Багровый папоротник - Ана Карана

днем прячутся в канализации, так сказала Зои. Джейс, помнишь? Фоб, ты же передал нам в квартире! И я подумала…

— Что? — настороженно уточняет Блю.

— Что, если лепрозорий и Джастифай-сити…

— Сообщены между собой канализационными ходами! — Джо заканчивает мысль. — Ну, конечно!

— Фобос, ты видел военных в Джастифай-сити, — вспоминаю. — Что, если это один из них?

— А как у этих тварей с обонянием, Джо? — спрашивает Кайс.

— Я похож на эксперта в области полуживых инфицированных?! — Мужчина теряет терпение. — Я знаю немногим больше вас!

— Может, твой обожаемый Картер удосужился упомянуть такую мелочь? — встревает Цилла, приторно улыбаясь. — Догадываюсь, к чему клонит Феникс. Подумай, Джо, могли ли твари преследовать нас по канализации от Джастифай-сити?

— Если и могли, то это должен быть привлекательный запах.

— И какой же?

— Это легко, — шепотом говорю, встречаясь глазами с ученым. — Их манит запах крови.

Глава 15. Аннигиляция

Блю протягивает бутылку воды, и я жадно припадаю к ней, утоляя мучительную жажду. Благодарственно сжимаю подруге ладонь, не отрываясь от горлышка.

— Как вариант, — Деймос мрачно кивает. — Энди был ранен, его кровь привлекала ходячих.

— Ходячие? — Цилла смеется. — Оригинально!

— Я тоже привлекала, — поднимаю руку. — Меня цапнули химеры, а Присцилла поранилась о проволоку, когда перелезала через забор, и вдобавок я разбила ей нос.

— Эту подробность можно было опустить, — фыркает.

— Я к тому, что крови предостаточно.

— Да уж, — Фобос улыбается. — Если так, мы настоящая приманка для тварей. У них нюх, как у акул.

— Как только они не передохли здесь, — бормочет Деймос. — Что едят?

— Любую добычу, которую в состоянии поймать, — Джо устало чешет переносицу. — И которую смогут убить. Как вы заметили, в этих лесах есть хищники опасней, чем зараженные.

А ведь правда. Мы ни разу не встретили животных, кроме химер: ни домашних, ни диких. Птицы да белку приметила Ингрид. Неужели сверххищники истребили местную фауну?

— Они могут существовать в таком состоянии… вечно? — Марго сосредоточенно изучает пол.

В тусклом свете различаю едва заметный румянец на щеках: девушка всегда стеснялась своих мыслей, сколько себя помню, хотя некоторые вполне сносны, а мне просто нравится считать ее не такой смышленой, как я.

— Конечно, нет. — Джо мотает головой. — Думаю, цикл жизни в инфицированном состоянии около пятидесяти лет, может, меньше. За это время нервная система разрушится из-за повышенной регенерации, клетки поделятся столько раз, что больше нечему будет делиться.

— И что тогда? — Марго поднимает глаза.

Воцаряется тревожное молчание, прежде чем Джонатан, набрав в грудь воздуха, выдает:

— Дальше ничего. Полная аннигиляция. Смерть, если это понятие применимо к зараженным.

Исподтишка смотрю на Кайса: брови сдвинуты к переносице. Душой ощущаю нарастающее волнение. Встречаюсь взглядом с братьями и понимаю, что больше всего мне хочется оказаться дома, в нашей квартире, сидеть на полу перед телевизором и уплетать бутерброды, громко комментируя фильм. Все, что угодно, лишь бы подальше от 20-го района.

— Джонатан, где, говоришь, находится станция? — Крис жестом просит достать карту.

Джо она не нужна, чтобы ответить на вопрос.

— Их две. Одна должна быть на третьем этаже лепрозория, но та, что подходит по мощности, внизу.

— То есть, на затопленных ярусах, — констатирует Блю.

— По идее, система безопасности предусматривает защиту от всякого рода угроз, поэтому затоплены, скорее всего, только коридоры, а важные объекты должны остаться невредимыми.

— Но мы не можем знать наверняка, — заключает Кайс.

— Если не заметили, здесь про все нельзя сказать наверняка, — хмыкает Джо и закуривает сигарету.

Хмуро разглядываю повязку, на которой проступают красные пятна. Кайс замечает и вопросительно поднимает бровь. Качаю головой, мол, ничего страшного.

— Фоб, вы нашли вход в лабораторию? — спрашивает Джейс.

— Нет, — вместо него отвечает Цилла. — В том месте, где отмечен на карте, ничего. Стена. Тупик.

— Все осмотрели, — кивает Фобос. — Глухо.

— Но он должен быть.

Вместе спускаемся на первый этаж в поисках ответов. Здесь мрачнее, чем на третьем. Если верить чертежу Джонатана, то лифт, доставляющий персонал на нижние ярусы, располагается за бывшим кабинетом совета директоров лепрозория. Друзья не соврали, никакого входа, только кирпич. Провожу рукой по холодному шершавому камню.

— Но это бред, — Джонатан сверяется с картой. — Здесь должен быть лифт.

— Дай посмотрю, — Марго наклоняется, вглядываясь в схему. — Мы что-то упускаем.

Обвожу взглядом просторную комнату: в полумраке выглядит жутко, но все-таки сохраняет былой шарм. Деревянный стол и кресла давно развалились, превратившись в труху и оставив после себя лишь тусклую изумрудно-зеленую обивку и пластик. Зато на стенах имеется несколько картин. Вряд ли дорогие полотна известных художников, но по живописности ничем не уступают. Подхожу к самому примечательному с изображением экзотических цветов. Краска потускнела и подтекла, а местами даже облезла, но я завороженно вглядываюсь в каждую деталь, не в силах отвести глаз от оранжевых в черную крапинку лепестков.

Джейс с силой ударяет ногой в стену. Затем еще и еще.

— Что ты делаешь? — Кайс хочет оттащить, думая, что это приступ агрессии, но брат отмахивается.

— Если стены нет на карте, значит, возвели уже после катастрофы, чтобы спрятать вход. Вряд ли это прочная кладка.

Секунду подумав, Кайс присоединяется. Затем, затею подхватывают Крис и близнецы. Требуется всего несколько мужских толчков, чтобы кирпич начал крошиться и осыпаться. Стена обваливается, и мы синхронно пятимся. Блю кашляет, разгоняя поднявшуюся пыль.

— Что и требовалось доказать, — Джейс самодовольно ухмыляется, отряхивая ладони.

— Это ведь добрый знак? — Блю улыбается краешком губ. — Значит, никто, кроме нас, не забирался так далеко.

Имеет в виду засланных агентов, один из которых чуть не подстрелил нас, дергаясь в агонии.

Подойдя ближе, заглядываю в распростершуюся черноту и ощущаю влажный ветерок на коже, отдающий сыростью и солью. Цепляясь за Криса, осторожно пробую ногой темное пространство: ботинок касается твердого пола, усыпанного каменной крошкой, и вздыхаю от облегчения. На этот раз обошлось без сюрпризов.

Цилле, наконец, удается сладить с фонарем.

— Кажется, батарея садится, — сухо говорит, стукая о запястье.

За кирпичной кладкой оказывается длинный узкий коридор и пара наглухо запертых дверей.

— Где же лифт? — Блю запрокидывает голову и прикрывает глаза, под которыми залегли тени от усталости.

Тоже готова выть от изнеможения: мы на ногах и без отдыха практически сутки. Все бы ничего, нас тренировали по специальному курсу, и я выдерживала три дня без сна, не теряя бойцовской сноровки, но калейдоскоп событий и информации разрывает голову. Вдобавок такое чувство, будто отфутболили внутренности, а потом вложили обратно.

Друг за другом идем по коридору, отделанному красным мрамором. Кажется, даже у близнецов не осталось сил поддерживать дух в команде: молчат и хмуро изучают пол.

Плетусь между Джейсом и