Короткое падение - Мэтью Фитцсиммонс

Гибсон пошел вдоль стены, прикасаясь ладонью к ее гладкой поверхности. Теоретически дыра вполне достаточная для того, чтобы в нее мог пролезть один человек. Но стена достигала в высоту около десяти футов, так что даже опытному альпинисту потребовались бы трещины, сколы или что-то в этом роде. А его могла выручить… разве что лестница.

Внимание Гибсона привлекло что-то желтое в кустах у стены. Он направился в том направлении и едва-едва не наступил и не запутался в той самой секции колючей проволоки, которая отсутствовала на стене и теперь валялась у него на пути. Он заметил ее в последнюю секунду, свернувшуюся в густой траве, словно змея, изготовившаяся к броску. Гибсон неуклюже развернулся, стараясь не наступить на нее, потерял равновесие, пошатнулся, пяткой ударился обо что-то большое и тяжелое и повалился на спину.

Некоторое время он лежал, морщась от боли, потом сел и увидел новенькую выдвижную лестницу, о которую, собственно, и споткнулся.

Черт побери, что здесь происходит?

Некоторое время Гибсон размышлял над этим вопросом, как вдруг с той стороны через стену перелетела веревка. Ее свободный конец повис в футе от земли и закачался. Гибсон несколько мгновений глупо смотрел на нее. Затем вскочил на ноги и едва успел спрятаться за толстым стволом ближайшего дерева, как Дженн перебросила ногу через вершину стены, а затем соскользнула по веревке вниз. Она крикнула, что спустилась, и веревка исчезла.

Стоя за деревом, Гибсон увидел, как она отомкнула замок и распахнула ворота. Оттуда выехал Хендрикс на «Чероки». Багажник внедорожника был пуст, и это означало, что они разгрузили свое снаряжение где-то внутри. Гибсон попробовал представить, что еще могло лежать в других черных мешках и где был Хендрикс, пока он сам кодировал программу для библиотеки.

Дженн тем временем заперла ворота, и Вон второй раз за день увидел, как они уезжают от него. Сначала он хотел все-таки перебраться через стену и осмотреться, но потом решил, что потребуется не меньше недели, чтобы найти, где они устроили себе лагерь. Лучше оставаться с ними и посмотреть, куда они его приведут. Он отряхнулся и направился назад к машине.

Красная точка вела Гибсона на восток через маленькие городки, один тоскливее другого, в которых жили в основном низшие представители среднего класса. К тому времени, когда он миновал последний из них, наступили сумерки, и в зеркало заднего вида ему было видно, как на угольно-черном небе играли последние отблески красного заката. Он снизил скорость, чтобы проверить телефон: точка, обозначавшая Хендрикса, не двигалась вот уже полчаса. Теперь совсем недалеко.

Мрачная уверенность овладела Гибсоном с той поры, когда он покинул заброшенные склады, и теперь ему, кажется, было точно известно, куда направляются Дженн и Хендрикс. Он боялся этой своей уверенности и надеялся, что ошибается, но это было единственное, что придавало смысл всем их действиям. Достаточно скоро он узнает это наверняка.

Дома стояли далеко друг от друга, от одного дома до другого не меньше ста с лишним ярдов. С дороги не было видно, где проходят границы владений. Ни одного забора – лишь огромные открытые пространства.

Впрочем, владения могли быть большими, но сами дома представляли собой довольно скромные одноэтажные строения, в крайнем случае поставленные на фундамент из шлакоблоков. Над дворами возвышались тарелки спутниковых антенн. По вечерам здесь абсолютно нечем заняться – остается только смотреть телик по тарелке да лазить в Интернет. Пройдет целая вечность, пока кто-нибудь решит провести сюда кабельное телевидение.

Далеко впереди, слева Гибсон заметил «Чероки» и съехал на обочину. Машина Хендрикса была припаркована на усыпанной галькой дорожке возле вагончика автобусной станции, обшитого деревянными панелями. Свой первоначальный цвет домик потерял давным-давно и теперь напоминал старый горшок с подгоревшей овсянкой. Стекло в одном из окон на фасаде было разбито, но вместо того, чтобы вставить новое, окно просто затянули пленкой. Крыша, накрытая серой дранкой, провисла посередине, и вообще создавалось ощущение, что дом может опрокинуться от одного хорошего удара. Под вязом, в высокой, по колено, траве стоял забытый всеми желто-коричневый диван.

От одной мысли о том, что заставляет кого-то жить здесь, становилось тоскливо. В любом случае такой выбор делается не от хорошей жизни.

Гибсон так и не нашел место, где он мог бы остаться незамеченным, поэтому тронулся с места и поехал вперед. В «Чероки» никого не было видно; вероятно они находились в доме.

Неподалеку стояла старая баптистская церковь. Придорожный указатель призывал: «Прих… дите моли… ся с н… ми», но, судя по его внешнему виду, уже много лет на этот призыв никто не откликался. Похоже, сам Господь оставил эту местность. Здесь Гибсон съехал с дороги и укрыл машину позади церковки, где ее нельзя было заметить. Затем он достал бинокль, притаился за толстой кирпичной стеной и приготовился ждать и смотреть. Проверка телефона ничего не дала, так как здесь не было приема.

Так прошло несколько часов.

Ночь выдалась лунная. Где-то на юге слышались раскаты грома, но здесь не выпало ни капли дождя. Уличные фонари тоже отсутствовали, так что единственными источниками света были лишь светильник на крыльце да голубоватое мерцание телеэкрана в одном из окон. А дом, возле которого остановился Хендрикс, вообще выглядел черным, как смоль. Горел ли свет внутри, сказать было трудно.

Вон хотел подойти поближе и теперь мысленно взвешивал все «за» и «против». С одной стороны, ему удалось бы намного лучше представить, что происходит внутри. Но с другой стороны, у него не было оружия. Если его заметят, совершенно неизвестно, чем все может закончиться. Забавно. Еще сегодня утром его больше всего беспокоило, что Дженн и Хендрикс устроят ему нагоняй. Как много изменилось за эти двенадцать часов…

Гибсон не заметил, когда его бывшие напарники закончили свои дела, пока Хендрикс не завел свой внедорожник. Зажглись габаритные огни, а потом в бинокль на фоне фар, установленных на крыше, Вон разглядел силуэт Дженн. Она вытащила кого-то из дома. Голову неизвестного закрывал капюшон, но, судя по широким плечам, это был мужчина. Его руки были связаны за спиной, поэтому Дженн выволокла его за шиворот и, подтолкнув в шею, усадила на заднее сиденье. Затем вернулась в старый станционный домик и вышла оттуда уже вслед за Хендриксом.

Гибсон прижался к стене. Дженн и Хендрикс не звонили федералам! По крайней мере, до сих пор – но у него почему-то возникло ощущение, что они и не собирались этого делать. Речь ведь шла не о том, чтобы привлечь к ответственности пользователя под «ником» WR8TH. Речь шла о мести! Именно поэтому они и отправили его домой. Что сказала ему Калиста Доплэз в Джорджтауне? Она сказала, что человек, похитивший Сюзанну Ломбард, заплатит за это. Нет, нет… Она сказала не это слово. Калиста сказала, что он пострадает.

Ни Джордж, ни Калиста не испытывали никакой симпатии к Бенджамину Ломбарду. Однако несчастье, случившееся с Сюзанной, оба приняли очень близко к сердцу и тяжело переживали; Гибсон слышал это по их голосам, когда они говорили о ней. Вице-президент, видимо, был не в курсе, и теперь Вон сомневался, знает ли Ломбард об этом вообще что-нибудь. Все это касалось только Джорджа, Калисты и человека, похитившего Сюзанну.