Падение Элизабет Франкенштейн - Кирстен Уайт

Никогда раньше я не давила на него и не требовала ответов. Я позволяла ему сохранять достоинство и была достаточно милосердна, чтобы дать ему жить спокойно. На этот раз – после того, что я видела, – я не могла себе этого позволить. Чтобы защитить его, мне нужно было знать всю правду.

Я выясню, какую власть имеет над ним чудовище и как лишить его этой власти, и освобожу Виктора.

А потом я убью чудовище.

***

Я упала на кровать незадолго до рассвета, измученная до полусмерти. Проснувшись после обеда, оделась в белое. Это была моя униформа. Костюм Элизабет Виктора. Я хотела напомнить ему, кто я, – что я принадлежу ему, что я всегда принадлежала ему, и что мне можно доверить любые секреты, от которых он пытался меня уберечь.

Когда я спустилась в столовую, я увидела только судью Франкенштейна.

– А где Виктор? – спросила я.

Он поднял взгляд от бумаг. Я узнала несколько листов месье Клерваля. Судья Франкенштейн сунул их под книгу в кожаном переплете.

– Он просил передать тебе это. – Он протянул мне запечатанное письмо, подписанное убористым, уверенным почерком Виктора.

Я вскрыла письмо и, потрясенная новым ударом, без сил опустилась на стул.

Виктор уехал.

Я выбралась из лодки. Переход вдоль побережья Англии к Шотландии был неспокойным и диким, как окружающая нас ночь. Ветер рвал мою длинную черную вуаль, словно требуя, чтобы я раскрыла лицо и свои намерения.

Я поправила вуаль, возвращая ее на место.

– Мадам? Ваш багаж. Мне вызвать экипаж? – спросил низенький горбатый носильщик.

– Да, благодарю вас.

Я ждала, чинно сложив руки на черном платье. С грохотом подкатил экипаж. Носильщик погрузил мой чемодан, и я забралась внутрь.

– Куда едем, мадам? – спросил носильщик, закрывая дверь.

– Инвернесс.

– Так далеко? Может быть, вы переночуете здесь и отправитесь утром?

– Я не люблю, когда мне докучают вопросами. – Мой голос был холоден, как поздняя шотландская весна.

Носильщик кивнул, признавая свою оплошность, и передал мои указания вознице. Я отправилась в путь. И это оказалось куда проще, чем я думала.

– Глупый мальчишка, – пробормотала я, прижимаясь лбом к твердой деревянной стенке экипажа. Я достала записную книжку и вложила его письмо между страниц. Там же лежали остальные письма, которые пришли до моего отъезда. Кроме того, я записала все, что знаю и подозреваю.

Виктор, ведомый гениальностью и безумием, создал из мертвых тел чудовище.

Это чудовище из жажды мести проследовало за мной в мой дом.

Оно убило Уильяма.

Из-за него казнили Жюстину.

Оно каким-то образом угрожало Виктору, из-за чего он немедленно бежал.

Я могла лишь предположить, что угрозы были связаны со мной. У чудовища была масса возможностей убить меня или подстроить мою гибель. И все же, хотя я встретилась с ним в лесу лицом к лицу, оно не тронуло меня и пальцем. А значит, оно способно мыслить. Способно строить планы. Способно на тонкие манипуляции ради мести.

И ему явно что-то было нужно от Виктора. А лучший способ убедить Виктора подчиниться – это продемонстрировать, что оно в любой момент может погубить кого угодно, а потом пригрозить, что сделает это со мной, если Виктор не выполнит его ужасные требования.

Благородный Виктор!

Глупый Виктор.

Он бежал сюда, чтобы увести от меня чудовище. Сюда, где снова будет один, без присмотра, в компании кошмарных порождений собственного разума – и чудовища, которое его преследовало! Он думал, что защищает меня, но это ему нужна была защита.

За окном мелькали закопченные здания, которые цеплялись за жизнь в доках. В темноте двигались люди. Одни – крадучись, выдавая свой страх. Другие – агрессивно, как ночные хищники, которые вышли на охоту. А третьи – бесцельно, никем не узнанные, уязвимые в темноте. Чудовище могло ходить среди них, и никто бы этого не узнал. Совсем как я могла надеть вдовий наряд и стать невидимкой для окружающих людей.

Разумеется, вдовьего наряда было мало. Я продала все подарки Франкенштейнов и несколько вещиц, которые, строго говоря, мне не принадлежали. Я знала, что к тому времени, как судья Франкенштейн поймет, что я что-то задумала, я буду уже далеко.

Я не представляла, какая буря ждет меня по возвращении, и мне было все равно. Судья был не моей заботой. Из всех, кого я любила, остался один Виктор. Я не позволю чудовищу отнять его у меня.

В дорожном сундуке лежали деньги, пистолеты и одежда вдовы. Я знала, что чудовище боится огня, – оно бежало из горящего здания. Я найду Виктора, а потом мы расставим ловушку и выжжем эту адскую тварь с лица Земли.

Я перечитала следующее письмо, хотя к этому моменту знала их все наизусть.

Мы остановились лишь раз, чтобы сменить лошадей. Мой неприветливый возница – его английский я, несмотря на годы учебы, понимала с большим трудом – заявил, что редко сопровождает женщин в ночных поездках. Я пообещала ему более чем щедрое вознаграждение, чем существенно улучшила его настроение.