Танковая война на Восточном фронте - Александр Широкорад

Дальнейшие сведения о судьбе опытных машин противоречивы. Так, по рассказу командира роты 124-й танковой бригады:[43] «Осенью 1941 года наша бригада получила на пополнение несколько танков КВ, один из которых назывался «За Родину». Он был изготовлен в единственном экземпляре на Кировском заводе. Он обладал теми же возможностями, что и танк КВ, но имел усиленную броневую защиту, вес более 100 т и более мощный двигатель с турбиной. При движении на высших передачах двигатель свистел и этот свист был очень похож на свист пикирующих «юнкерсов».

Первое время после получения танка при его движении в бригаде даже подавали сигнал «Воздух!». Танк поступил в мою роту, и сначала хотели назначить его командиром меня, но потом его командиром стал мой заместитель, опытный танкист лейтенант Яхонин. Танк считался практически неуязвимым для артиллерии противника и предназначался для штурма укреплённых позиций.

В декабре 1941 года (точной даты я не помню) наша бригада получила задачу прорвать оборону немцев на участке Усть-Тосно — железнодорожный мост, форсировать р. Тоснаи во взаимодействии с частями 43-й стрелковой дивизии развить наступление на Мгу. В первом эшелоне атаковал 2-й танковый батальон под командованием майора Пайкина, танковый взвод 1-го батальона и танк «За Родину» моей роты. В данном бою танк получил задачу захватить железнодорожный мост через р. Тосна и удержать плацдарм для подхода основных сил. Бой развернулся на открытой местности. Промёрзший верхний слой торфяника с трудом выдерживал танк. Когда он подошёл вплотную к мосту, то был встречен огнём немецких тяжёлых орудий, и с ним пропала радиосвязь. Я находился в это время на КП батальона. Когда с танком «За Родину» прервалась связь, я попытался пробраться к месту боя вдоль железнодорожной насыпи. Когда мне удалось подползти к танку, я увидел, что с него сбита башня и весь экипаж погиб»[44].

Все советские историки, рассказывая о вторжении 11-й армии генерал-полковника Манштейна в Крым, о боях за Севастополь и Керченский полуостров, постоянно оперируют огромными цифрами германских танков — в 100, 200 и 300 машин. Соответственно, наши артиллеристы и моряки запросто подбивают за один бой по 10–40 тяжёлых немецких танков. Сейчас им вторят и самодеятельные историки, к примеру, авторы той же «Военной летописи». Немцы же утверждают, что у них не было танков вообще.

Вот, например, официальные данные о боях за Перекоп.

С рассветом 25 сентября 1941 г. немецкая авиация усиленно бомбардировала передний край нашей обороны, Турецкий вал и глубину обороны до села Ишунь. В 10 часов утра противник силой до четырёх пехотных полков при поддержке более 50 танков и под прикрытием сильного артиллерийского и миномётного огня перешёл в наступление на основную оборонительную линию Перекопских позиций, нанося главный удар вдоль Перекопского залива. После упорных боёв наши части оставили город Перекоп и отошли за Турецкий вал, за исключением третьего батальона 417-го стрелкового полка, сапёрной роты и двух батарей, которые продолжали вести бой севернее Перекопа в районе Кантемировки.

Контратака 14 танков Т-37 и Т-38, приданных 156-й стрелковой дивизии, не удалась. Все 14 машин были уничтожены.

В 7 часов утра 26 сентября две немецкие пехотные дивизии, поддержанные 100 танками, начали наступление на позиции 156-й стрелковой дивизии. К 11 часам утра немцы заняли Турецкий вал и вышли к Армянску. Тем временем генерал Батов, командовавший советскими войсками на перешейке, подтянул свежие силы: 383-й полк из 172-й стрелковой дивизии, 442-й полк из 106-й стрелковой дивизии и 865-й полк из 271-й стрелковой дивизии. Эти три полка контратаковали противника. В течение дня 26 сентября город Армянск 4 раза переходил из рук в руки. Немцы тоже сняли с побережья Сиваша какие-то части 22-й пехотной дивизии и ввели их в дело. К вечеру Армянск остался за немцами.

В воспоминаниях П.И. Батова постоянно фигурируют крупные танковые соединения. То он говорит о 100 танках у Армянска на 6 октября, то «вечером 19 октября 170-я пехотная дивизия немцев, с которой действовало более шестидесяти танков поддержки пехоты, вырвалась к устью Чатырлыка»[45].

Увы, Павел Иванович, везде указывавший номера германских пехотных дивизий, нигде не указал названия танковых частей. Понятно, что такая же картина наблюдается и в других источниках: у Г.И. Ванеева, А.В. Басова, в «Хронике Великой Отечественной войны Советского Союза на Черноморском театре» и т.д. То есть немецкие танки, как бизоны, ходят по Крыму сами по себе, без всякой организации, сбиваясь в стада по 50, 100 и более единиц.

Манштейн же утверждает, что танков у него не было. И действительно, к тому времени дивизия «Лейбштандарт Адольф Гитлер» была переброшена на Ростов, а для действий в Крыму Манштейн мог привлечь лишь два корпуса: 30-й в составе 22-й, 72-й и 170-й пехотных дивизий и 54-й в составе 46-й, 73-й и 50-й пехотных дивизий (треть 50-й пехотной дивизии ещё была под Одессой).

У Манштейна в Крыму был лишь один дивизион штурмовых орудий. В составе 190-го дивизиона имелось 24 76-мм самоходные установки StuG III, созданные на базе танка Т-III. В каждом взводе, состоявшем из двух орудий, имелся один бронированный транспортёр боеприпасов Sd.Kfz.253 и одна машина передовых артиллерийских наблюдателей Sd.Kfz.252.

30 октября организованное сопротивление советских войск на севере Крыма прекратилось и началось повальное бегство. Кому мои слова покажутся слишком резкими, я отправлю к «Хронике…»: «По отдельным отрывочным сведениям, поступавшим в течение дня, было известно, что в 11 ч 40 м. 45 автомашин с немецкой пехотой подошли к станции Карагут (10 км севернее Саки). Около 13 часов в районе деревни Икар (12 км севернее Евпатории) противник выбросил воздушный десант, и 40 человек этого десанта двигались к железнодорожной станции Евпатория.

В 13 ч 10 м. по дороге вдоль западного побережья Крыма, между деревнями Ивановка (16 км южнее Саки) и Николаевка, было обнаружено движение четырёх танкеток, а в 13 ч 30 м. по дороге из Евпатории в Симферополь прошли 12 танков противника. В 15 ч 10 м. немцы заняли город Саки. В 16 часов из деревни Бурлюк по дороге на восток показались бронемашины противника. В 16 ч 15 м. из штаба ПВО донесли, что противник перерезал шоссе между Симферополем и Евпаторией на 37-м км»[46].

В начале ноября 1941 г. германские войска вплотную подошли к границам Севастопольского оборонительного района (СОР). Разгром и бегство советских войск объясняется не сотнями тяжёлых танков у Манштейна (у него и лёгких-то не было), а бездарностью наших генералов и особенно адмиралов.