Al Azif. Книги I-III - Винсент О'Торн

который с той ночи стал не совсем вменяем, но потом всё же разобрались, что зубы явно росли не в его челюсти. Человечину грызли не ровной новенькой керамикой, а кривыми зубами, которые были не в полном составе. Однако, укусы всё же не были похожи на звериные. Как-то вот так всё и было. После этого квартира сдавалась только на лавочке. По соседству, кстати, давно въехала молодая семья, которая жаловалась на шорохи и стуки каждую ночь. Ох, где только не согласятся жить люди из-за низкой цены.

Если отбросить зловещие подробности, то новое жильё мне очень нравилось. Как я узнал за время проживания, клопов там не было, что необычно для такого дома, а соседи были, большей частью, приятные люди с недосыпом, как я узнал далее. Двор был зелен, чист и убран. Даже не скажешь, что кругом унылый Санкт-Петербург, а не что-то такое… душевное и зелёное. Сложно сформулировать точнее, ибо я мало где был за свою жизнь, а теперь вряд ли уже и отправлюсь. Короче говоря, я бы там жил: мне там нравилось, там было хорошо. Но хорошо было недолго, увы.

Въехал я утром. Планировал перед обедом, но получилось совсем уж рано. Когда обычные люди только-только отправились на работу. Я видел несколько декретных мамаш во дворе, да каких-то пенсионеров за красно-жёлтыми деревянным столиком, чуть поодаль. Разумеется, не все они были из нашего дома, и уже тем более не все из моего подъезда. Подъездов, кстати, в доме было три, но от кошмаров и видений страдали все. Правда убийства и исчезновения случались, большей частью, именно в том подъезде, куда я и въехал. На всех пяти этажах. Я, разумеется, всё уточнил и просчитал, чтоб оказаться в эпицентре. Пока я заносил вещи на свой четвёртый, я не встретил никого, кроме угрюмого старика, который в летнюю пору был одет в телогрейку. Он не поздоровался, да и вообще никак не среагировал на моё присутствие. Просто прошёл мимо и покинул подъезд. Так, путём нехитрых вычислений, я узнал, кто занимает одну из квартир пятого. Разумеется, мне нужен был кто-то более говорливый, и я вернулся во двор. Именно этого деда там не было, как я сначала предполагал, но была вся остальная типичная публика – на любой вкус и цвет. Первым делом, я решил направиться к пенсионерам.

– Я и говорю. Конец близок. Каждый день понимаем, что конец близок.

– Да ты в интернет зайди, да послушай, что умные люди говорят.

– Всю капусту побило, едрить.

Примерно то, что я успел услышать, подойдя достаточно близко. Я не успел понять, связана ли пострадавшая от града капуста с концом света, как группа пенсионеров повернулась ко мне с оценивающим взглядом. Ну, не у всех он был оценивающий, потому что некоторые меня не видели, как мне показалось.

– Я извиняюсь, что я к вам так врываюсь в беседу, – начал я, – но…

– Ты кто вообще будешь? – с прищуром гаркнул рыжий дед, – Я тебя тут раньше не видел.

Две бабульки, которые сидели с другой стороны деревянного столика негодующе зашептались.

– Я квартиру снял. Журналист я. Хочу статью написать.

– Про Вовку, что ли? – спросила бабка с фиолетовыми волосами – Так он помер уже.

– Или про торговлю спиртом опять? – спросил самый старый на вид дед, – Вы уже все соки выпили.

Кое-как я перекричал нарастающий шквал вопросов.

– Нет, нет, НЕТ. Вы не поняли.

Они затихли.

– Я въехал вон в тот подъезд, – я махнул рукой в соответствующем направлении, – и хочу написать о том, что тут происходит.

Мои престарелые собеседники опять начали о чём-то шептаться, посматривая в мою сторону.

– А что происходит? – спросил рыжий дед – Ничего не происходит. Слушай, а зачем тебе тут жить? Вон, видишь, синий дом стоит? Я могу тебя там поселить.

– Нет, спасибо. Мне интересен именно этот дом.

– А мы все не с него, – подал голос лысый дед, – Мы все с соседних домов. В том доме осталось два пенсионера на подъезд, но они с нами не общаются, и… – на него заметно зашикали, и он заткнулся.

Я поблагодарил стариков. Беседа получилась бессмысленная, но я всё же записал её на диктофон. Следующей мыслью было отправиться к родительницам, а потом разыскать этого деда, который сболтнул лишнего. Всё пошло иным путём. Когда я уже отошёл на приличное расстояние, я услышал позади себя тяжёлые, но торопливые шаги.

– Постой, постой.

Это была подруга фиолетововолосой бабки. Она хранила молчание и в разговоре со мной, и не присоединялась к шёпоту, что журчал по моим костям.

– Да, я вас слушаю.

– Они тебе не соврали. Они и правда все из других домов. Но старикам там нечего бояться. Проблемы есть только у молодых, а старики живут до конца своего века. Тебе нужны старики из твоего подъезда. Есть Артём Васильевич. Он живёт на пятом, но он тебе ничего не скажет. После смерти сына, он немного того. А есть моя подруга, Анна Фёдоровна, на первом этаже живёт. Я ей позвоню, спустись к ней. Но сейчас она на огороде. Дай подумаю… Она будет через два дня. Зайди через два дня, ближе к семи вечера. Раньше, она может спать, а позже смотреть сериал. Так. Ну, вроде всё.

Я тогда только поблагодарить и смог. Что тут ещё добавить? У меня появилась первая зацепка. Только «спасибо» и подойдёт. Она уточнила мне номер квартиры и ушла к своей компании, а я стоял и улыбался. Даже появились мысли, что вдруг и Василича этого разговорю.

Прошло долгих-долгих два дня. Я знакомился с теми самыми соседями с недосыпом, слушал их жалобы, и ждал. Сам я на тот момент не видел ещё ничего странного, но соседи описывали весьма схожие кошмары. Их видели и дети, и родители, и всё это было похоже на истории о сонном параличе. Правда, совсем маленькие дети вроде чувствовали себя хорошо и спали крепко, но, чем ближе к бытию подростка, тем тяжелее была поступь ночного жеребца. Но день X, как мне казалось, настал, и я, по вечеру, выбрался из дома на допрос важного свидетеля. Так я спустился вниз, нашёл нужную дверь, позвонил, но звука не услышал. Хотел уже стучать, но вдруг услышал торопливые шаги по направлению к двери. Как оказалось, у Анны Фёдоровны в квартире её мужем, за год до смерти, была установлена специфическая система. Он был малость глуховат, так