Академия воровского дозора - Евгений Сухов

– Это на него не похоже… Ментовские разводы! – отмахнулся Петрушев.

– Хм… Странно слышать это от мента… пусть даже бывшего.

– Хотя мне все равно. Теперь каждый сам за себя отвечает.

– Рассказывай, как там было. Ты ограбил Феоктистова?

– И я в том числе, – выдохнул Петрушев.

– С тобой были Корсунь и Баширов… Потом Вайнсберг подошел…

– Так вам все известно. Вот только Вайнсберга я под другой фамилией знал, как Матцингера.

– Где ты с ним познакомился?

– Хорошее словечко… – хмыкнул Петрушев. – Познакомился. Хотя правильнее сказать, что нас свели. Произошло это в «психушке». Когда меня из полиции поперли, сначала туда определили. Там был и Вайнсберг. До сих пор не знаю, за какие дела он туда попал. Умнейший дядька! Более здравого человека за всю жизнь не встречал, но психа строил из себя конкретного! Всех врачей провел…

– И что же он делал?

– Пену изо рта не пускал, не орал, не скандалил, не высовывал язык, вел себя как-то очень спокойно. Даже рассуждал слишком грамотно, а «лепилы» только записывали, что он там им втирал, и головами качали.

– И что же он такого говорил?

– То говорил, что в космос хочет полететь, и даже какую-то ракету строил… То утверждал, что мы все неправильно тут живем и скоро прибудут какие-то разумные высшие силы, которые подскажут нам, как следует жить далее. То говорил, что мыслей у него так много, что нужно бы дырки в голове сделать, чтобы их наружу выпустить… В общем, провел их! Умный мужик… Мне даже странным показалось, что с такими мозгами, и на «кичу»! Обычно умные люди туда не попадают.

– Когда начали планировать ограбление Феоктистова? В «психушке»?

– Ничего такого там не планировалось, – возразил Петрушев. – Как я сейчас понимаю, он просто присматривался ко мне. На мой счет у него были какие-то свои планы. Я это позже понял… Просто говорили о разном. О том да о сем… Я сначала думал, что он меня хочет в качестве телохранителя привлечь, ведь в больничке среди психов восемьдесят процентов уголовников. Они там свои порядки установили, разборки постоянно устраивали. Всех прижали, а вот Иосифа Марковича не могли, как-то он им не по зубам был. Умел на людей повлиять. Они где-то даже с почтением к нему относились.

– Что же он про себя рассказывал? Чем занимался?

– Рассказал, что занимался контрабандой, на хороших деньгах сидел. Что у него и сейчас кое-что на «черный день» припрятано. Вот только ему всегда недоставало такого надежного помощника, как я. Не буду скрывать, мне лестно было слышать такое. Сразу было понятно, что он птица высокого полета и тем не менее на меня внимание обратил. Я ведь из «ментовки» уходил без всякой надежды на кусок хлеба, а он мне эту надежду подарил. Меня скоро должны были выпустить, вот он и взял мой адресок, чтобы потом связаться. Сказал, что через пару месяцев его тоже отпустят. Майор, ты бы дал закурить, что ли, а то сухота в глотке. Я ведь после твоих сигарет, которыми ты меня тогда угостил, совсем курить перестал. С ДНК-то получилось?

– А ты чего-то другого ожидал? – усмехнулся Арсений. – Не сомневайся, все произошло именно так, как я и говорил. ДНК полностью совпали.

– Я и не сомневаюсь, – раскурил сигарету Петрушев. – Бес меня тогда попутал водку из холодильника вытащить. Но уж больно качественная была, зараза, не удержался. В холодильнике еще и селедочка имелась… Остатки мы догадались с собой унести и в мусорный бак выбросить, а вот пустую бутылку почему-то оставили.

– Что было дальше?

– Через два месяца Вайнсберг мне позвонил. Договорились встретиться в одном милом ресторане. Вот там он мне и сказал, что есть одна тема.

– Что именно сказал? Какими словами?

– Что можно из квартиры одного «бобра» вынести хорошую коллекцию антиквариата. Обещал за работу солидное вознаграждение.

– И сколько, если не секрет?

– Двадцать тысяч «зелеными», – после некоторой паузы ответил Петрушев.

– Что еще ты должен был сделать?

– Если «бобер» будет неправильно себя вести, следовало ему вмазать пару раз по роже, вот и все!

– Этим коллекционером оказался Феоктистов?

– Точно так, – вздохнув, подтвердил Петрушев.

– Что было потом?

– Мы к Феоктистову дважды наведывались. В первый раз его не было, долго ждали. Вскрывать квартиру не хотели, уж слишком серьезная охранная система. Решили подойти в следующий раз, когда он будет дома.

– И как же вы узнали, когда он объявится?

– Этим делом Иосиф Маркович занимался. В таких вещах он спец! Видно, пробил через кого-то. Потом все как по маслу пошло. Позвонили в дверь, Феоктистов открыл ее сам, мы натянули ему на голову мешок и втащили в квартиру. Успокоили малость, чтобы не рыпался и не орал… Пока он лежал, все самое ценное из квартиры забрали.

– Вайнсберг потом подошел?

– Да, попозже, когда мы Феоктистова уже успокоили.

– При нем было что-нибудь?

– Был альбом с фотографиями. Он заглядывал в него и нужные вещички по нему сличал.

– Что именно?

– Картины, вазы, старинное оружие… Было чего! Хата богатая была! Как Эрмитаж.

– А пока он отбирал, чтобы как-то времечко скоротать, решили с мужичками водку уговорить…

– Так и было. Оно как-то сразу повеселее на душе сделалось. Вот только не думали, что это боком может выйти.

– И что потом?

– Сложили все это в сумки, снесли в машину и уехали.

– Водитель знал, что вы ограбили квартиру?

– А кто ему докладывать будет, ведь не начальство же. Отвез, привез, вот и все!

– Тоже верно.

– Пока мы в квартире сидели, он все в машине ковырялся. То свечи протрет, то уровень масла посмотрит, не может сидеть без дела. Когда мы пришли, он чего-то там проворчал, дескать, долго ждал, а потом опять за руль сел.

– Куда вы поехали?

– На Минскую. Там у Иосифа Марковича какой-то скупщик проживал.

– Вещи у него сгрузили?

– У него.

– Квартиру помнишь?

– Помню, конечно… Только это вряд ли вам что даст.

– Почему же?

– Скупщик – дядька тертый, это с первого взгляда видно. У него таких квартир по всей Москве штук десять наберется. Снимет на пару дней, чтобы товар сгрузить, а потом на другую переезжает.

– Что с товаром сделали?

– Это дело Иосифа Марковича, мы только наблюдали… Я понял так: наиболее ценные вещи – старинное оружие, картины – подготовили к дальней дороге.

– Может, ты знаешь, куда он собирался их отправить?