Клятва Смерти - Юлия Цезарь

Сазгауса в дороге. Внутри опять засверлил тот же червячок. Сначала она осмотрела откровенный наряд Мары и ее оголённые ноги, после чего направила испепеляющий взгляд на Саза, считая его виноватым во всем.

‒ Обойдешься, ‒ выплюнула Мира, смотря на него сверху вниз. Будет он ее дразнить ещё и издеваться, когда она по-доброму пришла предложить свою помощь. Ну и дурак он, раз тратит такой шанс впустую, она для него и пальцем не пошевелит!

Перекинув сумку с шаром на другое плечо и задрав нос, Мира гордо прошагала к лестнице наверх. И чего только ради силы растрачивает на этого проходимца? Пусть сидит в клетке, по крайней мере, так до него Мара не доберется. Хотя какое ей дело до этого? Саз ей никто и может спать, с кем захочет. А ещё лучше, пусть его вышвырнут за борт на корм рыбам. Вот пойдет сейчас и скажет, что дух убитого указал на него, все поверят.

В таком неоднозначном настроении Мира поднялась на верхнюю палубу. Труп уже завернули в несколько слоев парусины, готовя похоронить его как моряка ‒ в воде. Но прежде чем это произойдет, она должна была поговорить с ним.

‒ Я тебя нашла, вот и расскажи мне, кто с тобой это сделал, ‒ грубо бросила Мира свертку, потому что все ещё была на эмоциях из-за Сазгауса. Резко сев на доски, она положила шар себе на колени и принялась за дело, которое умела только она.

Мара осталась с Сазгаусом, но провели они не очень много времени. Саз сам не хотел общества, не хотел, чтобы его видели зверем в клетке. Только с Коном и капитаном он разговаривал дольше всех, и тогда в нем зародилась надежда, что его действительно не бросят. Тем более, когда сам капитан не стал утаивать, что Саза видели выходящего ночью на палубу, но так же видимо, как он, понаблюдав за звёздами, одолжил у свидетеля курительную трубку и вернулся в свою каюту. Это не алиби, но его признать виновным во что бы то ни стало точно не хотели.

Настроение после Саза стало лучше, несмотря на труп. Этот парень умел его поднимать своим спокойствием, шутками и беззаботностью. Таким он хотел выглядеть. Таким и был, когда не оставался один на один с собой.

Мара вернулась в свою каюту и бросила взгляд на не выкинутый мешок с игрушками. Сай всё-таки не сдержал свое обещание, и Мара невольно улыбнулась. Но он был прав. Надо избавиться от ненужного, и как бы Мара ни не хотела, она принялась со всей жестокостью к вещам сортировать на «выброс» и «оставить».

‒ Занятные у тебя вещички, ‒ раздался приятный голос из темного угла. Несмотря на то, что света было предостаточно, чтобы осветить всю комнату, в тот угол он будто боялся соваться.

Зед тайком пробрался на корабль, и сколько радости было, когда он увидел, что его дьяволица тоже на борту. Он не мог оставить это без внимания. Днём ему приходилось прятаться в тенях, и только ночью он мог выходить, но ожидание было слишком томительное. Поэтому он рискнул показаться при свете дня, но только для своей возлюбленной.

На этот раз он прятался под черным плащом, хотя из-под него проглядывала красная ткань. Зед сделал шаг на свет, снимая капюшон. Его глаза не отрывались от Мары, проглядывая сквозь длинную седую челку нездоровым блеском.

‒ Какая ты у меня всё-таки красивая, ‒ улыбнулся Зед, хотя это больше походило на оскал. ‒ Но я очень опечален, что ты живёшь в одной комнате с другим мужчиной. Убить его, чтобы больше не мешал? Кстати, тебе понравился мой подарок? Я написал признание в любви на семи мертвых языках, как ты любишь.

Мара испуганно подняла голову, и когда увидела это лицо, тут же отскочила от своего мешка к стене, прижимаясь к ней, продолжая пытаться отползти. Не верила своим глазам, видя того сумасшедшего, который чуть не убил Миру!

Она вроде и слышала его голос, его слова, но первое время она пребывала просто в ужасе. Поняла его фразу о красоте и при первой встрече. Но от убийцы кроме кинжала в сердце ничего не ожидаешь.

‒ П-подарок? Я не получала… ‒ дрожащим голосом прошептала Марвало, но тут её осенило! Он говорил о матросе! О том самом трупе, из-за которого Саз сейчас был в клетке! Боги, она знала, что это не он! Вот только сейчас не могла насладиться радостью от осознания. ‒ Так это вы убили бедолагу?!

Её первой мыслью было позвать на помощь, но стоило произнести неизвестному последнюю фразу, как Мара тут же зажала рот рукой, чтобы перебороть порыв позвать Саймана. Какие бы отношения с ним ни были, он был ей ближе всех остальных, и в минуты страха она думала лишь о нём, о том, что только он мог защитить её.

‒ Вы меня с кем-то путаете, ‒ прошептала Мара в свои ладони, ища взглядом пути к отступлению. Она могла бы его обойти в рывке, но насколько он был быстр? ‒ Прошу вас, не трогайте Саймана. Мы вам ничего плохого не сделали! И ка-карту вы получили!

‒ О, дорогая, тебе нечего меня бояться, ‒ ласково произнес Зед, сокращая расстояние между ними еще больше. ‒ Я не причиню тебе вреда. Никогда. Если ты так просишь, то не трону и жреца.

Хоть и подкрадывался к ней медленно, не стоило его недооценивать. Зед в любой момент был готов к рывку, чтобы скрыться. Заранее узнав, что Сайман будет на верхней палубе, пока шла церемония прощания с усопшим, Зед не сильно переживал, что его здесь найдет кто-то еще, кроме Мары. Это уже дело привычки ‒ всегда оставаться начеку.

В конце концов он подошел очень близко, все не мог оторвать глаз от прекрасной дьяволицы, рассмотрел все: от лица до длинных ножек. Даже вытянул шею, наклоняя голову чуть в сторону, будто пытаясь разглядеть хвостик позади. Он не находил в ней изъянов. Именно так должна была выглядеть Грот, будь она смертной женщиной.

‒ Не видел еще более прекрасного создания, ‒ восторженно прошептал Зед, возвращаясь взглядом к глазам Мары. ‒ Позволь узнать твое имя, чтобы я мог вырезать его на следующем подарке.

Он так говорил, был так медлителен, подкупал своим спокойствием. И правда, казалось, действительно не тронет. Мара уже слегка приоткрыла губы, чтобы выполнить желание безумца, дабы не рассердить его сильнее, но вот он произнес последнее предложение,