил лорд Чарлтон. – Что же, таковы обычаи света, и удачи нам всем. Здесь, похоже, немало хорошеньких девушек.

– Но ни одной с таким приданым, как у прелестных внучек вдовы Жасмин, – возразил граф Данли. – А когда король натешится своей новой игрушкой и Фэнси снова будет свободна выбирать себе мужа, приданое у нее окажется более чем богатым. Король всегда щедр с любовницами. И уж если она понесет, тогда мистрис Деверс станет самой завидной невестой из всех троих!

– Ты расчетливый дьявол, Найлз Брендон! – упрекнул Мик.

– Просто практичный человек и не романтик, – дружелюбно пояснил граф, – впрочем, как все остальные, как бы вы там ни отнекивались. В конце концов, хорошенькие наследницы обожают выслушивать цветистые комплименты. Не так уж много требуют милые девушки, не так уж много требуется от мужчины.

– И пока мы обсуждаем тонкости ухаживания, – фыркнул Мик, – Нед, Гейдж и Руперт поспешили прочь, без сомнения, затем, чтобы добиться танца от Сирены. Пойдем, Брен, иначе о нас окончательно забудут. Не мы одни посматриваем на эту прелестницу. – И он поспешил в противоположный угол зала. Граф последовал за ним.

– Герцог Роксли! Маркиз Роксли! – объявил мажордом о прибытии двух джентльменов, стоявших на верхней площадке.

Дайана Лесли, все еще окруженная претендентами на свою руку, с любопытством подняла глаза, и сердце на мгновение замерло при виде двух совершенно одинаковых джентльменов. Овальные лица с безупречными чертами. Высокие скулы, прямые носы, рыжевато-каштановые локоны. Настоящие великаны: длинные ноги, широкие плечи, грациозная походка. Вот только цвета глаз не различить, как ни старайся. Оба одеты арлекинами в черно-белые трико с красными туфлями на высоких каблуках, по самой последней моде.