Врач - убийца - Джеймс Уайт

Я не в курсе того, что ты говорил вышеупомянутым пациентам, – продолжал эмпат, – и если верить слухам, ты даже О'Маре отказываешься сообщить о полученных результатах. Мои собственные предположения таковы, что ты действуешь, так сказать, от противного: как правило, именно врач выражает сочувствие больному, а ты добиваешься противоположного. Порой я и сам прибегал к такому методу. Я так хрупок и настолько чувствителен к чужим эмоциям, что меня жалеют и позволяют, как об этом говорит Конвей, избежать гибели. Но уж тебя-то, друг Лиорен, должны жалеть по-настоящему, потому что...

На миг полет Приликлы стал неустойчивым – видимо, его эмпатический орган захлестнули воспоминания Лиорена о загубленной планете. «Понятное дело, – подумал Лиорен, – меня все жалеют, но все же не больше, чем я жалею себя сам». Тарланин отчаянно пытался отрешиться от печальных воспоминаний, загнать их в тот уголок сознания, который он для них отвел, и оттуда позволял им выходить, только когда спал. Наверное, ему это удалось, поскольку довольно скоро полет цинрусскийца снова стал ровным и направленным.

– Ты хорошо владеешь собой, друг Лиорен, – отметил Приликла. – На близком расстоянии твое эмоциональное излучение мне не слишком приятно, однако оно уже не настолько удручающее, как во время трибунала и после него. Я рад за нас обоих. По пути я расскажу тебе о двоих пациентах.

Защитники Нерожденных, согласно физиологической классификации, принадлежали к типу ФСОЖ. Они были крупны и обладали невероятной физической силой. Из их тяжелого, имевшего несколько щелей панциря торчало четыре толстенных щупальца, тяжелый остроконечный хвост и голова. Щупальца заканчивались пучком острых костистых выростов и напоминали шипастые булавы. Голову венчали хорошо защищенные впалые глаза. А развитые челюсти и зубы способны были сокрушить все на свете, кроме самых прочных металлических сплавов.

Защитники Нерожденных прошли свой эволюционный путь на планете, изобилующей мелководными морями и болотистыми джунглями. Граница между животной и растительной жизнью, равно как и граница между обычной подвижностью и истинной агрессией, прослеживалась там весьма нечетко. Для того чтобы хоть как-то выжить, местной форме жизни нужно было стать сильной, выносливой, очень подвижной и не ведать сна. Доминирующие виды на этой планете заработали свое место под солнцем за счет того, что дрались, передвигались и размножались быстрее других.

Исключительная жестокость среды обитания заставила эти существа в процессе эволюции приобрести физическую форму, обеспечивающую максимальную защиту жизненно важных органов. Мозг, сердце, легкие и значительно увеличенная матка прятались под броней внутри органической военной машины – тела Защитников. Срок беременности у них был необычайно долог, поскольку эмбрион должен был к рождению практически созреть до взрослого состояния. За жизнь взрослая особь редко производила на свет больше трех отпрысков. Стареющий родитель, как правило, становился слишком слаб для того, чтобы успешно отражать атаки своих новорожденных.

Защитники стали на своей планете доминирующим видом, и главной причиной этого было то, что их дети, еще находясь внутри утробы родителей, усваивали науку выживания. На заре тамошней эволюции этот процесс начинался с закладки сложнейшего механизма выживания на генетическом уровне, однако даже незначительное физическое разделение мозга родителя и развивающегося внутри него плода вызывало явление, аналогичное электрохимической реакции, отмечаемой при возникновении мысли. В результате эмбрионы стали телепатами, способными воспринимать все то, что видел или чувствовал родитель.

И еще до того, как плод вызревал наполовину, внутри него зарождался новый эмбрион, которому также постепенно передавались знания о жестоком мире его самооплодотворяющегося прапредка. Мало-помалу диапазон телепатической чувствительности нарастал, и в конце концов эмбрионы тех родителей, которые приближались друг к другу на расстояние видимости, могли общаться между собой.

Для того чтобы растущий плод не нанес повреждений внутренним органам родителя, он был парализован внутри матки. Депарализация, сопутствующая процессу родов, отключала как мышление, так и телепатическую способность. Новорожденный Защитник не прожил бы минуты, очутившись в жестокой наружной среде, если бы был, так сказать, «испорчен» способностью мыслить.

Поскольку эмбрионам до рождения ничего не оставалось, кроме получения впечатлений об окружающем мире, обмена мыслями с другими Нерожденными и попыток увеличить свой телепатический диапазон контактами с различными неразумными формами жизни, у них развивался могучий разум. Однако они не могли ничего создавать, заниматься какой-либо формой технических исследований и вообще делать что-либо такое, что вторгалось бы в деятельность их родителей и Защитников. Тем же приходилось непрерывно убивать и кушать, дабы физически обеспечивать энергией свои неусыпные тела и находящихся внутри этих тел нерожденных младенцев.

– Положение было таким, – рассказывал Приликла, – до тех пор, пока другу Конвею не удалось добиться появления на свет новорожденного, не утратившего мышления. Сейчас в госпитале находятся взрослый Защитник и его малыш – сам по себе Защитник. Внутри обоих зреют новые эмбрионы, которые находятся в телепатическом контакте между собой и с юным Защитником – то есть контактируют все, кроме первого родителя. Палата Защитников – уменьшенная копия участка поверхности их родной планеты – будет за следующим поворотом налево. Зрелище может тебя очень огорчить, друг Лиорен, а шум там стоит поистине невообразимый.

Почти половину палаты занимал пустотелый, уходивший под самый потолок цилиндр, выполненный из крепчайшей металлической сетки. Диаметра цилиндра вполне хватало для того, чтобы внутри него могли беспрепятственно перемещаться пациенты ФСОЖ. Для них было отведено все пространство, не занятое аппаратурой, поддерживающей искусственный климат. Пол в цилиндре воспроизводил неровности почвы и изобиловал природными препятствиями – подвижными и коварными корнями-ловушками, напоминавшими те, которые встречались на родной планете Защитников. Ячейки в сетке позволяли обитателям цилиндра видеть изображение на экранах, расположенных снаружи. На экраны постоянно проецировались трехмерные картинки знакомых Защитникам растений и животных, которые могли встретиться им в обычной жизни.

Кроме того, ячейки позволяли медикам осуществлять и более позитивные и полезные для больных функции системы жизнеобеспечения. В промежутках между проекционными экранами были установлены механизмы, предназначенные для битья, кусания и щипков быстро передвигающихся обитателей цилиндра. Эти механизмы действовали с заданной частотой и силой.

Лиорен отметил, что в палате созданы все условия для того, чтобы Защитники чувствовали себя как дома.

– Они услышат нас? – поинтересовался Лиорен, стараясь перекричать треск и лязгание. – А мы их?

– Нет, друг Лиорен, – отвечал эмпат. – Крики и ворчание, производимые этими существами, нечленораздельны, они предназначены только для устрашения врагов. Вплоть до недавнего рождения разумного Защитника разумные Нерожденные оставались внутри у неразумного родителя и слышали только то, что звучало в его утробе. Речь для них была невозможна и не нужна. Для нас открыт единственный канал связи – телепатия.