Подручный смерти - Гордон Хафтон

Я открыл дверь. В столовой ни души. Мой завтрак, состоявший из хлопьев и фруктов, оставили там, где обычно сидел Глад, рядом стоял недоеденный йогурт в стаканчике. Глад читал «Дэйли Телеграф», на второй странице которой я заметил статью с туманным заголовком «Меры безопасности на ярмарочной площади должны быть усилены». У места Войны лежала «Оксфорд Таймс», чья передовица носила столь же расплывчатый заголовок «Полиция озадачена пропажей тела».

– Хм-мм-ммм, – послышалось чье-то мычание.

Подскочив, я опрокинул стул и больно приземлился на свою трехпалую ступню. Я огляделся в поисках врага и с облегчением увидел Шкоду.

Я постарался не выдать своего испуга:

– Ты что-то сказал?

Он вгрызся в яблоко, отхватил кусок и проглотил.

– Я сказал: «О, это ты».

– Как видишь.

– Садись. Налетай, – любезно предложил он, указав на мою тарелку, и снова скрылся на кухне.

– А где все?

– Уже поели, – прозвучал лаконичный ответ.

– Да. – Интересно, который час…

Шкода выглянул и улыбнулся.

– По субботам собрания начинаются раньше.

Тот факт, что в среду меня пригласили на собрание, а сегодня нет, меня никоим образом не задел. Никогда не испытывал воодушевления, если получал официальное приглашение, и не чувствовал себя отверженным, если не получал.

Эми смотрела на это иначе. Она как-то объяснила, что приглашение – знак того, что о тебе кто-то помнит, что ты – не изолированный клочок земли в архипелаге из пяти миллиардов островов. Она считала, что приглашение дает возможность на миг забыть о том, что нам постоянно твердят. О том, что мы – случайная форма жизни на второстепенной планете, которая вращается вокруг тусклой звезды на отшибе галактики миллиардов одиноких солнц, окруженной недружественными соседями по вселенной.

Но я оставался при своем. И даже сейчас, будучи зомби, я предпочитаю позицию мертвых. Они приветствуют одиночество, потому что его не избежать. Их не беспокоит то, чего у них нет, им важно лишь то, что есть.

Если жизнь – вечеринка, на которую их не пригласили, что с того?

– Они обсуждают что-то важное?

Шкода вернулся в столовую, сел и подхватил связку небольших бананов.

– Дела, большей частью. Смерть зачитывает цифры продаж сувениров под маркой «Агнец с семью очами™» за прошлый месяц. Информация конфиденциальная, потому и меня не позвали. – Держа в руках связку, он снизу очистил банан и быстро откусил его. – А у меня, между прочим, нашлось бы что сказать. Этот апокалиптический бред всем уже надоел. Через пару лет уже никого цеплять не будет.

Я тупо улыбнулся.

Какое-то время мы молча жевали. На улице стояла жара, сквозь распахнутое окно в комнату периодически доносился шум машин. Поедая хлопья, я наблюдал, как мой сосед по спальне заглатывает один банан за другим.

– Слушай, – снова заговорил Шкода, – хочешь, расскажу кое-что про Агнца с семью очами? То, что Иоанн забыл написать в своем Откровении?

Я утвердительно промычал, подбирая ложкой последние хлопья.

– Ну… – начал он, поежившись, – еще у него было семь выменей. Охренеть, да?

Я глянул на него – он сжевал последний банан, помассировал живот и громко отрыгнул.

– Не знаешь, чем я сегодня буду занят? – спросил я.

Он усмехнулся.

– Ты, С. и Г. пойдете к П. З. Глад поможет с процессом голодания. Ничего особенного, просто наблюдение. – Непонятно, что скрывалось за термином П. З., но не успел об этом спросить, как он продолжил: – Да, Смерть просил передать, чтобы ты прочел Жизненное Досье в кабинете Шефа, как в четверг. Если тебе это о чем-то говорит.

Я кивнул.

– Сказал, что ты найдешь, – оно прямо на столе.

Шкода полез в нагрудный карман пижамы, вытащил маленький ключ и протянул мне. Затем взглянул на часы.

– Пойду переоденусь. Война дал задание сделать обход детских площадок. Надо устроить пару-тройку субботних потасовок. Может, и родители подключатся.

Он потер ладони и вышел из-за стола, оставив огрызок яблока в стаканчике от йогурта.

Когда он открыл дверь, я принял важное решение. В отличие от Грегора Замзы я решил вернуть свой прежний облик. Букашкой я больше оставаться не мог.

– Помнишь, о чем ты говорил в четверг? Будто у тебя есть то, что поможет избежать могилы.

Его лицо оставалось невозмутимым.

– Помню, конечно.

– Расскажешь?

– Вечером, – ответил он.

Я отпер дверь кабинета Шефа и уже собрался войти, как из зала совещаний донеслись громкие голоса. Я не устоял перед искушением. В работе детектива самым интересным для меня было подслушивание, потому что подозреваемый непременно рассказывал разным людям разные вещи о себе. Самый захватывающий момент – очная ставка. Кто-то отчаянно пытается согласовать противоречивые утверждения, кто-то отрицает свои слова, кто-то просто разбивает нос обвинителю.

Сейчас я этого не боялся, но прежде чем приставить ухо к двери, я по привычке проверил лестничную клетку и коридор. Первым я услышал Смерть.

– …футболок и молочных продуктов подскочил на двадцать пять процентов из-за погоды. Объем продаж бейсбольных кепок, мягких игрушек, кухонных полотенец и кружек остается стабильным. Продажи грелок, вопреки прогнозам, падают. А в будущем, согласно маркетинговым исследованиям, хорошо пойдут детские игры на тему Апокалипсиса. Что-нибудь вроде серии «Агнец с семью очами против Зверя» или ролевой игры «За семью печатями». Шеф даже считает, что неплохая перспектива у солдатиков в виде Четырех Всадников, с оружием и спутниками. Видео и компьютерные игры начнут разрабатываться, как только будет утверждена концепция главных героев.

– Все это, конечно, очень интересно, – перебил его Мор, – но не пора ли нам переходить к другим вопросам? До обеда я должен провести пару тестов.

– Неужели? – парировал Смерть – И как поживает твой синяк?

– Почти пропал. Странно.

– Значит, не получилось?

– Я еще не закончил испытания. Первичные результаты были просто поразительными. Гораздо лучше, чем мы ожидали.

– Но ничего не получилось?

– Он распространялся очень широко. Полное покрытие туловища. И сильная боль.

– А потом исчез?

– Да.

– Значит, не получилось.

– Да, в конечном счете, нет…

Я отошел от двери. Единственный недостаток подслушивания заключается в том, что чаще всего слушаешь всякую ерунду.

Я поднялся по спиральной лестнице и вошел в кабинет Шефа. Лучи утреннего солнца били в окна мансарды, и я зажмурился от ослепительной белизны комнаты. Я подошел к письменному столу, на котором сегодня стояли только компьютер, принтер и лежала зеленая папка. Огонь в камине давно потух. Стопки досье уже не было.