Почему Америка и Россия не слышат друг друга? Взгляд Вашингтона на новейшую историю российско-американских отношений - Анджела Стент

Первый тур президентских выборов на Украине не выявил победителя. Второй тур был назначен на 21 ноября. В промежутке между двумя турами Путин лично агитировал за Януковича, а сторонники Ющенко проводили уличные демонстрации. 22 ноября Путин поздравил Януковича с победой во втором туре выборов, хотя официально итоги еще не были объявлены. Их обнародовали 24 ноября, и в Центризбиркоме подтвердили, что Янукович действительно победил. А поскольку данные экзит-полов и проведенный силами НПО параллельный подсчет голосов ясно указывали, что победил вовсе не Янукович, а Ющенко, это подвигло оппозицию к решительным действиям. Сразу после 24 ноября тысячи людей устремились на заснеженную центральную площадь Киева – площадь Независимости, или майдан Незалежности, – и вскоре их численность достигла миллиона человек. При минусовых температурах протестующие раскинули палаточный лагерь, требуя перевыборов. Телеканал TV 5, принадлежащий одному из союзников Ющенко, транслировал в эфир требования протестующих. А они между тем взяли в осаду главные правительственные здания и на несколько недель фактически заблокировали работу правительства.

Все указывало на то, что складывается патовая ситуация. Однако в ключевой момент Вашингтон начал действовать. Государственный секретарь Колин Пауэлл заявил, что Соединенные Штаты не могут оставаться в стороне и что «мы не можем признать легитимными итоги выборов на Украине»{316}. Европа же по поводу выборов на Украине с самого начала раскололась на два лагеря. «Новая» Европа под предводительством польского президента Александра Квасьневского и президента Литвы Валдиса Адамкуса с большим сомнением отнеслась к итогам голосования. «Старая» же Европа опасалась ставить под сомнение исход выборов, который так явно приветствовала Россия. Однако протест нарастал, и к переговорам с противоборствующими украинскими партиями наряду с Квасьневским и Адамкусом подключился, хотя и неохотно, скептически настроенный верховный представитель ЕС по внешней политике и безопасности Хавьер Солана, а также спикер Государственной думы РФ Борис Грызлов{317}. В период напряженного противостояния в Вашингтоне не раз возникали опасения, что на Украину могут вторгнуться российские военные, чтобы оказать поддержку Януковичу. И хотя кое-кто в Москве приветствовал бы такой исход дела, Россия все же воздержалась от вооруженной интервенции, а Янукович осознал, что украинские военные в большинстве своем больше симпатизируют Майдану, чем ему. Пауэлл, со своей стороны, предостерег Кучму не отправлять внутренние войска на разгон толпы на Майдане{318}.

Посредничество европейцев привело к неожиданному результату: Верховный суд Украины объявил выборы недействительными. Переголосование в рамках второго тура было назначено на 26 декабря. На сей раз победителем объявили Ющенко, за него подали голоса 51,99 % проголосовавших, тогда как за Януковича – 44,2 %. 23 января 2005 года Виктор Ющенко принес присягу как президент Украины. Предвыборная стратегия России провалилась, а победу одержал прозападный кандидат. Благодаря осторожному и добросовестному посредничеству Запада на Украине состоялся свободный и честный второй тур выборов. В январе 2005 года все указывало на то, что Украина преодолела постсоветский синдром и взяла курс на расширение прозрачности, свободы и демократии – это был еще один триумф «Программы свободы».

Притом что правительство США и частные организации вложили немало средств в Украину, добиваясь большей прозрачности выборного процесса, сама «оранжевая революция» застала американское правительство врасплох. Мало кто из экспертов был готов поверить, что группа решительно настроенных оппозиционеров сумеет сковырнуть крепко окопавшиеся украинские элиты. Главная суть послания правящих кругов США – после того, как Колин Пауэлл и его советники приняли критически важное решение не признавать итоги выборов, – состояла в том, что необходим диалог и компромисс между партиями. В фокусе внимания было не то, кто победит на выборах, а то, как этот победитель будет избран. И все же в Вашингтоне восприняли с толикой удивления и с удовлетворением факт инаугурации Ющенко – казалось, действительно наметились перемены к лучшему. В апреле 2005 года Ющенко прибыл с визитом в Вашингтон. Когда он держал речь перед Конгрессом, ему аплодировали стоя.

Стоит ли говорить, что и для Москвы «оранжевая революция» стала полной неожиданностью. Для Путина, который вложил значительные средства в поддержку Януковича, это был персональный удар. «Оранжевая революция» послала тревожный сигнал, что если смена режима могла постигнуть крупнейшего соседа России, то, неровен час, она постигнет и саму Россию{319}. В России утвердилось мнение, что Запад – и прежде всего США – спровоцировали революцию, чтобы гарантированно привести к власти своего кандидата{320}. Сергей Марков, например, в мае 2005 года сообщил международной аудитории, что «ЦРУ платило каждому демонстранту на Майдане за протест по $10 в день»{321}. Разумеется, куда проще было уверовать в сплетенный Вашингтоном заговор, чем признать, что Россия встала на сторону неудачника. Тем не менее другой российский политический обозреватель, хорошо информированный благодаря своим связям, Станислав Белковский выдвинул куда более изощренную версию. Допуская, что Вашингтон проявил осторожность и не поддержал ни одну из сторон, Белковский утверждал, что Соединенные Штаты вмешались, только когда стало понятно, что Янукович по итогам выборов нелегитимен: «В этом смысле тактика Америки оказалась более искусной и подходящей, чем российская, которая до последнего момента исходила из абсолютно беспочвенных иллюзий, что победит Виктор Янукович»{322}.

Самый важный урок, который вынес для себя Кремль из «оранжевой революции» на Украине, состоял в том, что необходимо приложить все усилия, чтобы исключить самую возможность подобного сценария в России. Потому администрация Путина и сосредоточилась на создании прокремлевских молодежных групп и начала вводить меры по ограничению деятельности западных НПО. В то же время Россия получила и хороший внешнеполитический урок. Российские власти подозревали, что Америка старается вырвать Украину из некрепких объятий России. С точки зрения Москвы, «оранжевая революция» четко показала, что чем дальше, тем больше России придется конкурировать с США за влияние в ее собственном ближайшем окружении. И, несомненно, для обеих стран это была игра с нулевой суммой. И сколько бы Вашингтон ни отрицал этот настрой официально, чиновники администрации Буша – и особенно в аппарате вице-президента – все больше утверждались во мнении, что Украина и остальное постсоветское пространство становится испытательным полигоном «Программы свободы» и зоной конкуренции с Россией.