Генерал Ермолов - Владимир Лесин
Шрифт:
Интервал:
Г.Л. Блюхер привел Силезскую армию к Лейпцигу часов в пять пополудни, когда сражение практически прекратилось, и сразу бросил в атаку на польскую конницу русскую кавалерию А.Ф. Ланжерона и Ф.В. Остен-Сакена.
На исходе дня сражение прекратилось. С прибытием Силезской армии Блюхера положение Наполеона стало весьма затруднительным. А на подступах к Лейпцигу были уже войска Бернадота и Беннигсена. Поэтому он обратился к союзникам с предложением о перемирии.
В ожидании ответа на предложение о перемирии Наполеон отвел войска к Лейпцигу, откуда думал начать отступление.
Пока он принимал меры оборонительные, союзники готовились обрушиться на него всеми своими силами.
6 октября в Битве народов сошлись 310 тысяч союзников, в том числе 146 тысяч русских, и 171 тысяча французов. Сражение продолжалось с раннего утра до позднего вечера.
Наступила ночь. Предместья Лейпцига были объяты пламенем. Горели ближайшие к городу селения. Союзные монархи решили возобновить сражение на следующий день. Впрочем, никто не сомневался, что Наполеон начнет отступление…
Продолжения сражения не последовало. 7 октября 1813 года Наполеон покинул Лейпциг. Французы разными дорогами потянулись к Эрфурту…
Командуя русско-прусскими гвардейскими полками, Ермолов в то же время оставался начальником лейб-гвардии артиллерийской бригады. Пришло время писать донесения, чтобы не оставить своих героев без царской награды.
А.П. Ермолов — М.А. Милорадовичу,
после сражения под Лейпцигом:
«…Известное превосходство нашей артиллерии над неприятельской ограничивает меня в похвале на счет ее действий; но считаю себя обязанным донести вашему сиятельству об искусном распоряжении господ батарейных командиров…
Господа ротные командиры и офицеры отличаются знанием своего ремесла. Не говорю о храбрости каждого из них… Награждение офицеров является справедливостью, отвечающей их личным достоинствам…»
Таковы были в России офицеры и генералы… Когда-то. И воевать, и писать умели.
Утром в преследование пустились отряды М.И. Платова и В.Д. Иловайского, позднее — А.И. Чернышева и В.В. Орлова-Денисова, а на следующий день со своих позиций у Лейпцига снялись регулярные войска союзников. Такого галопа еще не видела старая Европа за всю свою долгую историю.
По свидетельству М.И. Платова, погоня за неприятелем после Лейпцига, когда он, теснимый и поражаемый с тыла и с обоих флангов, не имел возможности доставать себе продовольствие, сделала его отступление похожим на бегство из Москвы в 1812 году.
Французы отступали. Союзники их преследовали, очищая от неприятеля карликовые европейские государства. Генерал Ермолов со 2-й гвардейской дивизией следовал через Баденское герцогство. Проходя мимо памятника маршалу Франции Ла Туру де Тюренну, установленному близ Засбаха, он решил отдать честь памяти этого знаменитого полководца XVII века, настолько знаменитого, что сам Александр Васильевич Суворов сравнивал его с великими героями древности. Правда, будущий генералиссимус и себе знал цену и померился бы с ним силами, будь тот жив.
В приказе по 2-й гвардейской дивизии генерал-лейтенант Ермолов убеждал, что все великие люди имеют право на уважение потомков, и предписал солдатам и офицерам следовать мимо памятника в полной парадной форме и с музыкой.
У памятника полководцу стояло засохшее дерево. На его крючковатом суке, на чугунной цепи висело роковое ядро, сразившее героя. Ермолов громко приветствовал проходившие мимо полки, каждый из которых стройностью рядов старался превзойти другие.
Полки остановились. Водворилась тишина. Троекратным раскатистым «ура!» русские войска почтили память великого французского полководца. После парада офицеры и генералы вошли в мемориальный музей маршала Ла Тур де Тюренна. Алексей Петрович оставил запись в журнале для посетителей, в которой описал все, что только что произошло перед глазами восхищенных баденцев.
К концу ноября 1813 года вся Европа к востоку от французской границы была очищена от неприятеля. Русские войска остановились во Франкфурте. Пребывание их на кантонир-квартирах, как правило, сопровождалось парадами, пирами и балами, устраиваемыми по случаю успехов, побед, годовщин, именин. Так было в Бартенштейне и Вильно, так было и в этот раз на берегу Рейна.
В тот день во Франкфурте был назначен парад. На него опоздал флигель-адъютант Удом, командовавший лейб-гвардии Литовским полком. Несмотря на то, что полк его явился на смотр задолго до прибытия государя, разгневанный цесаревич Константин Павлович дважды приказал Ермолову арестовать офицера. Поскольку повеление это было объявлено ему перед строем, Алексей Петрович безмолвно повиновался. Однако когда после парада, его высочество ещё раз распорядился на счёт полковника, генерал смело возразил ему:
— Виноват во всём я, а не Удом, а потому к его сабле я присоединяю свою; сняв её однажды, я, конечно, в другой раз её не надену.
Это заявление обезоружило великого князя, и он ограничился лишь выговором Удому. Вот таким был он, наш герой Алексей Петрович Ермолов.
С остатками своих сил Наполеон ушел за Рейн. Союзники обложили его со всех сторон. Они угрожали ему из Испании, Италии, Голландии и Дании. Но судьба Франции на заключительном этапе войны должна была решиться на направлении наступления Богемской (Главной), Силезской и Северной армий.
Во главе Богемской армии, при которой находилась Главная квартира союзных монархов, по-прежнему стоял князь Шварценберг. У него под ружьем было 230 508 человек, в том числе 53 408 русских.
Силезской армией командовал фельдмаршал Блюхер. Он имел 92 514 человек, в том числе 53 583 русских.
В Северной армии шведского принца Бернадота числилось 90 237 человек, из которых 35 237 были русские.
Под началом А.П. Ермолова, кроме русской, состояли также пехотные полки гвардии прусского короля и великого герцога Баденского, приписанные к Главной армии.
Командующим всеми русскими войсками считался генерал М.Б. Барклай-де-Толли, но фактически под его началом состоял лишь резерв Богемской армии.
Какие силы противопоставил союзным армиям Наполеон, неизвестно. Михайловский-Данилевский полагал, что они не превышали 120 тысяч человек. В эту цифру он не включил войска, расположенные в Северной Италии и на границе с Испанией, и гарнизоны крепостей, опоясывавших Францию с востока.
Итак, 120 тысяч французов против 400 тысяч союзников. Казалось, первые заведомо обречены, но во главе их стоял Наполеон. Впрочем, обо всем по порядку…
Накануне вторжения во Францию Александр I обратился к русским войскам с приказом, в котором, поблагодарив воинов за спасение Отечества, призвал их не уподобляться неприятелю, ибо «человеколюбивому Богу не может быть угодно бесчеловечие и зверство… понесем к ним не месть и злобу, но дружелюбие и простертую для примирения руку».
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!