Не жилец! История медицины в увлекательных заметках - Андрей Сазонов

Парацельс совершил революцию в терапии, Везалий — в анатомии. Европа ждала врача, который сделал бы то же самое в хирургии, и скоро дождалась. В тысяча пятьсот сорок пятом году вышел трактат о способах лечения ран, написанный цирюльником-хирургом Амбруазом Паре. Классического медицинского образования Паре не получил, университет ему заменила двухгодичная хирургическая школа при одной из парижских больниц, и труды свои он писал на французском языке не по каким-то соображениям, а вследствие незнания латыни. Но при всем том труды цирюльника-хирурга Паре пользовались популярностью, сравнимой с популярностью анатомического трактата доктора медицины Везалия. Паре сделал то же самое, что и Везалий с Парацельсом — смог увидеть то, чего не видели другие.

Паре был не первым хирургом, которому не хватило растительного масла для обработки ран (в Средние века было принято заливать раны кипящим маслом, считалось, что это улучшает заживление). Но только Паре заметил, что раны, которым не досталось «целебного» масла, заживают быстрее.

Проблема кровоточащих сосудов стояла перед каждым хирургом. Для того чтобы остановить кровь, сосуды прижигали. Ампутации конечностей совершались раскаленными ножами, чтобы не было кровотечения из крупных сосудов, с этой же целью по завершении операции культю погружали в кипящее масло. Но только Паре догадался перевязывать сосуды выше места операции, что было проще, действеннее и совсем не травматично. Примечательно, что о перевязке сосудов упоминалось и у Галена, но этот метод казался средневековым хирургам слишком сложным и потому не прижился. Да, действительно — с технической точки зрения проще резать пациента раскаленным ножом и лить в рану кипящее масло, чем аккуратно выделить сосуд и перевязать его. Но, с точки зрения самого пациента, безболезненная перевязка сосудов в тысячу раз предпочтительнее.

Паре разработал и ввел в практику много разных операций, начиная с ушивания «заячьей губы»[101] и заканчивая внутриутробным поворотом плода, который называется «поворот на ножку». Да, кроме хирургии Паре занимался и акушерством. Суть «поворота на ножку» состоит в том, чтобы развернуть плод, расположившийся поперек матки, таким образом, чтобы ноги его были бы направлены к выходу из матки. Такой поворот делает возможными рождение плода естественным путем. Подобно перевязыванию сосудов, этот метод был известен в древности, а потом благополучно забыт.

Главным трудом Паре стал трактат под названием «Пять книг о хирургии», который во многом сохранил свою актуальность до наших дней. Показателем того, насколько высоко ценились труды Паре, был перевод многих из них на благородную латынь, язык ученых врачей. Главная заслуга Паре заключается в том, что он заменил бесполезное на полезное да вдобавок еще и умножил это полезное. Правда, справедливости ради нужно заметить, что на фоне многочисленных достижений были у Паре и некоторые заблуждения. Так, например, он предлагал разрезать младенцам десны для того, чтобы рост молочных зубов происходил бы безболезненно. На самом же деле такие разрезы ничего, кроме вреда, не приносят. Отличались своеобразностью методы лечения истерии, которые предлагал Паре, например — волочение по земле за волосы или же постановка пиявок на шейку матки. Не надо удивляться тому, что Паре занимался лечением истерии, этим занимались все акушеры, потому что в те времена господствовало древнее убеждение в том, что истерию вызывают заболевания матки. Слово «истерия», впервые встречающееся в трудах Гиппократа, произошло от слова «гистерос» — названия матки на греческом языке. Считалось, что истерия вызывается спазмами матки или ее смещением.

Был свой медицинский «революционер» и в Англии. Звали его Томасом Линакром. Потомки не удосужились поставить памятник этому великому человеку, но зато его имя носит один их колледжей Оксфорда. Линакр изучал медицину в Оксфорде, а затем продолжил свое обучение в Италии. Степень доктора медицины он получил в Падуанском университете. Вернувшись на родину, Линакр активно внедрял в Оксфорде новые, более близкие к практике принципы европейского обучения.

Взойдя на престол, король Генрих Восьмой сделал Линакра придворным врачом, но на этой должности Линакр пробыл недолго. Вскоре он принял сан священника и получил приход в Мерстаме. Врачебной практикой Линакр больше не занимался, в отличие от организаторской деятельности по улучшению английской медицины, которой он уделял время до конца своих дней.

В тысяча пятьсот восемнадцатом году в Лондоне по предложению Линакра и с благословения Генриха Восьмого была основана Коллегия врачей, впоследствии ставшая Королевской коллегией. Большинство в Коллегии принадлежало прогрессивно мыслящим врачам, которые начали наводить порядок в английской медицине и устанавливать стандарты, по которым следовало работать врачам. В частности, Коллегия запретила проводить лечение пациентов без осмотра, которое широко практиковалось в то время. Все необходимые данные о пациентах врачи получали, исследуя их мочу (выше об этом уже говорилось). Один лишь этот запрет стал огромным достижением, способствующим искоренению шарлатанства в медицине, а таких запретов коллегия установила множество. Одновременно с запретами вредного и ненаучного шло внедрение в практику полезных новшеств. Так, например, Коллегия рекомендовала английским врачам анатомический трактат Везалия и другие труды, в которых пересматривались устаревшие взгляды. Благодаря такому подходу английская медицина быстро прогрессировала и к XVIII веку стала одной из передовых в мире. А ведь все могло бы быть иначе, если бы члены Коллегии вместо того, чтобы заниматься делом, вели бы друг с другом схоластические диспуты. Но, к счастью, этого не случилось. Линакр и те, кто возглавлял Коллегию после него, были практиками, а не схоластами. Томас Линакр по праву заслужил титул Отца-организатора британской медицины. Основанная им Коллегия являлась прообразом современного Министерства здравоохранения. Собственных научных трудов Линакр не писал, он занимался переводами, в частности перевел на английский язык некоторые труды Галена и Аристотеля. XVI век стал веком заката латыни как ученого языка. Мертвый язык активно вытеснялся живыми. Парацельс читал лекции на немецком, Паре писал свои трактаты на французском, а англичане благодаря Линакру получили возможность читать древних авторов на родном языке.

Европейскую медицину XVI века можно сравнить с лошадью, стоящей у линии старта в ожидании сигнала. Вот-вот прозвучит колокол и лошадь помчится вперед, набирая скорость…

Начиная с середины IV тысячелетия до нашей эры, то есть с момента появления древнеегипетской цивилизации, первой из древнейших, и до середины II тысячелетия нашей эры, врачи не имели реального представления о том, как функционирует человеческий организм. Но при этом врачи как-то ухитрялись лечить болезни. Иногда срабатывал метод слепого попадания, иногда к правильным действиям приходили от неверных предпосылок, но чаще всего, конечно, пациенты выздоравливали сами по себе. Или же не выздоравливали.