Зона поражения - Гарри Маккалион
Шрифт:
Интервал:
Я похромал к нашему командиру — капитану, недавно прибывшему из Дурбана:
— Босс, меня ранили! Меня ранили!
Он выглядел более испуганным, чем я.
— Джок, не гони!
Я показал на свое бедро, из которого сочилась густая темно-красная кровь.
— Я не шучу!
— Давай перебирайся через насыпь, мы тебя прикроем. — Он повысил голос. — Ребята, Джок ранен! Прикройте его!
Пока я ковылял в относительную безопасность на противоположную сторону железнодорожного пути, стрельба вокруг меня усилилась. Там мне быстро оказали первую помощь, но бой все еще продолжался, поэтому пришлось быстро отходить. Следующие два дня я бегал с дыркой в бедре, не имея возможности эвакуироваться из-за постоянного внимания к нам роты X ФРЕЛИМО. Наконец, прибыл вертолет и с ним два «Хантера», которые должны были прикрыть мой отлет. Когда «птичка» со мной на борту взлетела, я увидел, как внизу на моих друзей сыплются минометные мины, и почувствовал себя форменным дезертиром.
Я оказался выведен из строя на три недели и вернулся как раз к началу того, что должно было стать нашим грандиозным финалом. Операция «Молот» представляла собой наступление на пункт сбора партизан к югу от мозамбикского города Мапаи. Мы должны были выступать в качестве группы блокирования для основных штурмовых сил — 2-й роты («коммандо») Родезийской Легкой Пехоты.
На противника мы налетели на вертолетах «Алуэтт», вслед за двумя реактивными самолетами «Хокер Хантер», каждый из которых нес 1000-фунтовые бомбы. Впереди шел бомбардировщик «Канберра» с 500-фунтовыми бомбами — он вывалил свой груз, и шесть взрывов подняли перед нами волну разрушений, затем удар нанесли оба «Хантера». Наши маленькие вертолеты подпрыгивали и качались на взрывных волнах, и когда пыль начала оседать, мы подсели, а с пролетавшей над нами «Дакоты» посыпались парашютисты родезийской легкой пехоты.
Иногда война приобретает убедительную, пусть и ужасающую, красоту. И в такие моменты радость от того, что мы являемся участниками всего этого, была почти непреодолимой.
Наша основная задача заключалась в том, чтобы действовать в качестве групп блокирования для бойцов 2-й роты РЛП, которые должны были смять врага в лагере и выгнать его в наши убийственные «объятия». Моей группой командовал особенно агрессивный сержант-африканер Дэйви Кей. Не успели мы стать на землю, как он заметил движение впереди нас.
— Джок, терры! За мной!
Я рванул вслед за ним вдоль по узенькой тропинке, которую мы должны были блокировать. Пулемётный расчёт остался на месте позади нас, чтобы прикрыть в случае чего. Буш был практически пуст почти до самой границы лагеря боевиков. И тут я заметил, что среди деревьев что-то шевелится. Дэйви тоже обратил на это внимание, вскинул свою R4 и открыл огонь. Я, припав на одно колено, также дважды выстрелил по тёмному силуэту, показавшемуся на зеленом фоне деревьев. Фигура упала, и в ту же секунду стало понятно, что у нее светлые волосы.
Вскочив на ноги, я потянул руку Дэйви вниз — он уже был готов добить упавшего.
— Не стреляй! Похоже, это свои.
От автоматной очереди перед нами выросли фонтанчики земли, и мы мгновенно прыгнули в укрытие. Впереди послышались голоса, перекрикивавшиеся друг с другом по-английски. Перекатившись на спину, я увидел круживший над нами вертолет, связался с ним и с помощью летчиков смог установить связь с группой, находившейся перед нами. Мы осторожно приблизились друг к другу. Это оказались родезийские саперы, которых по ошибке высадили прямо в центр лагеря боевиков. Тот, кого я подстрелил, оказался американцем, его покрытое камуфляжным кремом лицо исказилось от боли. Оба моих выстрела достигли цели — одна пуля попала в плечо и одна в локоть. Когда вертолет приземлился, чтобы эвакуировать его, он держал свою поврежденную руку. Я же был готов провалиться сквозь землю.
— Извини, — пробормотал я, но даже мне было понятно, что мое извинение звучит, по меньшей мере, глупо.
На черном от камуфляжного крема лице американца появилась улыбка:
— Это не твоя вина, приятель. Мы просто очутились не там, где надо.
Мне подумалось, что его рука уже никогда не восстановится.
— Высокая цена за то, что оказался в неправильном месте. — Своей здоровой рукой он похлопал меня по плечу. — Превратности войны, приятель, превратности войны…
Он погрузился в вертолет и прежде, чем улететь, на прощанье показал нам большой палец. Мы вновь заняли свои блокирующие позиции. Хотя 2-я рота находилась уже в самом центре лагеря, интенсивного боя не было, слышались только спорадические выстрелы.
На самом деле операция «Молот» закончилась провалом, несмотря на то, что с технической стороны она была проведена превосходно. Несколько сотен боевиков, которые еще за два дня до десантирования находились в лагере, просто напросто ускользнули. Число уничтоженных террористов составило смехотворную цифру — всего 10 человек. Впоследствии, кое-кто из родезийцев опишет эту операцию не иначе как «Лажа за 6 миллионов долларов».
Наша командировка в Родезии подошла к концу. За пять месяцев мы практически полностью блокировали маршруты проникновения боевиков в южную часть этой страны, и тем самым спасли сотни фермеров. Потеряв двоих человек убитыми, мы при этом непосредственно в боестолкновениях уничтожили 154 террориста, и еще 25 были засчитаны убитыми по данным радиоперехвата. И всё это было проделано на одном из самых сложных театров военных действий в Африке. Мы пришли на «Русский фронт» и ушли оттуда почти в том же составе — нас сменил 5-й разведывательно-диверсионный отряд. Наши товарищи по оружию из родезийской САС — одни из лучших солдат, с которыми мне довелось служить — выразили нам свою благодарность, преподнеся каждому памятные настенные таблички с изображением эмблемы САС, считавшимися официальными наградами (к медалям нас представить не могли). Сейчас, когда я пишу эти строки, эта табличка висит над моим письменным
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!