Лестница в небо - Артём Помозов

Ноги вязли в податливой болотистой почве, подошвы неприятно хлюпали. Огонек глянул через плечо – дикие собаки, то и дело принюхиваясь, шли по его следам.

– Отвалите! Я, конечно, понимаю, что мамка с папкой родили того еще красавчика, но внимание мне сейчас ни к чему! – невесело хохотнул он.

«Позиция! – стрельнула мысль. – Хорошая позиция спасет положение! Точно! Надо лишь разобраться… – Огонек вспомнил, что, когда его отряд шел разведывать обстановку на Озере, он заприметил огромное скопление аномалий – так называемый „лабиринт“. – К нему и пойдем, фиг ли».

Туда, по памяти, и направился. Было вроде недалеко. Сорвав с плеча автомат, Огонек взобрался на еще один холм, что был едва ли не копией того, с вершины которого он любовался Озером, – тут вся местность такая, болотистая и холмистая.

– Эй! Уроды! Ко мне! – Нужно было направить псов прямо в это скопление. – А, суки, ну! – И начал стрелять в животных, отступая.

Обогнув «лабиринт», Огонек отдалился еще на сотню метров, присел на колено и упер приклад в плечо, готовясь к обороне. Патронов – шесть магазинов. Магазины – двойные, то есть к одному изолентой привязан другой, чтобы было быстрее и сподручнее менять.

Собаки появились спустя несколько минут: грязные, с горящими злобой глазами, да с капающей изо рта пеной. Они перлись прямо на автоматные очереди, не заботясь о собственном выживании.

Первая волна тварей попала в «лабиринт». Сработали сразу четыре «Бомбы» – аномалии, которые, как нетрудно догадаться по названию, своим действием напоминали эффект, производимый разорвавшейся взрывчаткой.

Огонек, не теряя энтузиазма, продолжал стрелять. Пули рвали обезумевших животных, выбивали клочки шерсти и плоти, дырявили черепа и кромсали тела. Одна за другой собаки неслись под смертельный ливень из свинца. Магазины опустошались, но Огонек вошел в азарт, игнорируя этот факт.

Когда осталась последняя спайка, опустил автомат и выдернул из подсумка гранату «Ф-1».

– Как вам вот это?! – Он метнул ее в живое море, одновременно открывая рот, затыкая уши и падая на живот.

Взрыв больно резанул по ушам, нескольких собак посекло в кровавый фарш.

– Еще!

И, использовав последнюю гранату, вернулся к стрелковому оружию.

«Хирург» помог расправиться с дюжиной псов. Зверье даже не вскрикнуло: бежало-бежало, а потом, попав в марево, в буквальном смысле развалилось на части. Стайка превратилась в кусочки тел и отпиленные конечности, словно кто-то аккуратненько разделал их на хирургическом столе. И, что самое страшное, даже крови не было видно.

«Растворитель» стер с лица Зоны еще шесть особей – они, забежав в ловушку, просто испарились. Сначала они просто постепенно меркли, становились прозрачными, а потом и вовсе исчезали. Будто и не было их никогда.

Морды некоторых полопались, взорвались кровавыми ошметками, словно переспелые арбузы.

Огонек расстрелял свору, пережившую встречу с «лабиринтом», и вогнал последний магазин.

Выживший пес бросился на Огонька. Автомат сухо щелкнул! Заклинило! Человек и порожденное Зоной отчуждения существо, сцепившись, покатились по грязи. Закрывая горло рукой, Огонек выхватил ножны и всадил лезвие в бок зверю. Тот взвизгнул, разжал челюсти, что секундой ранее сомкнул на броненакладке комбинезона. Подпрыгнув, Огонек перехватил автомат за ствол, встал в позу, будто бы собираясь размахнуться битой, как в своей лихой молодости в девяностые…

…животное, разогнавшись, прыгнуло…

…а человек сбил его в полете.

Пес, скуля, отлетел куда-то в болото. Брызнуло.

– Давай, тварина, я жду! – Отсоединил магазин, передернул затвор. – Давай, падла! – Вставил на место.

Зверь предпринял еще одну попытку атаковать, но очередь, выпущенная из автомата Огонька, заткнула неконтролируемую ярость «падлы».

– Я достал тебя! Достал, мразь! – Огонек приблизился к телу. – Сука! – И вжал спуск.

Пули разорвали туловище мертвого пса на части.

Закончив, Огонек пнул труп ногой.

– Не двигаться! – прямо за спиной Огонька щелкнул предохранитель.

Стрельба велась все реже.

Некому уже стрелять было. Выживших солдат осталось двое: Сурен и его сослуживец, такой же неопытный и зеленый, как и сам Алабян, рядовой Вадим Волков, зачем-то попершийся на контракт в Зону. Остальные бойцы лежали здесь же, у грузовика, обреченные долго смотреть своими стеклянными глазами в серый небосвод Зоны. Тела кровопийц валялись рядом с ними, посеченные гранатными осколками и продырявленные пулями. Ребята, матерые вояки из Службы безопасности, пожертвовали собой, чтобы подарить молодняку шанс на спасение. И теперь Сурен понимал, что не может сдохнуть на территории этого проклятого места. Иначе он оскорбит их память. Иначе они погибли зря.

Изловчившись, Сурен вонзил нож в конечность последнего мутанта. Чудовище заревело, разомкнуло когтистую лапу и вновь стало видимым. Вадим, закричав, высадил в туловище кровососущей твари весь магазин. Та свалилась на живот и задергалась в агонии, а Сурен добил ее очередным ударом клинка.

Сурен не сдержался, упал на колени и заблевал все вокруг.

– Парень, ты как? – Волков протянул Алабяну ладонь. – Вставай. Выстрелы могут привлечь еще таких. Или бандитов! Какого хрена это вообще было? На брифинге о таком не предупреждали.

Откуда-то с севера донеслись отзвуки автоматной стрельбы.

– Кто это еще? – все продолжал Вадим. – Убираемся! Скорее.

Но Сурена мутило.

– Вставай, говорю же, – терял терпение Волков. – Это последний был. Чем быстрее уберемся отсюда, тем лучше…

– И мы… мы последними остались, – отдышавшись и поднявшись с земли, ответил Сурен. – Только мы… Черт, как же… – Его пошатывало. – Как же так?.. И что нам теперь… что нам теперь… – Утер подбородок. – Господи, что нам теперь делать-то?

– В разведку уже не пойдем. Провалилась разведка. Надо возвращаться на базу. В КПК у нас есть карты, а аномалии пройдем по детекторам. Мы выберемся. Давай!

– Как… как ты можешь оставаться таким… таким спокойным?

– Это Зона, парень, тут всякое бывает. Не время сопли разводить, на Кордоне поплачем. Пошли.

– На… на детекторы не уповай особо… – предупредил Сурен. – Когда ехали, я вычитал в Сети одну штуку интересную… Позиция, чтобы вычислять аномалии. И мусором лучше. Или гильзами. Их навалом тут. На электронику в Зоне вообще нельзя… нельзя полагаться…

– Разберемся в процессе… – Лицо Вадима вдруг исказила дикая гримаса боли, из его пробитых глазниц полилась кровь, ручейками стекая по щекам.

Сурен завизжал, как маленькая девочка. Прямо за Волковым материализовался еще один «Болотник», как мысленно окрестил тварь рядовой.