Мифы о диетах. Наука о том, что мы едим - Тим Спектор

Мы в основном уделяли внимание проблемам усвоения углеводов молока (лактозы), но белковый компонент также играет свою роль, особенно как причина аллергий. Одна компания из Австралии обнаружила и исследовала легкие генетические отличия в белке молока — казеине. Генетическая модификация коров с целью получения разных типов молока (к примеру, сортов с пониженной жирностью) — вещь не новая. Большая часть белка в коровьем молоке содержится в форме казеина A1. Однако для людей, не воспринимающих обычное молоко, теперь выпускается молоко с казеином А2 от специальных генетически модифицированных коров. Я думаю, что все это лишь сместит фокус проблемы, однако поживем — увидим.

ДИАРЕЯ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ И НЕПЕРЕНОСИМОСТЬ МОЛОКА

Дженни и Мэри — однояйцевые сорокалетние близнецы из Суиндона на юго-западе Англии. Обе они в детстве спокойно пили молоко, а став взрослыми, начали добавлять его в чай и кофе. Потом, когда сестрам исполнилось по 35 лет, Мэри, болезненно пережив развод и вернувшись из поездки в Индию, начала испытывать проблемы с пищеварением. Постоянные боли в желудке не давали ей спать по ночам, начались периодические сильные приступы диареи. Это продолжалось несколько лет, прежде чем Мэри обратилась к семейному доктору, а тот направил ее к психологу.

В рамках стандартных генетических тестов, которые мы проводили на всех своих близнецах, проверены все 500 тысяч или около того вариаций 20 тысяч генов сестер. Помимо подтверждения их идентичности, мы обнаружили, что у Мэри, как и у Дженни, в отличие от большинства европейцев, не было мутации гена лактазы на хромосоме 2. Этим, возможно, объяснялись проблемы Мэри: ей следовало избегать молока. Когда она так и поступила, все симптомы, к ее удивлению, прекратились через две недели.

Эта рекомендация, хотя и дала замечательные результаты для Мэри, все же не объясняла, почему ранее она не испытывала никаких проблем или почему ее сестра-близнец при том же наборе генов и том же рационе никаких симптомов не отмечала. И снова-таки можно призвать к ответу микробиоту. Исследования других пациентов с непере­носимостью лактозы продемонстрировали такую же вариативную реакцию на молоко. Однако после получения пациентами с постоянными проблемами в течение двух месяцев пребиотика GOS (галактоолигосахарид), который переваривается только в толстом кишечнике, ситуация с кишечной микробиотой резко изменилась в положительную сторону по сравнению с теми, кто получал плацебо11.

Уже позже Мэри припомнила, что в конце поездки в Индию перенесла сильную желудочную инфекцию, и ей понадобилось несколько курсов длительного приема антибиотиков широкого спектра действия. Эти мощные лекарственные средства, должно быть, изменили и сократили разнообразие ее кишечных микробов, так что выжившие их виды не сумели справиться с функцией расщепления лактозы, что и привело к появлению общераспространенных симптомов.

Итак, незначительные отличия в индивидуальном составе кишечных микробов способны определять реакцию на молоко даже у людей с одинаковыми генами. А еще эти отличия влияют на наше отношение ко многим другим продуктам.

ПЕЙТЕ, ДЕТИ, МОЛОКО, БУДЕТЕ ЗДОРОВЫ…

Всем нам в детстве твердили: пей молоко, чтобы вырасти большим и здоровым. Если мы взглянем на генетическую карту мира и выделим цветом страны, где есть мутация гена лактазы, позволяющая пить молоко, то увидим четкую связь с ростом людей12. У большинства жителей Южной Европы имеют место лактазная недостаточность и небольшой рост, хотя среди них есть носители мутации гена лактазы высокого роста. Однако, как нам известно, простое выявление взаимосвязи не означает, что молоко — причина большого роста: возможно, это маркер чего-то еще, к примеру благосостояния или в целом хорошего питания.

Я ростом примерно 1 м 80 см. Мой отец был ростом примерно 1 м 65 см, а его отец родом из России всего 1 м 60 см — итак, за четыре поколения рост увеличился почти на 20 см. Эта тенденция может, конечно, дать повод для шуток, но в ней нет ничего необычного. Раньше я часто чувствовал себя гигантом на фоне жителей Южной Европы (хотя голландцы явно бросали мне вызов).

Согласно нашим исследованиям с участием более 50 тысяч близнецов-европейцев, рост более чем на 80% определяется наследственностью (то есть 80% различий между людьми зависят от генов)13. Позже, изучив 250 тысяч человек, мы и еще более шести десятков исследовательских групп выявили свыше 697 генов, достоверно влияющих на рост, показав, что тысячи генов, каждый из которых имеет ничтожное влияние, возможно, более чем на четверть определяют наш рост14.

Итак, исходя из этого факта и традиционных генетических взглядов, можно предположить, что рост почти не зависит от факторов образа жизни, к примеру от потребления молока. И все же, если внимательно изучить историю вопроса, можно убедиться, что средний рост, эта «самая генетическая из человеческих черт», постоянно менялся. Пиковых значений он достиг в Средневековье, когда многие жители Европы, подобно Карлу Великому в 800 году от Рождества Христова, были ростом предположительно около 1 м 83 см. Потом в малый ледниковый период XVII века, когда люди начали перемещаться в промышленные центры — города, рост снова стал снижаться — французские «отверженные» в эпоху Французской революции были всего чуть выше 152,4 см. Потом люди снова начали расти, но не все одинаково — кто-то лучше, кто-то хуже15. Сейчас титул самой высокой нации мира удерживают голландцы. Всего за четыре поколения, по данным национальной статистики и обследованиям призывников, им удалось прибавить в среднем 18 см.

Как такое возможно? Чтобы эволюция изменила геном, требуются сотни поколений, если только не произошла мутация, как в случае с геном лактазы. Это кажется маловероятным, потому что в подобном случае ученые бы уже ее выявили.

Всего шестьдесят лет тому назад самой высокой нацией в мире были американцы, а сегодня средний голландец имеет рост более 185,42 см — почти на 10 см выше своих американских соперников с их 175,76 см. Простое объяснение гласит, что голландцы любят молоко и пьют его больше американцев. Когда, приезжая в Нидерланды, я посещаю больницы и университеты, то вижу, что большинство голландских студентов за ланчем выпивают большой стакан молока.

Если охватить взором жителей планеты, которые пьют и которые не пьют молоко, с точки зрения мутации гена лактазы, то можно заметить четкую корреляцию между потреблением молока и показателями роста. Скандинавы и голландцы лидируют в обеих лигах. Потребление молока в Нидерландах в 1962 году составляло около 6 миллионов метрических тонн, достигнув пиковых значений в 1983 году (13,5 миллиона тонн). Затем оно стало медленно снижаться, однако по-прежнему держится на уровне 11 миллионов тонн. Голландцы до сих пор потребляют в два раза больше молочных продуктов на человека, чем американцы. Средний рост населения сегодня признается Всемирной организацией здравоохранения универсальным маркером здоровья и процветания нации.

В дни первых колоний США здоровые новобранцы были в среднем на 7,62 см выше и потребляли на 20% больше калорий, чем их сотоварищи (выше среднего уровня) в Англии, рост которых доходил всего до 162,56 см. А рекруты послереволюционного периода были еще крепче — по состоянию на 1800 год, они жили лет на десять дольше. До 1960-х годов полноценно питающиеся американцы были самой высокой нацией в мире, а потом внезапным и необъяснимым образом перестали расти (ну, как минимум вверх). В 1950-х годах потребление сахара и мяса начало увеличиваться, и такая тенденция наблюдалась вплоть до 1980-х годов, когда на смену мясу и овощам пришли жиры и сахара. Производство и потребление молочных продуктов в Америке неуклонно повышались в 1950–1960-е годы, утроившись с начала 1970-х — замечательное достижение! Однако из этих данных не понятно, что потребление молочных продуктов фактически достигло максимума в 1945 году и с тех пор постоянно снижалось, пока не упало до примерно половины от пиковых значений, особенно среди детей школьного возраста16.