Казино "Шахерезада" - Брайан Фриман

Муз выпрямился и настороженно проговорил:

– Между ними есть какая-то видимая связь с казино «Шахерезада»?

– Определенно нам известно лишь одно: все три фамилии упоминались в статье Рекса Тиррелла, где тот намекал, будто Амиру Лус убили. Кстати, вам не доводилось беседовать с Тирреллом?

Губы и брови лицедея презрительно изогнулись.

– Мне? Болтать с этим навозным червем? Никогда!

– Элен Труа утверждает, что вы и еще кое-кто много выиграли от исчезновения Амиры.

– Не стану отпираться. Меня совершенно не огорчило ее исчезновение со сцены, – отозвался Муз. – Она обманула меня. Использовала. Через меня подобралась к Бони, а потом вышибла из шоу.

– Элен говорит, вы отзывались об Амире как о самой лучшей своей любовнице.

– А я и не делал тайны из нашей связи. Она действительно в постели была великолепна. Испанская кровь давала себя знать. Но по характеру Амира ничем не отличалась от уличных проституток. Она мной пробила себе дорогу на сцену. Как по лестнице по мне прошла.

– Где вы находились в ту ночь, когда погибла Амира? – спросила Аманда.

Муз рассмеялся.

– В полиции. Валялся там пьяный в стельку. В ту пору подобное со мной часто случалось. Теперь я вижу, как мне повезло. Благодаря алкоголю у меня есть алиби.

– И вы не знали, что произошло в казино?

– Позднее узнал, по слухам. – Муз пожал плечами.

– Говорили об Уокере Лейне? – предположил Страйд.

Муз кивнул.

– Да, все считали, что это он совершил. А чтобы его выгородить, придумали историю о заезжем придурке – она всех устраивала. Нужно было чучело, и его нашли. Повторяю, мне подфартило – я надрался, загремел в камеру и получил алиби. Иначе многие бы решили, что Амиру убил я.

– Вы тоже верите в виновность Уокера?

– Я, конечно, удивился, но вероятность такую допускал.

– Удивились? Почему?

– Я представлял Уокера мягкотелым, думал, у него духу на такое не хватит. Он порой ходил по краю, но никогда его не переступал. Обычный богатенький сосунок и слюнтяй из Лос-Анджелеса. Убийство Амиры требовало решимости, которая у него отсутствовала. Да и едва ли бы он после этого остался жив.

Страйд и Аманда переглянулись.

– Почему?

– Я вам скажу то, о чем многие ни тогда, ни сейчас не подозревают. Я знал, поскольку мне призналась сама Амира, чтобы уколоть побольнее. Уокер тоже наверняка знал. Не мог не знать. Он не пропускал ни одного ее шоу, втюрился в девку по уши, но Лео Риччи намекнул ему, чтобы он держался от нее подальше.

– С какой стати? – Глаза Страйда сузились.

Брови Муза, словно надрессированные гусеницы, исполнили замысловатый танец под фривольную музыку.

– Амира Лус принадлежала одному человеку, – протянул Муз. – С которым лучше было не связываться. Бони Фиссо.

Серена подъехала к дому, припарковала машину недалеко от входа. Выключив двигатель и фары, продолжала сидеть в темноте и тишине. Она вспомнила, как это впервые случилось у них с Дейрдрой. Ей тогда едва исполнилось восемнадцать. Дейрдра знала, что под душем она иногда впадала в забытье, погружаясь в воспоминания, утопая в них, будто желая захлебнуться в прожитом. В Фениксе после случек с Голубой Собакой, наркодилером своей матери, Серена всегда отправлялась в ванную комнату. Сначала пускала горячую воду – она всегда была у них чуть теплой, ржавого цвета, – потом холодную, быстро становившуюся ледяной.

Серена не помнила, сколько времени простояла в тот вечер под душем. Замерзла. Чувствовала себя потерянной. Беспомощной. Неспособной что-либо изменить в своей жизни. Точно паралитик, ощущала свое тело, но не могла пошевелиться. Раз за разом Серена прокручивала перед собой прошлое. Казалось, она вовсе не убегала из Феникса, а продолжала жить в одном беззвучном сдавленном крике.

Вдруг она ощутила, как кто-то проникает в ее кокон. Тихо, будто ниоткуда, в ванной комнате появилась Дейрдра. Она встала позади Серены под душ, всем телом прижалась к ней. Губы приблизились к уху Серены, заскользили по шее, по спине.

– Как хорошо, – проворковала Дейрдра. Она обхватила Серену за живот, погладила его, поласкала лобок.

Серена откинулась назад, приникая к Дейрдре. Внезапно внутри ее что-то надломилось, словно рухнули перегородки, сдерживающие стыд и страх. Серена разрыдалась. По телу пробежала дрожь, и ей внезапно стало очень холодно. Показалось, что она промерзла до глубины души, тепло было лишь спине от прильнувшей к ней Дейрдры. Чем больше Серена плакала, тем крепче подруга сжимала ее в своих объятиях и жарко успокаивала.

– Тебе будет замечательно, – проговорила она.

Серена повернулась к Дейрдре, уткнулась лицом в ее плечо. Дейрдра продолжала обнимать ее, давая излить все слезы. Серена не знала, сколько они простояли под душем, прежде чем она выбралась из своей ледяной пещеры назад, к свету. Вода лилась из душа, давно остывшая, но им с Дейрдрой было очень тепло. Когда Серена наконец взглянула в глаза Дейрдре, то поняла, что стала свободной. Она разглядывала мокрое красивое лицо подруги восторженно, с благодарностью и любовью, перерастающей в страсть. Дейрдра снова принялась ласкать ее, и Серена не противилась ей. Через несколько минут она начала отвечать Дейрдре такими же ласками. Их губы сомкнулись. Казалось, их скользкие от влаги тела слились. Серена чувствовала, что ее прикосновения доставляют Дейрдре удовольствие, и чем горячее она отвечала, тем больше Серена желала доставить ей наслаждение. Целовала ее. Массировала ложбинку внизу спины. Слушала умоляющий шепот спуститься пониже. Вводила в нее пальцы спереди и сзади, то едва касаясь ее плоти, то очень глубоко. Она хотела вся войти в нее.

Серена вспоминала, как они вышли из ванной комнаты и как были, голые, мокрые, скользя ногами по полу, пробрались в спальню и легли в кровать. Там они провели несколько часов, утоляя взаимную жажду, то замирали, то опять принимались ласкать друг друга под скрип старенькой двуспальной кровати, на которой Серена обычно спала одна. А затем заснули, обнявшись, изможденные истомой.

Полгода они прожили как любовницы. Дейрдра настаивала на продолжении связи. Вначале Серена не возражала. Она побаивалась мужчин, чувствовала себя в руках Дейрдры защищенной. Фактически матери у нее не было, ее заменила Дейрдра. На какое-то время подобное положение Серену вполне устраивало.

Однако по мере того как к ней возвращалась уверенность, она сознавала, что их отношения построены на песке. А чуть позже наступил момент, когда она уже не хотела оставаться любовницей. У нее возникло желание испытать себя, проверить, сумеет ли она жить сама, без посторонней помощи. Ей надоело искать спасения в чужих руках.

Намерение Серены вызвало споры между ними. Нередко Дейрдра впадала в истерику. Внезапно Серену осенила догадка: это не она боится мужчин, не ей требуется забота и ласка со стороны, а Дейрдре. Это она не представляла себя без помощи и любви Серены.