Русские качели: из огня да в полымя - Николай Васильевич Сенчев

на первый взгляд, хорошо. А приглядишься — пустота какая-то. Конечно, добрые феи очень были расстроены. Как же они недоглядели, как проморгали перерождение Миши? Ведь в его рюкзачке были добрые, благородные желания. Почему они не возобладали над вожделениями пакостливыми?

А Миша — рюкзачок и сам был не рад такому двойственному положению. И пошёл он бродить по свету, чтобы избавиться от гнетущих его чувств. Но худая слава, как говорят, всегда впереди бежит. Куда он не придет, а там уже говорят: так это Миша-рюкзачок! Тот самый, который насмерть изоврался. Так и бродит он туда-сюда. Так долго бродит, что люди уж и не знают: то ли он бродит, то ли тень его…».

ХХХ

В провинции известие о ГКЧП вызвало двойственную реакцию. Сужу по своим наблюдениям в Ульяновской области. Местное руководство замерло, выжидая, кто победит. Народ, как всегда, безмолвствовал. Дальнейшее развитие событий в любом случае ничего хорошего не сулило. Каждая из сторон стремилась найти опору в силовых структурах, СМИ ну и, разумеется, у руководителей территориальных исполнительных и законодательных органов.

Председатель Ульяновского областного совета народных депутатов Юрий Фролович Горячев тоже занял выжидательную позицию. Местный народец по этому поводу посмеивался, гадая, какую он теперь шапку наденет — красную или белую. Как только стало ясно, что Б.Н. Ельцин пересилил ГКЧП, все сразу встрепенулись и поспешили засвидетельствовать свою верноподданность новому идолу.

В Ульяновске кучка врожденных активистов, непонятно какой политической ориентации, пошла громить обком партии. Их кто-то вовремя остановил и выдворил из коридоров здания. Такие же активисты через местные СМИ стали выяснять, а где был тот или иной человек 19 августа, кого он поддержал. Это было безумие кучки заигравшихся в политику идиотов. Но это стало двойным безумием, когда областная прокуратура стала выдёргивать на допросы людей, подозревая их в измене родине.

Одного такого «изменника», моего коллегу, председателя Ульяновского областного комитета телерадиовещания Юрия Наумовича Гражданцева, я застал в его кабинете в полуобморочном состоянии. Обложившись пачками сигарет, он беспрерывно курил и на моё приветствие как-то безнадёжно и скорбно махнул рукой.

— Областной прокурор шьёт мне дело по шестьдесят четвертой статье УК РСФСР, — сказал Гражданцев, очевидно, сам ещё не веря в то, что произнес.

— Успокойся, выпей водки! — сказал ему как можно равнодушнее. — Какая к черту измена! Ты давал в эфир документы ГКЧП под грифом ТАСС? Это так? Значит, ты просто выполнял свои служебные обязанности. Что, прокурор этого не понимает?

Прокурора области я знал не только по личным встречам. От своих коллег, работающих в местных СМИ, я почерпнул довольно достоверную информацию о его человеческих качествах. Да и сами прокурорские работники, съевшие с ним не один пуд соли, характеризовали своего шефа отнюдь не в радужных красках. Его прокурорская прыть после разгона ГКЧП пошла ему в зачёт. Спустя какое-то время он получил на погоны ещё одну поощрительную генеральскую звезду. А когда в 2000-х году создавались в России федеральные округа, то получил назначение в одно из таких административно-территориальных образований на должность заместителя Генерального прокурора — прокурора округа.

К счастью, Юрий Гражданцев вышел целым и невредимым из жерновов политической грызни. Но тот испуг оставил глубокий след в его характере. Он продолжал руководить ГТРК «Волга» ещё десять лет, но пребывал в постоянном напряжении, с вечной оглядкой, как бы не вляпаться ещё во что-нибудь…

События, связанные с ГКЧП, непосредственно коснулись дальнейшей судьбы газеты «Правда». Как мне рассказывали позже сами правдисты, главный редактор газеты Иван Тимофеевич Фролов, лечившийся в те дни на одном из курортов Германии, первым делом, когда сообщили ему по телефону о приостановке выпуска газеты и блокировке финансовых счетов, встревоженно спросил: «А кто же тогда оплатит моё лечение?».

Думаю, что это злая выдумка. Не мог так отреагировать человек с философским складом ума. Во всяком случае, он бы не стал высказывать в первую очередь такую бюргерскую озабоченность, когда речь шла не о чём-нибудь, а о дальнейшей судьбе издания с таким большим революционным и политическим прошлым.

И.Т. Фролов в «Правду» уже не вернулся. Главным редактором стал Геннадий Николаевич Селезнёв, занимавший до этого должность первого заместителя. С этого момента она перестала быть органом ЦК КПСС, став общеполитической газетой, издаваемой трудовым коллективом. По инерции ещё действовал собкоровский корпус, но его связь с редакцией сошла на нет. Сама редакция лишилась большей части своих помещений, уступив их новорожденной правительственной «Российской газете».

После событий октября 1993 года «Правду» снова взяли в жёсткий оборот. Сразу после ельцинского вооруженного разгона Верховного Совета РСФСР министр печати и информации В.Ф. Шумейко (в народе его почему-то звали Шумей-камыш) выдвинул требование сменить название газеты и главного редактора. Только при выполнении этого условия разрешалось возобновление выпуска газеты.

Было очевидно, что коммунистические издания медленно, но верно хоронят. «Правда», оставшись без финансирования, стала искать себе платежеспособного издателя. И такой нашелся в лице состоятельного греческого бизнесмена Янниса Янникоса. После этого в московский идеологический обиход было запущено язвительное толкование о том, что коммунистическую «Правду» спасает капиталист Янникос. Всё это делалось с таким умыслом, чтобы убедить обывателя в патологической беспомощности всего, что связано с идеями социализма.

Мало кто знал, что Яннис Янникос был убеждённым сторонником СССР, отважно воевал в рядах греческого сопротивления против фашизма. Став издателем, он многое сделал для укрепления культурных связей между СССР и Грецией. Одним словом, его финансовый патронаж над «Правдой», попавшей в проскрипционный список, был актом мужества и солидарности, а не выгодным предпринимательским проектом, как утверждали кулуарные пересуды. В 1997 году «Правда» стала органом КПРФ, и необходимость в финансовой помощи Янниса Янникоса сама по себе отпала.

ХХХ

В июле 1993 года мне поступило предложение перейти в «Российскую газету». Регион тот же. И ещё пристегнули Самарскую область, хорошо знакомую мне по прежней работе. «Российскую газету» возглавлял тогда Логунов Валентин Андреевич — выпускник факультета журналистики Уральского государственного университета, профессионал с большим журналистским и организаторским опытом. Как всегда, главред напутствовал новичка перед отъездом в регион. Как помню, ничего конкретного он не сказал. Только предостерег: время сложное, журналистов сейчас стараются перетащить каждый на свою сторону, надо быть внимательным, чтобы не стать на