Закон пустыни - Кристиан Жак

– Я терпеть не могу долину, поля и реку. Даже если бы у меня денег куры не клевали, я не ушел бы с моих рудников.

– Денег куры не клюют… Мне нравится это выражение. Но пока что мы копаемся в шахтах, где ничего нет.

– А ты наблюдательный, малыш. Может, это только тренировка? Когда начнется серьезная работа, самые выносливые будут к ней готовы.

– Хотелось бы побыстрее.

– Тебе невтерпеж?

– А чего ждать?

– Много безумцев охотилось за золотом, но почти все вернулись ни с чем.

– Золотые жилы разведаны?

– Карты есть, но они принадлежат храмам, и добыть их невозможно. Тех, кто пытается украсть золото, хватают стражники пустыни.

– Ускользнуть от них невозможно?

– У них собаки.

– Но ты, наверное, держишь эти карты в голове?

Бородач сел рядом с Сути.

– Кто тебе сказал?

– Никто, успокойся. Просто ты не из тех, кто хранит сведения в других местах.

Эфраим поднял камень и, сжав пальцы, раздавил его.

– Если ты рассчитываешь втянуть меня в какую-нибудь историю, берегись. Я уничтожу тебя.

– Сколько можно тебе повторять, что единственная моя цель – подкопить золотишка? Я хочу иметь большую усадьбу, лошадей, повозки, слуг, сосновую рощу и…

– Сосновую рощу? Сосны в Египте не растут.

– Почему обязательно в Египте? Я не хочу оставаться в этой проклятой стране. Хорошо бы устроиться в Азии, в каком-нибудь местечке, куда не заходят стражи фараона.

– Это уже лучше, парень. Ты беглый преступник?

Сути обомлел.

– Стражники ищут тебя, а ты стараешься спрятаться в пустыне, среди рудокопов. Имей в виду, что они очень настырные – наизнанку вывернутся, чтобы тебя прищучить.

– На этот раз я живым не дамся.

– Ты уже сидел в тюрьме?

– Никогда больше я не вернусь на нары.

– Кто занимается твоим делом?

– Пазаир, старший судья царского портика.

Эфраим восхищенно присвистнул.

– Должно быть, ты крепкий орешек! Многие были бы счастливы увидеть этого судью в гробу.

– Он очень упертый.

– Ничего, судьба еще поставит ему подножку.

– Но мне надо поторапливаться, я на мели.

– Ты мне нравишься, малыш, но рисковать из-за тебя я не стану. Завтра начнется настоящая работа, посмотрим, на что ты способен.

* * *

Эфраим разделил своих людей на две бригады.

Первой, более многочисленной, было поручено собирать медь, которая шла на изготовление инструментов, в частности резцов для каменотесов; отбитую молотом породу и промытый металл плавили здесь же, на месте добычи, в примитивных печах, и разливали в формы. На Синае и в других пустынях добывалось немало меди, но ее вывозили в Сирию и Западную Азию для нужд строительства. Она шла также и на военные цели: добавки меди в олово позволяли сделать более прочными клинки ножей и мечей.

Сути попал в другую группу, состоявшую из десятка самых крепких парней. Все понимали, что настоящие трудности только начинаются. Прямо передними зиял, словно пасть преисподней, лаз в шахту, ведущую в глубины, возможно таящие настоящие сокровища. На шее у каждого висел кожаный мешочек, который, если повезет, можно набить битком. Из одежды были только кожаные набедренные повязки, а тело каждый из них натер песком.

Кто пойдет первым? Это была самая выгодная позиция, но она же и самая опасная. Кто-то сильно толкнул Сути, он обернулся и ударил. Завязалась драка, которую пресек Эфраим, вытащив из кучи за волосы небольшого роста парня, который вопил от боли.

– Ты, – объявил он, – пойдешь вперед.

Выстроилась цепочка. Вход был узким, мужчины сгибались в три погибели, ища опору. Взгляд скользил по стенам, в поисках драгоценного металла, о котором они мало что знали. Ведущий цепочки слишком торопился и поднял пыль; следующий за ним, задыхаясь от пыли, толкнул его в спину. От неожиданности тот потерял равновесие и покатился вниз, до следующего уступа.

– Он без сознания, – констатировал один из его товарищей.

– Тем лучше, – огрызнулся другой. Задыхаясь и изнемогая от жары, они спускались все глубже.

Вот оно, золото! Но счастливчик был тут же осмеян двумя завистниками.

– Глупец! Это блестящая стекляшка.

Сути чувствовал, что его подстерегает опасность. Животный инстинкт заставил его нагнуться именно в тот момент, когда ему попытались раскроить череп большим камнем. Первый из нападавших грохнулся навзничь, и Сути ударом ноги сломал ему ребро.

– С каждым следующим будет то же самое, – объявил он. – Вы с ума посходили? Если мы будем продолжать в том же духе, наверх не выйдет никто. Или мы перебьем друг друга, или разделим добычу по справедливости.

Те, кто мог двигаться, сойдясь на втором предложении, продолжали путь, углубившись в следующий коридор. Еще двоим стало дурно, и они повернули назад. Факел из тряпки, смоченной в кунжутном масле, оказался в руках у Сути: он без колебаний возглавил цепочку.

Спустились еще ниже, и тут в темноте что-то сверкнуло.

Предвкушая добычу, молодой человек рванулся вперед и схватил сокровище. И тут же завопил от досады: – Медь, опять эта чертова медь!

* * *

Сути твердо решил заставить Эфраима поделиться награбленным. Выбравшись из шахты, он был удивлен тишиной, царившей наверху. Рудокопы были выстроены в два ряда, между которыми расхаживал десяток стражников с собаками. Руководил ими не кто иной, как тот великан, который разговаривал с Сути, перед тем как нанять его на работу.

– Вот остальные, – объявил Эфраим.

Сути с товарищами заняли свое место в ряду, туда же встали и раненые; собаки натягивали поводки и злобно рычали. У каждого стражника в руках была плетка с девятью кожаными хвостами – ее удар был резким и болезненным.

– Мы ищем одного дезертира, – объявил великан. – Он сбежал с места службы, на него заведено уголовное дело. Я уверен, что он прячется среди вас. Наши условия таковы: если он сдастся сам или его выдадите вы, все будет закончено быстро; если же вы откажетесь говорить по-хорошему, то мы начнем допрашивать вас с помощью такой плетки. Это касается всех и будет продолжаться столько, сколько понадобится.

Взгляды Сути и Эфраима встретились. Выгораживать его перед стражниками хетт не станет; а если он выдаст Сути, то укрепит свою репутацию в их глазах.

– Смелее, – вновь заговорил великан. – Беглец проиграл свою игру. А вы – ребята честные.