Блондинка и два брата-аристократа - Полина Нема

— Я тебе напишу свой номер телефона. Даже точнее, у нас есть друг — Константин Верзев. Дам его номер телефона. Позвонишь ему, скажешь, что от меня — это на тот случай, если не получится с тобой уйти. Потом я приду к вам.

Я покачала головой. Ладно. Я достала кулон Александра. Чернота переливалась внутри него. Дима внимательно следил за ним и моими пальцами.

— Портал будет всего один. Это один из компонентов.

— Темная эссенция.

Ему видней.

— Наверное. Но это точно на один раз, и туда уйду я, — всхлипнула. Если сейчас Чарниза остановит мое сердце, то пусть так и будет. — Иначе умру.

— Я уйду с тобой, — сказал он и прежде, чем я что-либо успела сказать, взял за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза, потемневшие в один момент, умоляя о поцелуе. Он надавил на мой затылок, двигая ближе. Дыхание опалило губы. А потом мы коснулись губами. Стало невыносимо жарко и немного больно, когда поцелуй углубился.

— Тра…

Мы так увлеклись, что не заметили, как в комнату вошли Камилла, две монахини и широко улыбающийся Виктор. А я уже сидела на Диме, сжимающем мою талию.

Конкретное тра.

— Это наша сестра, — повторил Виктор.

Я нервно сглотнула и вытерла горящие губы. Вот так устроили шоу для монахинь. А что? Они сами уложили Дмитрия в секции для зачатия детей. Что тут удивительного? У них есть отдельные корпуса для пар, желающих зачать детей, помимо родильного и абортария. Только интерьер — серые голые стены — не настраивает на нужную волну.

— Не сестра, — ответил Дмитрий, пододвинув меня на кровать. Он встал и скрестил руки на груди, прикрывая меня от других. — Моя будущая жена. Мы хотим пожениться. Сейчас.

Что? А если я против? А как же отношения по шажкам?

Глянула на удивленные лица монашек. Камилла была просто в шоке. Я тоже, но до меня еще не совсем дошло. Мои губы горели от обжигающих поцелуев, а сердце бешено колотилось. Я дотронулась до рта, ощущая жжение. Это немного ненормально — ощущать боль при поцелуях.

***

Мы стояли перед главной монахиней — Клеренс. Да, я согласилась выйти замуж. Гулять, так гулять. Все равно после моего возвращения в тот мир придется вновь сбегать с Никой. Хахаль нас в покое не оставит. А подставлять Диму, когда он вернется, я не хочу. Точнее, он вообще не вернется. Больше осколков души Чарнизы нет. А я могу позволить себе маленькую шалость. Как говорится, чтобы было, что внукам рассказывать.

Нам даже не дали переодеться. Только Дима накинул рубашку и сапоги. И в таком виде мы сейчас стояли у алтаря. Фикция все это, ложь. Но плевать. Можно хоть раз в жизни поучаствовать в авантюре! Тем более, брак не будет иметь значения, когда я вернусь.

— Хоть один из Коргаров женится, — хмыкнула Чарниза.

— Стой, я же уже помолвлена, — прошептала Диме.

— И что? Ему надо было тебя сразу под венец тащить. Ты же ему клятв никаких не давала?

— Ну, кроме верности, такую же, как и вы.

— Она не в счет.

— Молодые!

Нас перебила Клеренс. Я, как идиотка, улыбнулась. А вот Дима, наоборот, был серьезен. Его взгляд ласкал меня, хоть и смотрел надменно. У нас же все не по-настоящему. Так, небольшая интрижка.

Монахиня читала молитву. Я сжимала руки в кулаки, прислушиваясь к ее словам. Рядом со мной стояла Чарниза

— Объявляю вас мужем и женой.

Ух ты! Я замужем! Конечно, не спросили, согласны ли мы, но и так сойдет.

Дима притянул меня к себе и поцеловал в губы. Глубоким поцелуем. Его язык скользнул по моим губам, а когда я приоткрыла рот, впуская его, заскользил по моему языку. А я будто выпила очень горячую воду. Во рту все запылало. Из глаз потекли слезы, и я оттолкнула Диму.

Дрожащими пальцами коснулась губ. Как же печет.

— Больно? — обеспокоенно спросил Дима.

Я кивнула.

— Должно же было помочь.

— Что должно было помочь? — уставилась на него, видя его размытый силуэт сквозь пелену слез.

— Свадьба должна была снять с тебя привязку помолвки…

— И ты бы смог меня целовать? — процедила я.

Офигеть, ему эта свадьба только для одного нужна была! Кобель похотливый!

Развернулась и ушла из зала.

— Светлячок, — Дима возник передо мной в один момент. — В чем проблема?

— В чем проблема? А как же доверие?

Он поднял брови. Ну да. Но у меня смертельные обстоятельства! А у него что?

— Не трогай меня! — рявкнула, отбив его руку.

Ага, так он и послушался. Прижал к себе.

— Не только для поцелуев и всего горизонтального…

— Поздравляю молодоженов, — Дмитрия по плечу стукнул Виктор. — Да, ты так сильно хочешь защитить свою блондинку, что аж женился на ней.

— Не твое дело, — спокойно ответил Дима, не сводя с меня взгляда.

— Да я уже понял. А зря отказался от девочек в борделе. Хороший получился бы мальчишник.

Виктор подмигнул мне и первым вышел из главной залы небрежной походкой.

Мне хотелось его стукнуть. Но хоть плакать перестала.

Да, Дима не любит оправдываться.

— Пошли на свидание? — спросил меня Дима, коснулся моего подбородка, вытер подушечками пальцев слезы.

А я чуть не засмеялась. Да, центр гинекологии — лучшее место для первого свидания только что поженившейся пары.

Будто свадьба избавит меня…

— Это была ошибка. Огромная ошибка, — я округлила глаза из-за догадки, промелькнувшей в голове.

«Это было тяжело. Оставить ребенка с его бабушкой. Но я знала, что он будет расти в любви и ласке, как родной. Собственно, он и есть родной, и Анастасия это подтвердила».

Все нормальные люди после свадьбы считают деньги и подарки или устраивают брачную ночь, а я лежу в своей келье и читаю дневник.

Отказала Дмитрию со свиданием. Да, боже. Это ж не по-настоящему, эта свадьба. Так что, немного поплакав, я решила разбавить брачную ночь и прочесть про чужую жизнь.

«— Это мой внук? — спросила Анастасия, улыбаясь мне.

Я кивнула, подтверждая ее догадки.

— Он не должен узнать. Ни за что, — я уставилась на нее, взяла за руку даже.

— Зря. Александр — очень хороший молодой человек, и он с радостью примет ребенка, — ответила она.

— Нет! — я вскочила с кровати, чуть не разбудив малышей, мирно спавших в кроватках.

Она не понимает, не видит, ослепленная материнской любовью, какой ее сын на самом деле. И как бы я ни любила его, но не позволила бы ему править вместе со мной. Где-то в душе чувствовала, что не стоит ему доверять.