Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 2. Осень чехословацкого социализма. 1948–1968 гг. - Николай Платошкин

Чехи и словаки в целом хорошо питались, но слишком бурный рост денежной массы вместе с пока еще не завершенным кооперированием на селе вынуждал правительство сохранять карточную систему. Альтернативой отмене карточек был бы рост цен, чего компартия стремилась избежать.

Страна по-прежнему ввозила много продовольствия (ЧСР импортировала продукты и до войны), причем в 1952 году – уже только из социалистических стран. В 1952-м было импортировано 48 % от потребленной в ЧСР пшеницы, 5 % мяса, 39 % – птицы, 7 % сала, 25 % сливочного масла, 14 % яиц.

В целом, как было отмечено на состоявшейся в декабре 1952 года Общегосударственной конференции КПЧ, страна хорошо развивалась и имела все основания для оптимистического взгляда в будущее.

5 марта 1953 года умер Сталин, и вся Чехословакия гадала, приведет ли это к переменам внутри страны. Но о том, что перемены, по крайней мере кадровые, будут таким серьезными, вряд ли кто-либо догадывался.

В Советском Союзе перемены последовали практически немедленно. Было закрыто антисемитское «дело врачей» и реабилитированы все арестованные по нему. Затем последовала более широкая амнистия. В Москве явно начиналась политическая оттепель.

На похороны Сталина в Москву 8 марта 1953 года вылетел Готвальд. С похорон Сталина Готвальд вернулся 11 марта в плохом самочувствии. Сначала он жаловался на простуду, однако болезнь явно была гораздо более серьезной. Здоровье президента оставляло желать лучшего уже довольно давно. Одно время (особенно после февраля 1948 года) Готвальд довольно сильно злоупотреблял спиртным. Возможно, он очень переживал, что пришлось арестовать и казнить своего близкого друга Сланского, и заливал горечь алкоголем. По крайней мере, так считают многие врачи.

14 марта 1953 года доктора, в течение нескольких дней упорно боровшиеся за жизнь пациента № 1 своей страны, бессильно опустили руки. Пару раз они запускали остановившееся сердце Клемента Готвальда, но в какую-то секунду оно сжалось в последний раз и навсегда остановилось. Лидер социалистической Чехословакии, первый президент-рабочий, умер от разрыва аорты.

На Западе появилась абсолютно бредовая версия, что Готвальда отравили в Кремле. Зачем и кто это сделал, естественно, не сообщалось. Были данные, что Готвальд якобы болел сифилисом, который впервые обнаружили у него советские врачи, когда в 1944 году в Москве он перенес инфаркт. Якобы недолеченный в молодости сифилис дал осложнения на сердце, затруднив работу сердечного клапана[184].

Готвальд был сильно потрясен смертью Сталина, которого искренне и глубоко уважал. Поэтому, несмотря на предостережения лечащих врачей, президент Чехословакии вылетел в Москву. Врачи знали о проблемах Готвальда с сердцем, которые особенно обострялись при резкой смене атмосферного давления, и ни в коем случае не рекомендовали президенту летать самолетом. Однако Готвальд обязательно хотел успеть на похороны Сталина.

Вскрытие тела Готвальда проводили совместно советские и чехословацкие врачи.

Сразу же была отметена версия «врачей-вредителей», так как личным врачом Готвальда с осени 1946 года был убежденный коммунист, ученик И. П. Павлова профессор Владимир Гашковец, которого мужу подобрала Марта Готвальдова. Осенью 1952 года, явно под давлением советских советников из МГБ, Гашковца арестовали. В Москве, видимо, решили найти «врачей-вредителей» и в Праге. Готвальд сопротивлялся аресту Гашковца практически две недели, а потом в сердцах крикнул: «Нате, возьмите!»

В 1954 году Гашковца все же осудили за содействие смерти Готвальда. В частности, его обвиняли в том, что он приказал покрасить спальню президента ядовитой краской. В 1955 году врача выпустили на свободу, но политически реабилитировали лишь в 1968. Скончался он в 1971 году.

Похороны Готвальда состоялись 19 марта 1953 года, причем его тело было облечено в генеральскую форму, тем самым подчеркивалось, что хоронят верховного главнокомандующего[185].

Тело Готвальда было забальзамировано и выставлено на всеобщее обозрение в мавзолее у Национального памятника на пражском холме Витков[186]. Еще раньше, в 1949 году, город Злин был переименован в Готвальдов. Именем Готвальда были названы сотни улиц в чехословацких городах. В 1966 году улица Готвальда появилась и в Москве (в 1992 году она была переименована в улицу Чаянова).

В Чехословакии никогда не было серьезного культа личности Готвальда. Он не обладал диктаторскими полномочиями. Решения в партийном и государственном руководстве всегда принимались коллегиально и до марта 1953 года. Не случилось концентрации власти и после смерти Готвальда.

Президентом страны стал бывший премьер Антонин Запотоцкий, правительство вместо него возглавил Вильям Широкий. Первым секретарем ЦК КПЧ (как и в СССР после смерти Сталина, пост генерального секретаря ЦК КПЧ был переименован в пост первого секретаря ЦК) был избран Антонин Новотный.

Новотный родился 10 декабря 1904 года в Праге (точнее, в то время это была деревня Летняны на северо-восточной окраине Праги) в семье каменщика, выучился на слесаря и трудился как обычный рабочий. Мать умерла, когда Антонину было всего четыре года, и его вместе с тремя другими детьми воспитала тетка[187]. В 1919 году Новотный вступил в рабочую спортивную федерацию (рабочий спорт был тогда в Чехии массовым) и в 17 лет стал капитаном спортивной команды. Уже будучи лидером страны, Новотный охотно вспоминал о своей спортивной юности и успехах на различных соревнованиях, например спартакиаде в Брно.

В 1921 году Новотный вступил в КПЧ и стал продвигаться по партийной лестнице в пражской организации. При этом по характеру он был замкнутым человеком и сторонился вне партийной работы общества людей. У его никогда не было близких друзей. Серьезный молодой человек считал, что дружба мешает политической деятельности, ведь друзьям поневоле оказываешь протекцию и прощаешь им ошибки.

В декабре 1929-го он женился на Божене Фридрихове (родилась 26 февраля 1910 года), которую знал еще с детства. Божена (ее отец тоже был рабочим) была скромной женщиной и большую часть времени проводила дома, особенно после того как в 1930 году у нее родился сын. Они познакомились с Антонином в рабочей спортивной федерации, где Божена тоже была капитаном команды.

Как и муж, Божена сторонилась больших компаний – ей всегда было хорошо вдвоем с Антонином. Он был и навсегда остался ее первым, единственным и самым любимым мужчиной. Они редко и неохотно ходили в кино или театр, а позднее – на разного рода официальные приемы, – им было лучшего всего в компании друг друга. Ни Антонин, ни Божена терпеть не могли разводов и тем более внебрачных отношений среди своих знакомых. Отношение супругов Новотных к таким людям сразу резко менялось, и не в лучшую сторону.