Не встречайся с Розой Сантос - Нина Морено

А еще потому что я хотела сохранить это в тайне. И, кажется, отлично с этим справилась, катаясь на лодке и вопя во все горло на глазах у целого города. Судя по всему, я совершенно не умею хранить тайны.

Алекс, кажется, ничего не понял, но сказал:

– Я пойду с тобой.

Он был готов бросить все свои дела на лодке, забыл о том, что где-то на набережной его ждет отец, который наверняка наблюдал за нашей великой победой и думал только обо мне и о том, как я испугана. Но я не знала, сколько времени Мими уже там сидит, и каждое мгновение только увеличивало пропасть между этой ложью и моментом, когда я скажу ей правду.

– Встретимся потом, – крикнула я и спрыгнула на пристань. Алекс позвал меня, но я не могла остановиться. Мими уже уходила, и я засеменила рядом с ней.

– Я все объясню, – сказала я. Сердце у меня яростно стучало. Раньше мы с ней никогда не ссорились.

– Опять ложь? – холодно ответила она. – No quiero mentiras[80].

– И хорошо, потому что с ней покончено. Она мне совершенно не нравится.

– Тебе не понравилось, что тебя поймали. Это другое дело.

Она поглядела в обе стороны, и мы перешли дорогу. Фестиваль уже развернулся в полную силу, и вокруг было огромное количество незнакомых людей, зато знакомые оборачивались вслед, глядя на нас как на развлечение. Глэдис, стоявшая в очереди за мороженым Папы Эля, мисс Фрэнсис со своими собаками, Майк посреди партии домино с Саймоном, Ксиомара, исполнявшая на гитаре болеро, – все они бросили свои дела, глядя на то, как мы с Мими ворвались на фестиваль, словно весенний шторм.

– Я хочу рассказать тебе про Алекса.

Мими сухо засмеялась.

– Ay, no. Не надо мне теперь рассказывать про своего тайного ухажера. Ты солгала своей abuela в этом. А сколько раз еще? Может, ты вовсе не учишься, используя интернет? И не работаешь в bodega? Yo no sé[81].

– Мими, это просто смешно.

Она резко остановилась на тротуаре и посмотрела на меня; ее зрачки расширились. Это опасно. Это означало, что она готова сорваться. Я затаила дыхание.

– Ну, пожалуйста, послушай меня. Его зовут Алекс. Точнее, Алехандро. – Я сделала паузу, чтобы посмотреть, смягчило ли ее испанское имя хоть немножко. – И, да, это была его лодка.

Она зашипела на меня, но я не умолкла, продолжая торопливо рассказывать на свой страх и риск. – Раньше мы вместе учились в школе, но по-настоящему познакомились только сейчас. Он очень добрый и милый, и он мне нравится.

Мими, не останавливаясь, шла вперед, и даже самые густые толпы расступались, чтобы дать ей дорогу. Она шикала на меня и бормотала проклятья, но я не могла понять, становится ли ее гнев сильнее или, наоборот, как мне хотелось бы надеяться, постепенно утихает с каждым торопливым признанием. Если я смогу прямо сейчас все ей рассказать, возможно, у меня получится спасти нас всех: ее – от обиды и разочарования, Алекса – от ее предубеждения и себя саму – от паники, пожирающей меня изнутри.

Она вдруг резко остановилась, и я чуть было в нее не врезалась.

– Y esa cara,[82] – сказала она тихо и опустошенно.

– Что у меня с лицом?

– Igual que tu madre[83].

Вот опять все упирается в мою мать. Это битва, которую невозможно выиграть.

– Она тут ни при чем, – отрезала я.

Мими издала невеселый смешок и прижала руку к груди.

– Por qué, Rosa?[84] Ты не похожа на себя. Что это за девушка на лодке? Я ее не знаю.

Это было больно. И несправедливо. Неужели измениться – это так плохо? Ну да, я повела себя не лучшим образом, возможно, слишком по-детски. Но я была полностью выбита из колеи и хотела только, чтобы никто не пострадал. Я и та девушка на лодке, с растрепанными ветром волосами, – одно лицо. Я тоже пока с ней незнакома. Но хочу познакомиться.

Мими внимательно смотрела мне в глаза.

– Ты закончила школу, и кем ты стала? Кто ты такая?

– Я – просто я, – вырвалось у меня. Ее глаза снова опасно расширились. – Это не отменяет то, чего я добилась. И то, что ты говоришь, очень несправедливо. Я только пытаюсь во всем разобраться, да, но я осталась собой, Мими. Я просто была в растерянности и встретила его. Мне захотелось о нем заботиться, и я понятия не имела, что делать дальше.

Она прикрыла глаза. На лице ее отображалась боль, и мне тут же захотелось забрать свои слова назад. Ненавижу, когда мы ругаемся и кричим друг на друга. Я, конечно, изменилась, но это уже не наша семья.

– Ay, Rosa, – прошептала она, словно молитву одному из своих святых. В горле у меня перехватило, я бросилась к ней, и она крепко обняла меня. Я прижалась носом к ее плечу. От нее пахло пудрой и в большей степени эфирным маслом и травами. Вот где мой дом и моя бухта. Если меня здесь ждут, я все могу выдержать.

– Прости, – прошептала я, уткнувшись ей в шею. Она ничего не сказала, но погладила меня по спине так же ласково и твердо, как тогда, в детстве, когда я прибегала к ней в постель, потому что не могла заснуть одна, без мамы.

– Ты с ним познакомишься? – спросила я.

– Я и так знаю, кто он такой. – Мы так и стояли обнявшись, и я положила голову ей на плечо. – Я все помню. – Она вдохнула и разомкнула объятья. Улыбка ее теперь была мягкой. – Я слышу барабаны. Приходи после свадьбы.

– Куда?

– В шатер. Я тебе все покажу.

Но я не успела ни о чем ее спросить – она повернулась и скрылась в толпе.

Я подбежала, остановилась рядом с Майком, и он поприветствовал меня стаканчиком с кислотно-зеленым фруктовым льдом.

– Слышал, ты не только участвовала в регате, но еще и выиграла!

– Как быстро в этом городе расходятся слухи.

– Но ты еще быстрее, – ухмыльнулся он.

Я показала на две сигары, торчащие у него из кармана:

– Я смотрю, не я одна сегодня в выигрыше.

– Ну да, в домино я всех разнес, – ответил он. – Но сигары подарю Джонасу, чтобы он так не нервничал из-за свадьбы.

– Хорошо идет, как ты думаешь?

Возле сцены было не так уж много народа, но множество людей ходили по площади и направлялись вниз к бухте.

Майк похлопал по выигранным сигарам.