Барселона. Проклятая земля - Хуан Франсиско Феррандис

Дрого за волосы проволочил Элизию к столу; из кухни вытащили Гальдерика. Мальчик плакал и вырывался, видя перед собой безжалостного сеньора, когда-то повелевшего отрубить ему обе руки. Поверх кольчуги на Дрого была надета та же туника с драконом, и выглядел он жутко. Вот он вытащил нож и приставил к горлу Гальдерика.

– Ответь на один очень простой вопрос, хозяйка. Скажи нам, где лежит оружие, которое тебе велел спрятать Изембард. Ты ведь не по своей воле пошла на это, верно?

Ужас не давал девушке открыть рот, и Гали ответил за нее.

– Ее запугали, мой господин! – завопил он. – Будьте милосердны!

– Хорошо, я тебе поверю. Итак, начнем сначала: либо ты говоришь, где лежит оружие, либо я режу глотку этому щенку… – Он похлопал Гальдерика по плечу. – А потом мои люди будут тебя пользовать по очереди. И перестань коситься на дверь… Твои спасители не придут. Они все подохли в замке Тенес, такие вот у Бога шутки.

Силы покинули Элизию. Не только жизнь Гальдерика – ее собственная жизнь тоже висела на волоске; Изембард ее предупреждал. И все-таки она решилась помочь, забыв, что она всего-навсего хозяйка таверны и нет у нее для защиты ни мечей, ни башен. Принять участие в играх власть имущих – то была роковая ошибка.

– Оружие наверху, мой господин, – подал голос Гали. До сей поры он умалчивал об этой подробности, но в конце концов выдал и ее, потому что им всем здесь придется погибнуть, если Дрого взъярится по-настоящему.

Теперь в ярость пришла Элизия. Гали каким-то образом ее выследил и предал. Все-таки в этот страшный момент они остались одни. И в том, как она себя поведет, заключена вся разница между жизнью и смертью.

Они поднялись по ветхой лестнице на второй этаж, где пол был завален мусором, а стены покрылись трещинами. Гали зарылся в гору миндальных орехов и вытащил спрятанные связки.

– Кому ты должна это передать? – спросил Дрого.

– Мне не сказали.

Дрого снова ударил ее по лицу, насилие доставляло ему удовольствие.

– Это правда, мой господин! – заверещал Гали, трясясь от страха. – Ее заставили… Теперь все оружие ваше, мы славно вам послужили. Смилуйтесь!

Взгляд Дрого был полон презрения.

– Что же ты за мужчина, если позволяешь жене строить козни за твоей спиной, недоумок. – Он делано улыбнулся. – Думаю, тебе, супругу, полагается ее поучить.

Дрого рывком разорвал рубашку на Элизии. Под хохот и свист наемников девушка пыталась прикрыться остатками одежды. Тело у нее было стройное – сказывались годы беспрестанного труда, а голодать она не голодала. К этим плавным изгибам и полным грудям потянули руки сразу несколько солдат. Но Дрого быстро и грубо отпихнул охальников.

– Покажи нам, каков ты по мужской части, – приказал он, и наемники подтолкнули Гали к жене.

Дрого заметил, что тот вовсе не противится извращенной игре. Элизия плакала, а он спускал штаны.

– Давай! – выкрикнул из-за спины своего господина Калорт. – Ни Бальдия, ни другие потаскушки на тебя не жаловались. Но если ты не сможешь, ею займусь я. И тогда ей уж точно понравится!

В конце концов Гали грубо овладел Элизией на ложе из миндаля, а солдаты Дрого, стоявшие рядом, мяли ее груди, и она кричала от боли. Не было у нее никакой защиты, и тело, и душа ее рвались на части.

– Крушите этот кабак! – рявкнул Дрого. – В моем городе места предателям нет!

Элизия слышала, как солдаты, хохоча, рубят топорами столы и ломают стены. Она плакала и задыхалась, пытаясь освободиться от тяжести возбужденного Гали, который проникал в нее чересчур напористо, как никогда болезненно. По лицу насильника было видно, что он не просто подчиняется из желания спасти свою жизнь: он получал наслаждение, наказывая Элизию. Жена обстряпала свои дела у него за спиной. Он ее не любит, но она – его, и теперь он воспользовался случаем, чтобы показать, кто здесь хозяин. На лице Гали проступила отвратительная гримаса, он выплеснулся в Элизию и вышел из нее, не прошептав и слова утешения. Шум в нижнем этаже стоял оглушительный, весь дом трясся. Элизия скорчилась, прикрыв тело разорванной рубашкой, и безутешно зарыдала.

Гали хотел поговорить с Дрого, но тот уже спешил прочь из таверны.

– Вы крысы, чего еще можно ждать от простолюдинов! И все-таки я пощажу ваши жизни за то, что вы отдали мне оружие этих лесовиков. – Он ухватил Элизию за горло и заставил подняться. – Больше не играй со мной, не то я скрою себе плащ из твоей нежной кожи!

Элизия упала и закашлялась. Дрого не преувеличивает, она поняла это по его помутневшему взгляду.

Как только воины ушли, Гали присел рядом с женой, но она резко его оттолкнула.

– Будь ты проклят.

– После того, что ты натворила, ты должна бы сказать мне спасибо, – огрызнулся Гали. – Напоминаю: все здесь принадлежит мне. Дрого станет графом и меня отблагодарит. Если ты снова что-то затеешь тайком от меня, тебе придется куда хуже, клянусь. А теперь поплачь о своем друге Изембарде.

Элизия лежала на россыпи миндальных орехов и плакала. Никогда еще ей не было так плохо. Помимо боли и унижения, мучило еще и осознание, что рухнули все ее мечты. Изембард погиб в Тенесе, и таверна ее уничтожена. И хотя Элизии не раз доводилось подниматься из грязи, сейчас она чувствовала себя обессиленной, неспособной начать все сначала. Ей хотелось оказаться вместе с дедушкой Ламбером в каком-нибудь мирном, покойном месте.

Дрого прошел вдоль Миракля и спустился к дворцам по улице, из-за дождей превратившейся в опасное грязевое месиво. Он чувствовал себя неуязвимым. Шпионы во вражеском стане доложили ему о намерении лесных рыцарей штурмовать Тенес, а Гали рассказал про оружие, поэтому Дрого не стал больше ждать и перешел к действиям. Барселонская стража капитулировала, оказавшись в численном меньшинстве перед полусотней наемников. Люди Арманни, не получив оружия, попрятались по огородам и подвалам в надежде уйти из города, когда на рассвете откроются ворота. Дрого беспрепятственно взял Барселону; скоро начнется охота. Для начала ему хотелось уладить дела с готскими семействами, которые много лет чурались его, бывшего вассала Гильема Септиманского.

Площадь была ярко освещена широким кругом факелов, шипевших под каплями дождя. Наемники Дрого вытащили из домов указанных им аристократов. Перед победителем на коленях в грязи стояли девять глав самых влиятельных семейств.

Вскоре появился и епископ Фродоин, не поспевавший за стремительным развитием событий. Он кричал на бессердечных наемников. Дрого доставляло удовольствие смотреть на пустую суету епископа. Он пришел под охраной своего капитана Ориоля и четверки верных солдат: с ним были Дуравит, Итало, Николас и Эхиль. Дрого подозревал, что именно Фродоин и затеял сговор, мешавший ему взять Барселону, но если он поднимет руку на прелата, его отлучат от Церкви. Король и самые влиятельные епископы Франции не успокоятся, пока не узрят его голову, гниющую в сундуке.