Где-то в Краснобубенске... - Андрей Рябов

— А я им всем говорила, — довольно урчала Шкурдодо. — Управление полностью поддерживает позицию Авиационной таможни!

Я попрощался с адвокатом и не спеша направился в сторону метро. Свободного времени у меня теперь — хоть отбавляй! Что ж, будем жить дальше.

Лауреат международного литературного конкурса «Белая скрижаль — 2012».

— Ты в принципе собираешься работать? — с укором спросила жена. — Посмотри в окно. Уже весна!

Я, было, хотел поинтересоваться, какую связь моя дражайшая половина находит между обычным временем года и ежедневным хождением на службу, но почёл за лучшее промолчать. Тем более, что наступала уже вторая весна в том невесёлом отрезке моей жизни, когда я сидел без работы. Не совсем, конечно, сидел. Пообтёрся в одной псевдостраховой компании, оказавшейся банальным лохотроном. Но это так, к слову. Чтобы не злить жену, я, осторожно обойдя её по большому радиусу, подобрался к окну и уставился на улицу. Действительно, весна! На газоне, среди бесстыдно обнажившихся на месте стаявшего снега кучек закаменевшего собачьего кала, топтались несколько человек. С высоты восьмого этажа можно было разглядеть мангал и разноцветные бутылки.

— Соседи на шашлыки выбрались, — заметил я.

— Значит, в состоянии себе позволить мясо купить! — тут же съязвила жена. — А мы скоро начнём голодать!

До голодной смерти, вообще-то, было ещё очень далеко, но в словах жены имелось некое «зерно». Пора, ой пора снимать со стены порядком заржавевшее копьё и становиться охотником! Мамонты трубили в ожидании честной схватки с человеком, результатом которой непременно будет то самое хвалёное мясо…

Компания «Клининг-ПОПС» занимала несколько комнат в бизнес-центре рядом с Нарвскими воротами. Вы непременно зададите вопрос: почему именно клининг? А почему бы нет? По крайней мере, мужчине, добравшемуся до своего сорокапятилетия, особо выбирать не приходится. Почитайте, ради спортивного интереса, объявления о вакансиях. Практически в любом из них есть ограничитель возраста. Чаще всего хотят видеть субъекта не старше 35–40 лет. Создавалось стойкое убеждение, что после сорока соискатели неотвратимо тупеют, обрастают жирком и ничего не желают знать. В объявлении же «Клининг-ПОПСа» про возраст не упоминалось. Требовался подвижный (это я!), целеустремлённый (опять я!), с опытом руководящей работы (и снова я!), ответственный (просто, мой портрет!). Нельзя терять ни минуты!

Начальница отдела кадров, эффектная женщина с богатыми формами и скучающим видом, прошлась по мне профессиональным взглядом.

— Андрей Александрович? Меня зовут Наталья Вячеславовна. Проходите, садитесь.

Я уместился на краешке стула.

— Прочитала ваше резюме… — Наталья Вячеславовна помахала издали какими-то бумажками. — Сразу скажу, подавляющее количество наших сотрудников — граждане СНГ. Проще говоря, узбеки, таджики, киргизы… Вас это не смущает?

Какой-то расистский подход, подумал я.

— А почему меня должно что-то смущать?

— Не всякий в состоянии работать с таким контингентом, — тонко улыбнулась Наталья Вячеславовна. — Всё-таки, люди другой культуры… Однако мы-то с вами понимаем, бывшие наши соотечественники по СССР, хотим мы этого или не хотим, составляют в настоящее время трудовые ресурсы России.

Я понимающе ухмыльнулся. Мол, чего ж тут неясного для образованного человека!

— Работа разъездного характера, — продолжала кадровичка. — У каждого менеджера по двадцать объектов по городу, а то и больше. Без автомобиля не обойтись. Кстати, у вас есть автомобиль?

— Есть! — я поторопился обнадёжить Наталью Вячеславовну, хотя моя машина стояла в сервисе на ремонте со снятыми колёсами.

— Ну что ж… — Наталья Вячеславовна секунду поколебалась. — Пройдёмте к старшему менеджеру, Валерию Вадимовичу.

Валерий Вадимович, энергичный молодой мужик в свитере и джинсах, мельком глянув в моё резюме, сразу перешёл к конкретике:

— Имеете какое-нибудь представление о клининге?

Я имел. На память приходила школьная программа и слово «cleaning», ассоциировавшееся с чистотой.

— Главное, чтобы пол блестел, — слегка развязно ответил я. — Не так ли?

— В общих чертах, — кивнул Валерий Вадимович. — Зарплата — двадцать тысяч на испытательный срок, затем — двадцать пять.

Я прикусил губу. Деньги смешные, если не сказать больше. Хотелось встать и уйти с оскорблённым видом. Но тут я вспомнил свою супругу. «Мясо, мясо!» Мамонты затрубили громче. Всё дело в куске мяса. Подобно герою Джека Лондона, я сдался — кусок мяса победил!

— Неплохо, — это слово далось мне с огромным трудом. До выхода на преждевременную пенсию, я двадцать лет трудился на таможне. Двадцать тысяч? В своё время этих денег мне едва хватило бы на бензин!

— Неплохо, — повторил я, сжав зубы. Кажется, моё лицо даже перекосило подобие довольной улыбки.

— Вот и отлично! — подытожил Валерий Вадимович. — У нас один менеджер написал заявление об увольнении. Пока отрабатывает положенные две недели. Примете его район на севере города. Заодно постажируетесь, войдёте в курс, так сказать…

Менеджер, которому надоело пахать на «Клининг-ПОПС», с кислым видом сидел за компьютером в общей комнате (потом я узнал — её называли «менеджерской»).

— Сергеев, — я первым протянул руку.

— Шарапов, — отозвался «кислый».

— Володя? — я не удержался от стандартной остроты.

— Борис Васильевич, — Шарапов даже не улыбнулся. По всей видимости, ему уже давно приелись плоские шутки такого рода.

— Говорят, ты увольняешься?

— Увольняюсь. Нашёл работёнку почище.

— А эта?

— Эта — тоже ничего. Но человек всегда стремится к лучшему.

Боря Шарапов оказался малоразговорчивым дядькой. Поэтому мне пришлось постоянно задавать ему вопросы самому. Через несколько дней так называемой стажировки я уяснил следующее. Обязанности менеджера заключались в ежедневных объездах вверенных ему объектов. В данном случае — магазинов сети «Пятёрочка» и «Нетто», расположенных в Озерках, Мурино и на Гражданском проспекте. В каждом из магазинов трудилась уборщица. Её следовало вовремя снабдить тряпками, резиновыми перчатками и зарплатой. Будучи иностранной гражданкой (проще говоря, узбечкой или таджичкой), уборщица обязана была иметь при себе определённый комплект документов, включающий паспорт, разрешение на работу, регистрацию, миграционную карту и медицинскую книжку. Из всего этого набора лишь миграционная карта выдавалась им бесплатно в аэропорту или на вокзале. За регистрацию, медицинскую книжку, а тем более за разрешение следовало заплатить немалые деньги, а для узбеков-таджиков, так и вовсе фантастические. Денег трудовые ресурсы России платить не желали, поэтому активно пытались устроиться на работу то без разрешения, то без регистрации. За этим полагалось внимательно следить. Ничего сложного. Чистый магазин, довольный директор, идеальные документы у уборщицы. Так и хочется сказать — что ещё нужно, чтобы спокойно встретить старость! Шарапов снабдил меня телефонами вербовщиц, то есть восточных женщин, поставляющих новые кадры. А куда без них? Прибывающие в наш город толпы азиатов, желающих заработать, не пользовались интернетом. Откуда они могли узнать о том, что фирма «Клининг-ПОПС» готова предоставить им замечательные рабочие места с достойной оплатой (аж 500 рублей за смену) и посильным графиком (всего лишь каких-то 12 часов в день). В руководстве «Клининг-ПОПСа» не зверюги бездушные функционировали. Уборщице полагался один выходной в месяц. Правда, он не оплачивался. Месяца через три-четыре такой каторги узбечки сбегали. На их места полагалось искать новеньких. Теперь это тоже входило в мои обязанности.