И пришел Лесник! - Василий Лазарев

что никого поблизости нет. Сенс? Возможно, но даже самый продвинутый «видит» на восемь километров. Что такое восемь километров для людей, спешащих на помощь? Ничего, несколько минут. А муры всё равно сливали соляру и бензин не спеша. Ладно. Из этого следует только одно, что они контролировали куда большую территорию и возможно даже само Гадюкино, прекрасно зная, что оттуда никто не едет. К тому же мог случиться радиоперехват и муры слышали, что караван обещался быть через два часа. И поэтому ближайшие два часа их никто не беспокоил. Это всё здорово, но как они отходили и главное куда? Базы у них в этом кластере нет, гадюкинцы знали бы.

— Лесник, жопа просто, — Вовочка, который Гном подбежал ко мне с докладом.

— Подробнее?

— Никаких следов техники муров и даже их ног кроме как на дороге. По обе стороны от тракта ни одного следа. Будто испарились. Есть только одни странные. Длинные и продолговатые…

— Как лыжи? — спросила Лиана. Гном кивнул. — Внешники. Это их рук дело. Крови мало, значит на месте не разделывали и увезли с собой.

— На чём? — я реально не понимал. — На метле что ли?

— Шаттлы у них есть, самолёты, то есть. Врубаешься?

— Как самолёт может садится вертикально?

— Эти могут.

— Гильз почти нет. Как будто сами сдались, так постреляли для виду и лапы вверх, — добавил Гном.

— Они их загнали в свой шаттл и улетели. Куда? — как далеко вся компания могла улететь?

— Если бы знать, Лесник.

— Привет, Лесник. Мы тебя ждём, не начинаем, — к нам подошёл Пигмей.

— Чего не начинаете? — не понял я. — Вот есть мнения, что их увезли внешники на ковре-самолёте.

— Мы поймали одного мура. Он в кусты убежал поср… в общем по делам, а когда вернулся все уже тю-тю. Поговоришь с ним?

Пленный мур был под стать Пигмею, два метра с хвостиком и чрезвычайно наглой рожей. На меня он вообще глянул мельком и сплюнул на землю с презрением. И вот ещё фактик, на шее у него была наколота свастика. Натурально. Вот это ход.

— Фашист что ли? — я подошёл к нему и спросил. Он только ухмыльнулся. — Пигмей. Давай по-нашему по-бразильски. Глава гадюкинцев заулыбался и кивнул. Мы взяли его за связанные позади руки и дотащили до дерева.

— Лиана, разожги пока небольшой костёр, — я взял крепкую палку и нашёл ствол берёзы с подходящим по высоте суком. Положил на сук свою палку и к этому же дереву мы прислонили спиной мура. Завели назад руки и привязали к палке. Теперь он висел, не доставая земли ногами на своих руках и под тяжестью собственного тела постепенно выворачивал сам себе суставы. Вот такая импровизированная получилась у нас дыба. Это обстоятельство стёрло его ехидную улыбочку, но это было всего лишь начало разговора. Дав ему пару раз по печени для затравки, я вытащил финку и хорошенько прогрел её на костре. Гном и Лиана с интересом наблюдали за мной. Пигмей примерно знал, что будет дальше.

— Где люди, что ехали в тех машинах? — спросил его я, держа в руках финку.

— Их уже нет. Вы следующие, — мур совсем не понимал, куда попал. Я схватил его одной рукой за ухо, а второй резко отсёк это самое ухо полностью. Из глаз мура брызнули слёзы, его зрачки расширились, и он заорал, впрочем, тут же получив по морде заткнулся. Этот тоже не бывал на лекциях товарища Камо. А зря. Он что-то хотел сказать, но я только поглубже засунул кляп и сел у костра у него на виду. Надел его ухо на кончик ножа и стал жарить. Люблю хрустящую корку. Гном убежал блевать, Лиана сглотнул ком во рту.

— Соли нет ни у кого? А то не успел позавтракать, — чуть ли не извиняясь спросил я. Боковым зрением я заметил как поплыл мур. Он уже не смеялся, а плакал. Мне надоело жарить я сбросил ухо в костёр и вернулся к привязанному муру. Недолго думая, прижёг раскалённым клинком его татуировку со свастикой на шее. Мур изогнулся как рессора и беззвучно заорал. Я вытащил кляп чтобы все послушали этот его призыв к брачным играм. Затем вспорол на нём комбинезон и содрал его, обнажив грудь всю в наколках.

— Ты чего реально фашист? — я застыл с ножом в руке.

— Нет! Старшие кололи себе, и я тоже решил.

— Да на тебе, долбоёб живого места нет. Это Гитлер, а это кто? — я подошёл ближе, чтобы рассмотреть какого-то лысого обсоса.

— Бандера, наш герой.

— О как. Ну ты приплыл сынок. Смотри как мы делаем, — я аккуратно обвёл лезвием рожу Гитлера и ухватившись за края резко дёрнул. Мур заорал и получил кляп. Следующий на депиляцию был Бандера. На этот раз только глаза сказали о том, как ему больно расставаться с мордой фашистского прихвостня. — Ещё есть лики? — мур энергично тряс головой. — Ладно на слово поверю. Даже на жопе ничего не наколол? Давай продолжим. Ты, наверное, плохо слышал? — Я подошёл с другой стороны, где у него ещё росло ухо. — Я повторю вопрос. Где люди, что ехали на тех машинах?

— Их всех увезли… на шаттле. Нолды… а сука… ты что творишь?

— Разбираю тебе по частям. Ты же должен знать.

— Лесник, вот я нашёл соль, — Гном держал в руках небольшой кулёк.

— Вот спасибо, а я думал то проблеваться побежал. Куда их увезли?

— Не знаю! — заорал мур. Какой нервный диверсант пошёл, не то, что фашисты. Те только бурчали что-то себе под нос постоянно. Я взял щепотку соли и щедро посыпал на то место, где у него раньше росло ухо остальное высыпал ему на грудь. Вот сейчас его точно слышали даже в Гадюкино.

— Ещё раз и повторим, но только уже с носом. Где они?

— Ну не знаю я как сказать. Карту дайте, изверги! — Пигмей как ждал сразу, сунул ему под нос карту. — Вот, слева вверху около поворота реки их база… временная. — Он показал глазами на первый квадрат.

— Так бы сразу. Может пришить тебе ухо назад? Обугленным будешь! — повеселел Пигмей, доставая свой нож. — Лесник?

— У меня всё, — Пигмей полоснул мура по шее и тот затрясся в агонии повиснув на берёзе.

— Ну нельзя было подождать, когда я отойду? — сказал я, отряхиваясь от брызг крови.

— Не стой под стрелой, — Пигмей заржал и слизнул кровь с лезвия. Улей делает из людей маньяков. — Чего делать то будем?

— Квадрат известен, примерное место тоже. Далеко туда?

— Десять километров.

— Мы тогда на машине туда, разведаем что к чему,