Тиргартен - Георгий Зотов

…Человек в пальто остановился метрах в ста от дома. Вдали шёл бой, слышались стрельба и крики на русском: «Ура!» и «За Родину!» От взгляда не укрылась покорёженная дверь – луна светила ярко. О, как предсказуемо. Конечно, куда им ещё идти. Этот Лютвиц – прямо бульдог, вцепился – уже не отпустит. Исполнитель снял с багажника велосипеда небольшой чёрный ящичек. Оглянулся. Сбоку расположен пункт охраны СС, на круглосуточном дежурстве всегда три шутце. Ого! Стены обуглены, крыша дымится. Неспроста. Похоже, цель внутри виллы Винтерхальтера. Лучше не рисковать и подорвать все заряды с расстояния. Если Лютвица и его помощника нет в доме, он разберётся с ними другими методами – теми, какие ему не нравятся. Человек не испытывал эмоций, за долгую карьеру ему приходилось убивать и мужчин, и женщин, и стариков, и подростков. За дошкольников он бы не взялся, но их Хозяин и не заказывал.

Он извлёк из ящика довольно странную конструкцию.

На первый взгляд она напоминала переносной радиоприёмник. Размером с сигаретную пачку, светится красными и зелёными огоньками, чёрные кнопки мигают цифрами. Человек быстро набрал нужную комбинацию и привычно пригнулся.

НИЧЕГО. ВОТ ВООБЩЕ НИЧЕГО.

Он не поверил своим глазам. Взрывчатка не сработала? Но этого не может быть. Он сам закладывал заряды. Вновь щелчки по цифрам. 28041945 – он не отличался изобретательностью в смысле кодов. Опять нет. Да грёбаная сволочь! Человек в пальто запаковал «сигареты» обратно, извлёк из кармана пистолет с глушителем. Накладки случаются. Возможно, не проходит сигнал. Делать нечего, придётся заходить внутрь: риск очевиден, но выбора нет. В каждую комнату по гранате – чем проще, тем действеннее. Человек в пальто встал у стены дома, рядом с проёмом двери. Вытащил за деревянную ручку «колотушку». Выдохнул. Так, сначала – в коридор.

Какие же наивные люди. Думают, что остановят Хозяина. Смешно. Он готов поставить весь свой гонорар – заказчик скроется, как уходил всякий раз до этого. Хозяин – не мелкий карманник из трамвая, он не из тех, кого ловят. Следующее убийство произойдёт не здесь. Газеты скоро будут публиковать новые статьи о страшных, кровавых расправах: со зрелыми женщинами, студентками, замужними, разведёнными.

В Германии ему совершенно точно больше делать нечего. Заказчик сам этого не признаёт, но парень по-настоящему безумен. Во время приступов надуманные правила исчезают – он убивает всех подряд, не обращая внимания на пол и возраст.

А приступы повторяются всё чаще. Говорил же врач…

Мозг внезапно разорвала чудовищная боль, обрушившаяся водопадом горящих искр.

БЕЗДНА № 7

КРАСНАЯ ШАПОЧКА

(Великобритания, г. Свонси, 27 ноября 1946 года)

«Полиция ничего не может сделать. Во всяком случае, мне так сказали. За 5 месяцев они ни на дюйм не продвинулись в расследовании убийства моей девочки, поэтому я направляю своё письмо в вашу газету, господин главный редактор. Ведь это ваше издание «Свонси Мэйл» окрестило мою дочь Красной Шапочкой. Наверное, вы думаете, это очень забавно и помогает продать тираж. Поздравляю, своё дело вы сделали – он наверняка разлетается, словно горячие пирожки. Однако у погибшей, навсегда оставшейся в возрасте двенадцати лет, есть имя. Да, вам трудно это принять, но любящие родители звали её Мюриэль, и она самая младшая из четырёх дочерей, рождённых мною на свет в браке с моим супругом Джоном-Персивалем Дринкуотером. О, Мюриэль была очень жизнерадостна. В последний раз, когда её видели живой (а это около половины третьего дня двадцать шестого июня), она шла по дороге и пела. Дочка обожала это дело и искренне надеялась, что станет певицей. Мюриэль любила мечтать, как свойственно девочкам из маленьких городков, – я в её возрасте тоже представляла, как уеду жить в Лондон или даже в Париж. Она возвращалась домой после уроков, а затем, сойдя со школьного автобуса, решила срезать путь и пошла короткой тропинкой – в самую гущу леса.

Распевая любимые песенки… моя дочь обладала звонким голосом.

Она не появилась к ужину, и я забеспокоилась – хотя и не сильно. Двенадцать лет – это подросток, со всеми возрастными последствиями: секреты от родителей, вздохи по юным джентльменам, шушуканья с одноклассницами. Вероятно, забежала к подруге… Но позже я поняла: случилось что-то плохое. Мюриэль в беде. Мы позвали знакомых из нашей деревни Пеллергаер, около дюжины людей, и принялись прочёсывать лесную чащу. Я шла впереди и кричала: «Мюриэль! Детка! Отзовись, это мама!» Мы ничего не отыскали в тот вечер, хотя бродили по лесу до глубокой ночи. Вернувшись домой, я не могла уснуть. В четыре часа дня приехал констебль… Муж не сдержал слёз, едва полицейский перешагнул порог нашего дома… Всё сразу стало ясно.

Её тело нашли на поляне. Убийца не старался замаскировать труп.

Причиной смерти, согласно заключению медицинских экспертов, стали два выстрела из старого (времён Первой мировой войны) американского револьвера системы «кольт» – в грудь и живот. Перед этим мою дочь оглушили – возможно, рукоятью того же кольта: будучи без сознания, она через час истекла кровью, одинокая, беспомощная, в глухом лесу. Не в состоянии позвать на помощь.

Мне страшно писать то, о чём я напишу дальше. Но я должна.

Мюриэль изнасиловали. Жестоко. Думаю, её последние минуты являли собой ужас, учитывая боль и страх, кои ей суждено было испытать. Я читала подробный отчёт полицейского врача обо всём, что это чудовище сотворило с моей девочкой, совсем ещё ребёнком, школьницей. Господи, как я грызу себя, как ругаю: почему, ну почему я отпустила её одну в тот день, не встретила у автобуса? Но в нашей деревне отродясь не ведали преступлений. Я впервые увидела полицейского в двадцать два года, когда наш сосед, лесник Эрнест Олдридж, поссорился со своей дражайшей супругой и в гневе разбил в их доме окно. Констебль сделал мистеру Олдриджу строгое внушение, тот сразу присмирел и извинился. Господин редактор, у нас люди всегда оставляли дверь дома незапертой. Забудь вы в самом центре деревни кошелёк, набитый фунтами стерлингов, – уверяю вас, через год нашли бы его на том же месте, никто бы не позарился. А чтобы зверски убить невинного ангела, мою бедную девочку… да кем может быть этот человек? И, осмелюсь спросить вас как мать, – человек ли он вообще?

Полиция заверяет, что проделала огромную работу.

Действительно, с первого взгляда так оно и есть. Детективы Скотланд-Ярда обыскали каждый дом в радиусе ста пятидесяти квадратных миль от места убийства, опросили 20 000 человек не только в Свонси, но и в соседних городах Эбердер и Кармартеншир. Однако убийца Мюриэл словно сквозь землю провалился. Конечно, почти каждый видел стороннего человека, но не обратил внимания. Некоторые описывали иностранца с затейливым акцентом, путаясь в показаниях: кто-то давал ему по виду двадцать лет, кто-то – все пятьдесят. Все сошлись на густой шевелюре, коричневых брюках и такого же цвета спортивной куртке. В общем, под описание подходит миллион (если не больше) жителей Соединённого Королевства. Как мог убийца в небольшой стране (а по территории нашу землю не назовёшь гигантской) скрыться из-под носа у полиции Его Величества, не оставив никаких следов? Уму непостижимо.