Ангел придет за тобой - Влада Ольховская

– Я рад. Так когда вернется доктор?

– Скоро, хотя вам лучше подождать в коридоре. Если она просыпается и видит кого-то над собой, она боится.

– Я понял. Я и не собирался оставаться здесь.

Ждать возвращения врача пришлось еще минут двадцать. Все это время Марк сидел на небольшом диванчике и наблюдал за снующим туда-сюда персоналом. Посетителей было совсем мало. Сюда пускали только близких родственников и только в определенное время.

Наконец доктор подошел к нему, и Марк поднялся ему навстречу.

– Добрый день, герр Азаров. Мне сказали, что вы уже навещали пациентку.

– Да.

– Довольны уходом?

– Отрицательных комментариев не имею, могу только поблагодарить. Я так понял, Анастасия восстанавливается довольно быстро. Когда ее можно будет забрать домой? Я имею в виду, когда она будет готова к безопасному перелету в Россию?

– Скоро, – заверил врач. – В крайнем случае через неделю, но даже это я бы назвал маловероятным. При нынешних темпах выздоровления – дня через два-три.

– Действительно скоро! Я удивлен. Медсестра описывала мне достаточно серьезные приступы… Но раз Анастасия выздоравливает так быстро, мне кажется, опасность была не так велика!

– Не обижайтесь, но у вас несколько дилетантский подход…

– Я и не обижаюсь, я на звание медика не претендую.

Заметив, что собеседник не слишком капризен и к конфликтам не склонен, врач заговорил свободней:

– Я бы не назвал ее выздоровление быстрым. Если бы не сопутствующие обстоятельства, а только отравление, она бы уже была на ногах! Но она получила сильное обморожение, это ослабило весь организм. Это уже указывает, что ситуация была далеко не безобидна. То, что с ней произошло, несет смертельный риск – но только в первые часы, в момент наибольшего влияния наркотика. Разве вы в этом не убедились? Если бы герра Штайна не оказалось рядом, эта женщина бы погибла. Но при этом угроза жизни косвенная.

– То есть непосредственно наркотик ее убить не мог? – уточнил Марк.

– Именно так. Есть наркотики, которые могут уничтожить организм – например, остановить сердце. Их немало. Но то вещество, которое приняла наша пациентка, другой природы. Оно опасно именно тем, что делает ее буйной, провоцирует агрессивные приступы. В таком состоянии она могла себя убить, могла на кого-то кинуться – ее поведение было непредсказуемо.

– Вы можете определить, что это за наркотик?

– Увы, у нас нет ни шанса. Он очень быстро саморазрушается, да и… не наше это дело.

– Понял. Я не собирался настаивать. Свое дело вы уже сделали – спасли ее. За это и я, и герр Штайн вам крайне благодарны.

– Такая благодарность всегда приятна, – едва заметно усмехнулся врач, затем нахмурился, глядя на что-то, находящееся за спиной Марка: – А это еще что такое?

Марк не стал полностью оборачиваться, лишь глянул через плечо украдкой – и правильно сделал. Потому что если бы приближавшаяся группа тоже его заметила, они бы вряд ли остались. Не узнать друг друга на таком расстоянии невозможно.

Не обращая на него внимания, врач шагнул вперед:

– Извините, вы к кому? И почему в таком количестве?

– Док, тише, это же больница. Мы пришли навестить одну из пациенток, Анастасию Коневич. Русскую даму, которая лежит у вас пару дней.

Это уже верх наглости! То, что его подозрения подтвердились, было скорее нормой. Марк бы удивился, если бы вышло обратное. Но даже от этих людей он не ожидал такой бесцеремонности.

Ясно, что они проплатили вход сюда. И сейчас попытаются подкупить врача. В других обстоятельствах он бы, может, и не отказался, но при Марке не посмеет – укажет на его присутствие.

Гнев вспыхнул мгновенно, и сдерживать его не хотелось. Они уже попытались отступить, а их все равно не оставили в покое. Значит, теперь пора действовать!

Поэтому Марк развернулся и направился к ним. Клаус Ридингер от неожиданности не смог скрыть своего удивления. Двое верзил, стоящих за ним, никак не прореагировали. Скорее всего, они вообще себя мыслительным процессом не утруждали, просто выполняли то, что им скажут.

– А зачем вам понадобилась Анастасия Коневич? – осведомился Марк.

– Ну как же… Беспокоимся о ее здоровье! Это ведь все случилось… у нас…

Прозвучало не слишком убедительно. Врач, окинувший настороженным взглядом обоих собеседников, поспешил ретироваться, оставив их в коридоре одних.

– О ее здоровье вы могли узнать и у меня.

– Герр Азаров, к чему этот осуждающий тон? Как будто я сделал что-то плохое!

О нет, плохого он не делал и вряд ли бы сделал на этот раз. В первые часы после его ухода Анастасия наверняка была бы жива, чтобы достопочтенного господина Ридингера, не дай бог, ни в чем не заподозрили! А потом, неожиданно для врачей, повторился бы приступ, который с самого начала никто не исключал. Вот только его женщина вряд ли перенесла бы.

Марк ценил мнение Вики, восхищался интуицией своей племянницы. Но наступает момент, когда все равно приходится делать по-своему!

– Что-то плохое, вот как вы называете это… Вопрос философский. То, что произошло с Анастасией, уже можно охарактеризовать как «плохое». Не ваш визит к ней, а ту дрянь, что попала в ее кровь.

– Вы пьяны? Вы хоть осознаете, что несете? При чем тут я, я вообще не знал, что у нее в крови что-то есть! Я думал, она прыгнула в воду!

Ридингер был неважным дипломатом. Не самым худшим, но его способностей хватало лишь при общении с определенным кругом людей, для профессионалов уровня Марка – недостаточно. Немец умел подбирать аргументы и держать в памяти все нужные факты. Но эмоции, выражение глаз, нервные жесты – все это сдавало его с потрохами.

– Она прыгнула в воду. Но почему она сделала это? Врачи в недоумении. Но мы-то с вами ответ знаем!

– Я вас не понимаю!

– Все вы прекрасно понимаете! Но происшествие с Анастасией – это еще мелочи по сравнению с убийством другой девушки, Ники Седых.

– Да что вы несете?!

Телохранители понимали, что шеф нервничает, а сделать с этим ничего не могли. Они привыкли, что малейшее недовольство Ридингера устраняется непосредственным избиением его обидчика. Теперь же, находясь в больнице, они были вынуждены сдерживаться. Это сбивало их с толку.

– Ничего нового или такого, чего вы не знаете. – Марк уже не видел смысла отступать. – Просчитались вы с этим псевдосамоубийством. И конкретно просчитались! У нас есть полный перечень фактов, доказывающих вашу вину.

– Это каких же?

Тут ответ получился долгим. Марк озвучивал не только то, что знал наверняка, но и то, что осталось на уровне его догадок. Якобы Виолетта вспомнила, к кому именно собиралась на «приватное свидание» Ника. Другая девушка видела группу людей, тайно проникавших в коттедж как раз в ночь самоубийства. А одна из камер наблюдения даже сняла номер их машины!