Новые семейные обстоятельства - Маша Трауб

ругалась, – не меньше моего удивилась Катя.

– Твоя бабушка любила Маяковского? – уточнила я, чтобы еще раз восхититься.

– Да она вообще не знала, кто это такой. При чем тут Маяковский?

– Ну, это из стихотворения Маяковского Сергею Есенину строчка: «Оглушить бы их трехпалым свистом в бабушку и в бога душу мать!» И не спрашивай, откуда я это помню. Иногда такое всплывает, самой страшно. А если просто «в бога душу мать», то это старое бранное выражение.

– А что такое трехпалый свист? – В дверях стояла Алиса, которая любит задавать вопросы, ставящие в тупик.

– Сама объясняй, я не знаю, – сказала мне Катя.

– Если честно, я никогда об этом не задумывалась, – призналась я. – Шестипалый, это человек с шестью пальцами на руке, вместо пяти, – начала рассуждать я. – Трехпалый свист, возможно, обращен к бабушке, к богу, и матери. Надо подумать и посмотреть литературу. – Я пошла искать нужную книжку.

– Господи, ну кто тебя за язык тянул? Ты же знаешь, что Маша, пока не выяснит, не успокоится! – обратилась к дочери Катя.

– Тогда мы останемся на ужин, – радостно воскликнула Полина.

* * *

Алиса объявила, что ей нужно личное пространство, и решила спать в гостиной. Малышка Ева решила, что ей тоже хочется спать в гостиной.

– Можно? – спросила она разрешения у Алисы.

– Если не будешь пихать меня ногами, – ответила старшая сестра.

– Не буду, – пообещала Ева.

– А где Ева? – ахнул прекрасный Катин муж Денис, счастливый отец трех дочерей.

– Сегодня решила спать с Алисой, слава богу, – ответила Катя.

– А как же мы? – Денис чуть не заплакал.

– В смысле, как мы? – не поняла Катя. – Выспимся наконец. Впервые за одиннадцать лет, между прочим!

Все одиннадцать лет, с момента рождения Алисы, родители спали втроем – сначала со старшей дочерью, потом со средней, а теперь с маленькой Евой. Кроватка, конечно же, была. И всегда стояла со стороны Дениса. Но дети, как водится, выползали и перебирались в родительскую кровать. Отец семейства был счастлив, когда детская пятка утыкалась ему в нос, а попа в памперсе перекрывала горло, рискуя удушить. Катя же, напротив, мечтала спать под своим одеялом, не делить подушку ни с мужем, ни с дочерьми и не была счастлива от пинков в бок посреди ночи.

– Как же мы будем спать вдвоем? – продолжал причитать муж.

– Прекрасно! – ответила Катя и попыталась уснуть.

В гостиной в это время Алиса включила Еве на телефоне детские сказки, и сама же под них быстро уснула, что случается не только со взрослыми детьми, но и просто взрослыми. Ева дослушала сказку, укрыла Алису одеялом и появилась на пороге родительской спальни.

– Все, я вернулась! – объявила она.

– Евик! – тут же подскочил счастливый отец. – Ложись посередине!

– А абаку можно тоже? Она пакать будет, – попросила Ева.

Папа, конечно же, разрешил. Катя спала на самом краю кровати, уткнувшись в прикроватную тумбочку, без одеяла, с хвостом собаки во рту и Евиной ногой на шее.

– Раньше ты хотя бы «тройничком» ограничивался, а теперь даже не знаю, как это назвать, – бурчала утром невыспавшаяся мать супругу.

На Новый год я подарила Еве такую же собаку, с которой она играла у нас, – копию йоркширского терьера Пахома. У Деда Мороза Ева тоже попросила в подарок маленькую собачку, и Катя надеялась, что наша собака сойдет за дедморозовскую. Она положила подарок под елку и сняла видео.

Ева вытащила подарок из-под елки, посмотрела придирчиво и объявила:

– Эта абака не похожа на Деда Мороза. Я такую видела.

– Может, тебе показалось? – Катя все еще надеялась, что фокус с Дедом Морозом пройдет.

– Видела! – объявила решительно Ева.

– Да, – пришлось согласиться Кате, – в гостях у Маши и Симы. Ты с такой играла. У нее родился щеночек, и они подарили его тебе.

– Абака… – Ева чмокнула собаку в нос.

– И как ее будут звать? – спросила Катя, заранее освобождая третий ящик комода, чтобы сделать будку для нового питомца.

Ева усадила трех собак в ряд и начала придумывать имя.

– Может, Бетти? – предложила Алиса.

– Нет, не Бетти!!! – возмутилась Ева.

– Тогда сама придумывай, – обиделась Алиса.

– Ее зовут Пеппи. – Ева показала на главную собаку. – Ее зовут Леппи. – Она показала на вторую. – А ее зовут Феппи! Феппи! – объявила Ева.

– Оригинально, – буркнула Алиса.

«Скоро мы будем ходить в садик с чемоданом собак!» – написала Катя.

Потом рассказала, что муж забыл забрать третью собаку из садика и пришлось за ней возвращаться. А потом еще раз, потому что забыли ридикюль, который Еве очень дорог. Катя как могла объясняла дочери, что за ночь с ее ридикюлем ничего не произойдет и утром она найдет его в своем шкафчике, но Ева требовала сумочку. Пришлось звонить воспитательнице, заведующей, будить сторожа… Искать ридикюль, который лежал не в шкафчике, а под лавочкой в раздевалке. Все это время Ева голосила, требуя ридикюль. Катин муж лазил под лавочками. Сторож матерился. Воспитательница и заведующая просили написать какую-нибудь объяснительную от родителей по поводу позднего вторжения. Катя модерировала ситуацию, из последних сил стараясь вести себя не как сторож.

Я была в точно такой же ситуации, когда маленькая Сима на теннисном корте потеряла свою любимую игрушку – пингвиненка Лоло. Пока мой муж лежал на полу раздевалки, разыскивая Лоло, я обзванивала руководство клуба, требуя телефоны уборщиков и всех сотрудников, допущенных в клуб. Сима в тот самый момент рыдала так, что даже руководство ее слышало и держалось за сердце. Лоло нашелся в папиной сумке, когда я успела дозвониться, кажется, до Олимпийского комитета и Федерации тенниса. Мать, ребенок которой потерял любимую игрушку, и не на такое способна.

Опять потеряли в садике собаку. Или дома.

– Ну где искать твою Феппи? – спрашивал у дочери папа, оставленный с дочерями на три часа.

– Не Феппи! – заливалась слезами Ева.

– Она вроде теперь Пеппи, только Ева «п» не произносит, – заметила, проходя мимо, Полина.

– Хорошо, и где твоя Пеппи может быть? – еще раз спросил отец у безутешной дочери.

– Не Феппи! – еще сильнее заплакала Ева.

Все оставшееся время искали Пеппи-Феппи во всех возможных местах. Нашли в стиральной машине. Собака была грязной после прогулки, и Ева, как и положено, положила ее отстирываться.

– Вот твоя Пеппи! – обрадовался счастливый отец семейства.

– Не Феппи! – продолжала голосить Ева.

Наконец на пороге дома появилась Катя.

– Я не понимаю, пытался, ничего не понимаю… – У Катиного мужа в любой момент мог случиться нервный припадок. – Она все еще плачет.

– Бусю нашли? – уточнила строго Катя.

– Какого Бусю? – у супруга начал дергаться глаз.

– Не какого, а какую. Буся – девочка. Евина