Советская дипломатия на четырехсторонних переговорах по Западному Берлину (26 марта 1970-3 сентября 1971) - Ростислав Долгилевич

Что касается посещений постоянными жителями Западного Берлина территории ГДР, вопросов коммуникаций и размена пограничными участками, то, по мнению Абрасимова, при ознакомлении с советским проектом послы трех держав смогут констатировать, что «практически все вопросы, поднимавшиеся ими в этой связи, получают положительное разрешение»[483].

По словам посла СССР в ГДР, это дает ему право заявить, что таким образом «в результате сегодняшнего конструктивного шага советской стороны налицо все предпосылки для того, чтобы развязать два крупных комплекса вопросов с точки зрения принципиальных урегулирований и, как это предлагалось западной стороной, закрыть их. Конкретные, детальные урегулирования, как мы и условились, должны быть предметом соглашений компетентных германских властей»[484].

Указав на эти шаги СССР навстречу западным державам, Абрасимов вполне обоснованно отметил, что советская сторона вправе надеяться на ответные шаги трех держав навстречу советской позиции в вопросах свертывания политического присутствия ФРГ в Западном Берлине. «Мы не раз указывали, — подчеркнул он, — что это ключевой вопрос урегулирования. То, что действительно необходимо в этой связи, чтобы исключить возможность трений на будущее и обеспечить взаимный баланс между отдельными частями договоренности, изложено в нашем проекте. Речь идет главным образом о конкретизации принципа непринадлежности Западного Берлина к ФРГ и неподвластности города ей. В этой связи мы считаем необходимым, чтобы был осуществлен запрет заседаний фракций и комитетов бундестага и бундесрата, а также федеральных съездов и конгрессов западногерманских партий и организаций. Государственные органы ФРГ не должны осуществлять в Западном Берлине функции, на которые они не имеют права. Мы исходим также из того, что три державы будут обеспечивать исполнение постановлений о демилитаризации в своих секторах и примут необходимые меры к недопущению неонацистской или иной подобной деятельности, могущей вызвать нарушение общественного порядка или напряженность в данном регионе»[485].

Мы, подчеркнул советский посол, ставим вопрос о прекращении той деятельности ФРГ, которая не имеет никакого отношения к задаче поддержания жизнеспособности города, создает трения и конфликты и несовместима с непринадлежностью Западного Берлина к ФРГ. Попытки изображать эту деятельность как нечто рутинное и безобидное не соответствуют действительному положению вещей. Незаконная практика проведения акций различных парламентских и других государственных органов ФРГ в Западном Берлине, по признанию самих представителей федерального правительства, преследовала и преследует лишь цель продемонстрировать притязания ФРГ на Западный Берлин. Эта деятельность не является ни обычной, ни нормальной и не может иметь места[486].

Далее Абрасимов указал, что в рамках договоренности СССР придает важное значение вопросу об обеспечении уважения советских интересов в Западном Берлине. Поэтому советский проект предусматривает, в частности, открытие в городе генконсульства СССР, обеспечение предпосылок, благоприятствующих экономическим связям СССР с Западным Берлином, недискриминации советских торговых и имущественных интересов в этом городе. Советский Союз, подчеркнул Абрасимов, не требует в этом вопросе больше того, на что он имеет право. Являясь стороной четырехсторонних соглашений, государством, освободившим Берлин, СССР имеет все основания настаивать на том, чтобы наши интересы и интересы наших граждан в западных секторах не дискриминировались по крайней мере по сравнению с другими государствами[487].

При готовности трех держав благожелательно подойти к этому аспекту урегулирования, отметил советский посол, мы со своей стороны были бы согласны пойти навстречу нашим партнерам при урегулировании вопроса о представительстве интересов Западного Берлина за границей, которому тремя державами придавалось большая важность. Конкретно речь шла о консульском обслуживании западноберлинцев и защите их интересов в имущественно-правовых вопросах Федеративной Республикой за границей, а также о включении Западного Берлина в договоры неполитического и невоенного характера, заключавшиеся ФРГ с другими странами[488].

Учитывая обсуждения на прошлых встречах, продолжал Абрасимов, советская сторона при разработке своего проекта уделила должное внимание пожеланиям трех держав относительно обеспечения надежной взаимосвязи всех элементов пакета договоренности. Эта задача, по мнению советской стороны, удовлетворительным образом решалась на базе формулировок третьей части соглашения и заключительного акта. Содержащиеся там положения в своей сумме обеспечивают стабильность урегулирования в целом, не вторгаясь в то же время в сферу суверенных прав и компетенции других. Советский проект предусматривает также необходимый механизм для консультаций между участниками соглашения по всем вопросам его осуществления, равно как и на предмет устранения каких-либо нарушений принципов договоренности, если бы они имели место[489].

Советские предложения и разъяснения к ним П. А. Абрасимова прозвучали особенно весомо на фоне отчетного доклада ЦК КПСС XXIV съезду партии, с которым Л. И. Брежнев выступил 30 марта 1971 г. В докладе отмечалось, что «должны быть также урегулированы проблемы, связанные с Западным Берлином. Если США, Франция и Англия будут, как и мы, исходить из уважения суверенных прав ГДР как независимого социалистического государства, то ведущиеся сейчас переговоры могут быть успешно завершены ко взаимной выгоде всех заинтересованных сторон, в том числе и самого западноберлинского населения»[490]. Это высказывание Генерального секретаря ЦК КПСС в отчетном докладе Центрального Комитета съезду партии часть средств массовой информации западных стран расценила как проявление Советским Союзом стремления к скорейшему достижению компромисса на четырехсторонних переговорах.

Официальная реакция США, Англии и Франции на советские предложения последовала на восемнадцатой встрече послов четырех держав, состоявшейся 16 апреля 1971 г. под председательством Ж.-В. Сованьярга. Открыв встречу, он сказал, что на переговорах имеется в виду выработка «ограниченного практического соглашения, не затрагивающего принципиальные позиции сторон и не создающего нового положения в Берлине или даже в Германии в целом»[491].