Сарум. Роман об Англии - Эдвард Резерфорд

Легат, осмотрев крепость, пожал плечами и презрительно усмехнулся.

Дуротриги в ярких накидках вышли на стены крепости и, потрясая копьями, осыпали римлян оскорблениями. Один из воинов размахивал алым стягом – знаменем бога войны.

– Мы готовы сразиться один на один с вашими самыми сильными воинами! – кричали дуротриги. – Покажите нам своего предводителя!

К удивлению кельтов, римляне не стали нападать. За несколько часов они соорудили перед воротами земляную насыпь и подкатили к ней огромную катапульту и несколько телег с громадными валунами.

Неподалеку от ворот Веспасиан уселся на кожаный стул и невозмутимо продиктовал писцу следующее сообщение:

Первая крепость дуротригов стоит на берегу моря, у гавани, и обнесена двумя стенами. Все подтверждает имеющиеся у нас сведения: кельтские воины храбры, но недисциплинированны. Ворота разрушены, крепость взята.

– Отнеси послание наместнику, – велел он писцу. – На закате крепость будет нашей.

По кивку легата катапульту зарядили, и громадный валун, пролетев по широкой дуге, врезался в деревянные створки. Ворота затрещали. Чуть погодя второй камень пробил створки насквозь.

– Вперед! – скомандовал Веспасиан.

Дуротриги впервые столкнулись с отлаженной, невозмутимой силой римских воинов. По команде центуриона восемьдесят бойцов, в то время составлявших центурию, выстроились в боевом порядке, прямоугольником с минимальным расстоянием между рядами, подняв над головой щиты так, что их края находили друг на друга, а воины в передних и боковых рядах сомкнули щиты вертикально. Это формирование называлось «тестудо», «черепаха», и применялось римлянами как в полевых сражениях, так и при осаде. Воины слаженно двинулись к воротам и, надежно укрытые бронзовыми щитами, беспрепятственно вошли в крепость под градом копий, стрел и камней, выпущенных из пращей защитников. За первой центурией незамедлительно последовала вторая, а затем и третья.

Медленно и неумолимо римские воины начали истреблять дуротригов. Стена щитов неожиданно раздвигалась, и оттуда вылетали тяжелые короткие копья-пилумы, насквозь пробивая черепа защитников крепости. Резкие удары мечей-гладиев метко разили дуротригов, бросавшихся на непроницаемую стену щитов. За несколько часов до заката все было кончено, как и предсказывал Веспасиан.

Римляне забрали товары из амбаров и лодок у причала. Хозяин монетного двора успел спрятать под полом хижины две тысячи серебряных монет, но его самого убили римские солдаты. Клад обнаружили только две тысячи лет спустя.

На противоположном берегу гавани, в зарослях камышей, прятался единственный свидетель резни – высокий худощавый мужчина с узким лицом и близко посаженными темными глазами. Убедившись, что все защитники крепости погибли, он выбрался из укрытия и уселся в широкую лодку, деревянный каркас которой обтягивали дубленые шкуры. Хитроумный рыбак Тарадок не стал грести вверх по реке, чтобы предупредить Тосутига о предстоящем нападении римлян, а незаметно выскользнул из гавани в открытое море.

Через три дня после разгрома крепости на берегу гавани в Сарум отправился небольшой отряд – вексилляция, – состоявший из единственной центурии и двух конников. За отрядом везли катапульту. Тосутиг заметил, что возглавляет колонну всадник.

В дуне все было готово к встрече римлян. Афлека на веревках спустили с крепостного вала на северной стороне, но перед этим друид во всеуслышание проклял юного вождя:

– Да обрушится на тебя гнев богов! Ты нарушил клятву, данную вождю, и заслужил презрение соплеменников. Отныне имя тебе – Тосутиг Клятвопреступник.

С тех самых пор кельты иначе его не называли, но Тосутигу было все равно – его занимали мечты о будущем величии и возрождении Сарума. По мнению юноши, все шло как было задумано.

Следует признать, что в наивном замысле юного вождя было рациональное зерно. В 43–44 годах у племенных вождей не было особого выбора: сопротивляться римлянам было бесполезно. Однако завоеватели проявляли снисхождение и даже щедрость к тем, кто им не противостоял. В последующие годы многие вожди, установив дружественные отношения с Римом, стали независимыми царями-клиентами, разбогатели, обзавелись роскошными виллами и обеспечили своим сыновьям римское гражданство. Через несколько поколений они составили костяк провинциальной знати и передали власть в руки магистратов, назначаемых Римом.

Тосутиг прекрасно понимал, что Сарум ему не удержать, – перед военной мощью Рима бессильны даже грозные дуротриги. Юному вождю не оставалось ничего иного, как переметнуться к римским завоевателям, – об этом он мечтал с тех самых пор, как узнал о высадке войск Клавдия.

Однако Тосутиг был честолюбив. Он догадывался, что дуротриги, ненавидевшие римлян, будут отважно сражаться за каждый клочок своих владений, но в конце концов падут, раздавленные превосходящей мощью противника. Скорее всего, решил юноша, в Британии, как и в других провинциях огромной Римской империи, завоеватели станут полагаться на дружественных местных вож дей. В таком случае Тосутиг не собирался упускать свою выгоду.

«Я кельт, но хорошо знаю латынь и готов принести клятву верности римлянам, не то что дуротриги, которые ненавидят завоевателей и никогда с ними не примирятся. Я смогу быть полезным наместнику новой провинции», – рассуждал он, представляя в дерзких юношеских мечтах, как благодарный император одарит его землями дуротригов или хотя бы вернет право владения гаванью.

И вот долгожданный миг настал. Тосутиг, желая поразить римлян, приказал всем защитникам дуна выйти на стены.

Римляне, приблизившись к холму, разглядывали сверкающие меловые насыпи. Всадник во главе колонны спешился и пристально посмотрел на дун.

Тосутиг вышел вперед и приказал:

– Откройте ворота!

Юный вождь неоднократно представлял себе первую встречу с римлянами, но все мечты его пошли прахом.

Тосутиг торжественно спустился с холма и подошел к римлянам. Его встретил всадник. Юноша с трепетом взглянул в суровое лицо с квадратным подбородком, крупным носом и внимательными карими глазами, запнулся, потом широко раскинул руки и воскликнул на латыни:

– Добро пожаловать! Меня зовут Тосутиг, владыка Сарума. Я союзник Рима.

Командовал вексилляцией сам Веспасиан. Он холодно посмотрел на юношу и ничего не ответил. Так называемая крепость его не страшила, но раз ее защитники не намеревались сопротивляться, то в легион можно вернуться уже на следующий день, не теряя времени даром.

– Ты знаешь латынь, – равнодушно отметил он.

– Как мой отец и дед, – радостно кивнул Тосутиг и торопливо добавил: – Моя бабушка была дочерью вождя атребатов, племени, заключившего дружественный союз с Римской империей.

Веспасиан сразу понял, что юноша старается войти в доверие к римлянам. Впрочем, легата не интересовали ни Сарум, ни его так называемая крепость. По слухам, на взгорье стояло древнее святилище. Там наверняка обосновались проклятые друиды, которых Веспасиан собирался уничтожить, прежде чем двинуться на запад и расправиться с дуротригами.