Игры богов. Сказание первое - Игорь Бусыгин

Два меча, меч Игоря и Гаральда тоже отскочили, не причинив никакого ущерба древнему чудовищу. Олег гибким движением перехватил меч и ударил медным шишаком на длинной рукояти по выпирающим ноздрям, зверь только рявкнул и прыгнул вперёд. Олег нырнул между секундами, время для него остановилось.

— Ах ты подземный козолуп, Великого и Малого Египта гадёныш, свинячья ты морда, шестикрылая срака, не таких ещё бивали! И тебя, ущербную морду, побьём!

Подземный зверь взмахнул крылом, удар пришелся по Игорю, варяга отшвырнуло метров на двадцать, из его горла хлынула кровь, он захрипел и потерял сознание. Сразу два меча пронеслись над головой Олега, тот только ухмыльнулся. Практически одновременно ещё один меч обрушился на Гаральда, викинг еле успел подставить свой меч, но тот предал своего хозяина и с плачем развалился на два куска.

— Ну держись, ожившая статуя! — Олег сорвал со своей груди древние обереги, что подарил ему отец перед расставанием, обмотал вокруг правой кисти и с размаху врезал зверю промеж рогов. По залу прошёл низкий гул, мраморный пол местами вздыбился, по прекрасным стенам побежали мелкие трещины, несколько гробниц рухнули и развалились, обнажив скрытые тысячелетиями мумии. Чудовище подземелья взревело в последний раз и рассыпалось в пыль. Игорь, сопя и размазывая кровь по лицу, тяжело поднялся.

— Ну что, орлы, берите его мечи. Пойдём искать спуск на следующий уровень!

У орлов глаза выскочили из орбит, челюсти отвисли до пупка, из внезапно ослабевших рук вывалились остатки мечей, о таком они не слышали даже в древних преданиях и мифах о богах.

Шесть дней они бродили в поисках спуска на следующий ярус, а на седьмой день вышли на то же самое место, где Олег уничтожил Ящера.

— Знать, пришла пора обратиться к древней молитве-просьбе, — пробурчал хмуро Вещий. — Пройдите через два зала, отдохните. Ждите меня. Я буду выполнять древний ритуал. Подготовьте побольше воды. Игорь, ты помнишь, где из пасти льва струйкой текла вода?

— Да, князь, помню.

— Вот и сбегайте туда, наполните там все пустые бурдюки. После ритуала будешь отпаивать и отмывать меня только этой водой из царства мёртвых. Когда будете наполнять бурдюки, читайте непрерывно, как молитву, речитативом, иначе я не оживу. Запоминайте: «Помнящий о смерти и ждущий назначенного часа вознаграждён будет сполна, но его час ещё не пришёл. Для живущего нет ничего важнее смерти, но его час ещё не пришёл. Всё остальное — подготовка к ней, но его подготовка ещё не закончена. Как ветер уносит опавшую листву, так проходит суета этого мира, но он ещё нужен этому миру.

Разбуди его, Госпожа, он ещё не твой!

Разбуди его, Госпожа, он ещё не твой!

Разбуди его, Госпожа, он ещё не твой!».

Тяжело вздохнул:

— Будете ждать меня два дня. Если не вернусь, найдёте небольшой зал, он находится через три зала от того, где до своего оживления стоял шестикрылый ящер. Всё, разбежались!

Олег зашёл в небольшой зал, его факел вспыхнул и потух — мимолётный росчерк ярко вспыхнувшего света. Тишина и мрак дремали в обнимку, покрывалом у них была смерть. Когда факел вздохнул в последний раз, Олег успел увидеть гробницу, которая была приготовлена явно для него. В зале ощутимо пахло смертью, но не ужасной, не пугающей, а ласковой и нежной, какой бывает только желанная женщина, которую исстрадавшийся мужчина добивался годами, и вот, наконец, она распахнула свои объятия. Олег прощупал гробницу, в изголовье для удобства положил бурдюк с водой, в ноги — верблюжье одеяло и потихоньку залез в саркофаг, поворочался, устраиваясь поудобнее, и приступил к медитации.

«Благословен тот, кто избрал мёртвых в друзья свои!

Благословен тот, кто всю жизнь готовится ко смерти!

Благословен тот, кто помнит и чтит предков умерших своих!

Благословен тот, кто признал реальность мира!

Благословен тот, кто отрекся от пустых иллюзий!

Благословен тот, кто убил в себе овцу запуганную, боящуюся смерти!

Благословен тот, кто идёт на встречу с миром мёртвых!

Благословен тот, кто нашёл истину и правду о смерти!

Благословен тот, кто не испугался и преодолел свой животный страх!

Но проклят тот, кто трясётся в страхе, услышав только слово „смерть“!

Проклят тот, кто мир умерших не уважает!

Проклят тот, кто истину о смерти умалчивает в себе!

Проклят тот, кто забыл дорогу к кладбищу!

Проклят тот, кто жизни поклоны бьёт и восхищается всем, что смертно!

Проклят тот, кто проклинаем миром мёртвым!

И да постигнет проклятие каждого, кто после вразумления не уважит смерть и мёртвых легионы!

Приди ко мне, госпожа Смерть! Помоги мне, госпожа Смерть!»

И она появилась, даже Вещий не предполагал, в каком жутком обличии она появится.

Боль и страх! Боль! Страх! Боль! Страх!..

Зародившаяся во сне, она настигла его и наяву. Олег не понимал, что это — продолжение сна или оживший ужас. Он попытался открыть глаза, но невыносимая боль стеганула его по глазам, казалось, что огненный бич проник в его мозг, он взвыл от боли.

Боль, страх, боль, страх, боль…

Жуткая боль вгрызалась в его мышцы, кости, во все его органы. Казалось, что даже кровь у него закипела. И не было от неё спасения. Ни одно из целительных заклинаний волхвов не могло унять её. Вместо облегчения страданий они как будто бы даже её усиливали.

Боль, страх, боль, страх, боль…

«О, великое царство душ умерших, царство светлое и сильное, невидимое глазам людским!

Услышьте меня, слугу Госпожи смерти нашей, который предстал пред вами в этот час просить о милости на время!»

«Госпожа, пожалуйста, позволь мне отключиться!» — мысленно взмолился Олег. И неожиданно получил ответ.

— НЕ СЕЙЧАС, — раздался в его голове властный голос.

— Но ведь это же невозможно терпеть! Невыносимо! Немыслимо! — уже вслух простонал Вещий, понимая, что начинает заговариваться. А этот разговор с посторонним голосом в его голове, вообще, попахивает сумасшествием.

— НЕ ТЫ ПЕРВЫЙ, НЕ ТЫ ПОСЛЕДНИЙ, ТЕРПИ, — отозвался неумолимый голос. Боль вперемешку со страхом, боль, страх, боль, страх… Она не утихает ни на мгновенье. Она беспощадна.

«Помнящий о смерти и ждущий назначенного часа вознаграждён будет сполна.

Для живущего нет ничего важнее смерти. Все остальное — подготовка к ней.

Как ветер уносит опавшую листву, так проходит суета этого мира.

Облако знает свой путь, потому что ветер несёт его. Дух человека возрастает, потому что смерть ведет его.