Последний де Бург - Дебора Симмонз

Увидев ее в коридоре, кто-то из прислуги предложил ей поесть, но при одной мысли о пище желудок взбунтовался, она отрицательно покачала головой. Вернулась к себе в комнату и устало прислонилась к двери. Эмери знала, что уже не найдет отдыха.

Она принялась механически поправлять одеяла и вдруг застыла, резко втянула воздух, не в силах поверить представившемуся зрелищу. На подушке лежал ярко раскрашенный кусок пергамента. Она потянулась к нему дрожащими пальцами, но тут же в ужасе отдернула руку.

Карта восточной игры.

Эмери едва подавила крик. Она таращилась в начертанный на карте рисунок — четыре кривых меча — и уже хотела позвать Гая или сама к нему помчаться, но заметила еще кое-что. На пергаменте виднелась надпись, как на обрывке, что был оставлен на постели в ее доме. Может, Джерард опять оставил для нее послание?

Дрожа, она схватила увесистый листок и сразу поняла: это не почерк брата. И не латынь, на которой он мог бы писать. Она прочла текст и ощутила, как все вокруг закачалось. Листок пергамента выскользнул из ослабевших пальцев.

«Если хотите его вылечить, верните то, чем завладели».

Эмери тупо уставилась на упавшую карту с ее зловещим рисунком и отвратительным посланием. Первым порывом было брезгливо отступить в сторону. Обещание излечения наверняка лишь приманка, отчаянная попытка завладеть статуэткой. Да и кто, кроме сарацина, мог обладать картой? Только Джерард, отстраненно подумала Эмери. Но брат не стал бы предлагать ей подобную сделку, в каком бы состоянии ума и сердца ни находился. Кроме того, карта явно часть набора, с четырьмя-то одинаковыми мечами.

Эмери недоуменно покачала головой. Сарацин ли это или кто-то еще, но как ему удалось проникнуть в ее комнату в темноте? Она содрогнулась при мысли, что прошлой ночью спала здесь в кажущейся безопасности, а на деле открытая любым нападениям. Негодяй хотел забрать булаву и оставить Эмери умирать, как поступил с ее дядей?

Она инстинктивно вскинула руку, закрывая шею, сердце бешено колотилось, даже оглянулась, словно и сейчас кто-то поджидал ее в темном углу.

Однако в спальне прятаться было решительно негде, и она с облегчением выдохнула.

Это воображение и страхи пересилили голос разума. Возможно, кто-то из замка подслушал ее историю и, соблазненный золотом, придумал такую уловку. Эмери снова посмотрела на карту, лежащую на полу, и отказалась от этой мысли. Как бы ни хотелось отказаться или избавиться от послания, она не сомневалась: оно исходит от сарацина.

И он оставил сообщение именно для нее. Не для Гая или лорда де Бурга. Вероятно, каким-то образом догадался, какую награду ей предложить, или, по крайней мере, знал, над какой неразрешимой проблемой она размышляет. Что ж, теперь она могла дать ответ. Она вернет булаву законному хозяину в обмен на средство излечения великого рыцаря.

Если ее при этом не убьют.

Эмери снова облачилась в мужское платье и послала за Гаем и Джеффри, прося прийти в ее покои. Она не хотела разговаривать у постели Николаса. Мужчины, к чести своей, явились, не задавая лишних вопросов, хотя ее наряд им определенно не понравился. Но прежде, чем они успели высказаться на сей счет, Эмери протянула карту.

Гай ахнул и отшатнулся. Джеффри осторожно взял пергамент и осмотрел его со всех сторон:

— Похожа на предыдущие?

— Да, — мрачно кивнула Эмери.

— «Если хотите его вылечить, верните то, чем завладели», — прочел вслух Джеффри. Гай снова ахнул. — Вы этому верите?

Она кивнула.

Джеффри вздохнул и потер глаза ладонями. «Сколько же времени он не спал?» подумала Эмери.

— Откуда этот человек, которого вы называете сарацином, мог узнать о болезни моего брата? — спросил тот.

— Лорд де Бург терял сознание за день до того, как мы к вам отправились. И пока мы сюда ехали, тоже было видно, что он нездоров. — Эмери посмотрела на Гая. — В какой-то момент нам даже пришлось положить его поперек седла, и мы… довольно громко обсуждали ситуацию. Возможно, он был где-то неподалеку и все слышал.

— Это только доказывает, что он знает о болезни милорда. Но не то, что может ему помочь, — запротестовал Гай. — Он скорее свернет шею милорду, чем вылечит!

Джеффри нахмурился:

— Да, возможно, он играет на наших страхах, но нельзя отрицать, что людям с Востока доступны древние книги и целебные средства, которых мы не знаем.

Гай фыркнул:

— Это просто уловка, чтобы украсть статуэтку!

— Которая, возможно, ему и принадлежит, — тихо заметила Эмери.

Гай не обратил внимания на ее слова.

— Ему нельзя доверять, — заявил оруженосец. — Он убийца и ни перед чем не остановится, чтобы получить желаемое.

Мнение Гая не оставляло сомнений. Эмери посмотрела в глаза Джеффри и увидела в них понимание. Нельзя упускать даже малейший шанс спасти Николаса.

— Тогда мы дадим ему то, что он хочет, — заявила она.

Джеффри медленно кивнул:

— Я сойдусь с ним от имени брата.

Но Эмери отрицательно покачала головой:

— Он оставил послание для меня. Именно я владею булавой и должна ее возвратить.

— Он оставил его для вас, потому что предпочитает иметь дело с кем слабее, — возразил Гай со страхом и гневом.

— Значит, надо проследить, чтобы Эмери была под хорошей защитой, — распорядился Джеффри. — У меня есть здесь несколько рыцарей и пара превосходных стрельцов. Если что-то пойдет не так, они собьют его из своих укрытий.

Эмери покачала головой:

— Он слишком умен, чтобы угодить в ловушку. Он ведь уже побывал в вашем поместье, но никто этого не заметил, и наверняка заметит любую угрозу, даже тщательно скрытую.

Джеффри снова устало вздохнул и потер глаза.

— Тогда я не смогу вас отпустить. Это слишком рискованно.

Гай что-то одобрительно буркнул.

Эмери этого ожидала, но ее невозможно было остановить. Она не стала спорить, повернулась лицом к Джеффри и посмотрела прямо ему в глаза, так похожие на глаза его брата.

— Вы должны понимать: я сделаю что угодно, чтобы помочь ему, — твердо произнесла она.

Джеффри явно разрывался между надеждой на излечение брата и тревогой за девушку.

— Этот человек может забрать у вас статуэтку, но не дать ничего взамен. Или даже убить вас.

Эмери не отвела взгляда:

— Я готова рискнуть.

— Лорд де Бург не захотел бы, чтобы вы так рисковали, — возразил Гай и с надеждой посмотрел на Джеффри. — Милорд, вы ведь послали весть вашему достопочтенному отцу. Он наверняка найдет лекарство и поможет милорду. Давайте подождем от него ответа.