Дыхание земли - Роксана Гедеон

– Вероятно, вам будет холодно. В фиакре найдется плащ. Ведь найдется, а, Поль Алэн?

Виконт пожал плечами.

– Если не найдется, пожертвуем своими ради удобства дамы.

Но мне было сейчас не до его иронии.

– Вы… вы сказали, что повезете меня венчаться в Белые Липы? – переспросила я настороженно.

– Да. Там есть приходская церковь, и все уже готово.

Я встревоженно переводила взгляд с одного брата на другого. С невероятной силой во мне вдруг проснулись все подозрения. Кто они такие? Приехали, и хотят увезти меня неведомо куда. Я сразу вспомнила все слышанные ранее рассказы о всяких самозванцах и брачных аферистах. Вот, например, известная Анжелика Кауфман, художница, поверила некоему графу, который оказался вовсе не графом и причинил ей массу неприятностей… А сколько еще было подобных историй?

– Господин дю Шатлэ, – сказала я решительно, – я ни шагу отсюда не сделаю, пока не стану вашей женой.

– Что это значит? – спросил герцог.

– Только то, что я не позволю вам увезти меня, пока не буду иметь на руках документа, заверяющего, что мы супруги. Поймите меня правильно, господин герцог. Я не могу уехать неизвестно куда, не имея никаких гарантий.

– Позвольте, что значит неизвестно куда? Я объяснил вам, как намереваюсь поступить!

– Вполне возможно, сударь, – проговорила я. – Но вполне возможно, что и нет.

Братья переглянулись. Герцог внешне оставался совершенно спокоен и владел собой, тогда как Поль Алэн буквально побагровел, услышав мои слова.

– Вы не смеете, мадам, – сказал он с яростью, – говорить так ясно, что не доверяете нам.

Я внимательно взглянула на человека, который вот-вот должен был стать моим деверем. Похоже, он горяч, вспыльчив и дерзок не в меру. Честно говоря, я все-таки предпочитала холодность и самообладание Александра.

– Сударь, – сказала я, обращаясь к Полю Алэну, – я не доверяю вам не больше, чем вы мне, поскольку мы видимся впервые.

Повернувшись к герцогу, я повторила:

– Я желаю венчаться здесь, сударь, или венчания вообще не будет.

– Это ваше условие?

– Да.

– Хорошенькое условие, – проговорил Поль Алэн. – Остается только представить, как отнесется к этому наш отец в Белых Липах. Вы, сударыня, обладаете удивительной способностью заподозрить людей в том, о чем они даже и не думали.

Герцог сделал лишь едва заметный жест рукой, и младший брат умолк, явно не высказав всего, что думал.

– Здесь есть поблизости церковь?

– Да, – сказала я, понимая, что он согласился. – Я проведу вас.

– Кто будет свидетелем с вашей стороны, сударыня?

– Моя горничная, Маргарита Дюпон.

Такой выбор явно был не по вкусу обоим братьям.

– Как вам будет угодно, – сухо сказал герцог.

Я сделала знак Маргарите, и мы отправились в путь.

Мы шла по лесу в полном молчании. Даже обычно говорливая Маргарита, очевидно, из благоговения перед такими важными господами, умолкла. Герцог поддерживал меня под локоть – любезно, но не более. Поль Алэн шел сзади.

Дождь был готов сорваться в любую минуту, я уже ощущала, как падают мне на волосы отдельные капли. Тропинка среди кустарников была узкая, сырая и мягкая, вся в кочках – совсем рядом находилось болото. Воздух был так насыщен сыростью, что тяжело было дышать. Лес был мрачный и влажный. Все это навевало такое тягостное настроение, что временами я едва сдерживала слезы, хотя и понимала, что я уже не маленькая и герцог меня ничем не обидел.

Но он мне все равно не нравился… От него веяло холодом. Вот и сейчас темная тень от его высокой фигуры падала на меня, и я, честно говоря, вздрагивала от предчувствия чего-то недоброго.

– Это и есть церковь! – спросил он.

– Да. Часовня Святого-Бенедикта-что-в-Лесу.

Часовня была полуразрушена во время последнего набега республиканцев на эти края и, надо признать, выглядела даже немного жутко. Эти обугленные стены с сочащейся на них сыростью… В ту же минуту хлынул дождь, и мы поспешили под портик часовни.

– Вы выбрали отличное место для свадьбы, – едко заметил Поль Алэн. – Венчание в склепе! Бесподобно!

Герцог снова знаком остановил его.

– Меня интересует только одно, сударыня. Здешний священник, разумеется, неприсягнувший?

– Кем вы меня считаете, сударь? – ответила я вопросом на вопрос. – Вы полагаете, что дочь человека, которого расстреляли республиканцы, может венчаться у присягнувшего священника? – Помолчав, я решительно добавила: – Я сама поговорю с отцом Медаром. Подождите меня.

Пытаясь преодолеть некоторый страх, я вошла в часовню. Сыростью и холодом повеяло на меня. Я поежилась. И почти сразу же заметила силуэт отца Медара. Он, как обычно, был в ризнице. Там стоял большой сундук, на котором священник обыкновенно сидел, выслушивая исповеди. Сейчас, придвинувшись к свече и держа на коленях бумагу, он что-то писал.

Я пробормотала приветствие. Он улыбнулся.

– А, я рад видеть вас, мадам! Может быть, есть хорошие новости?

– Не знаю, покажется ли вам хорошим сообщение, что я прошу вас сейчас же обвенчать меня с одним человеком.

Пораженно глядя на меня, отец Медар поднялся.

– Обвенчать? Но, сударыня, это же так не делается. Требуется оглашение с амвона по крайней мере за месяц до венчания…

– Я не могу ждать.

Видя, что он вовсе не убежден этим, я добавила:

– Послушайте, отец Медар, вы должны признать, что сейчас даже для святой церкви не совсем обычное время. Когда я сидела в тюрьме, священники венчали прямо в камерах, венчали даже перед выходом на эшафот. Я не могу ждать, отец Медар, я вам это очень искренне говорю. Мне нужно либо выйти замуж, либо умереть.

– Но что же это значит? – воскликнул он. – Откуда такое решение? Почему вы ни словом не обмолвились мне раньше?

– Потому что… я сама тогда еще не решила. Это для меня тоже неожиданность, отец Медар.

– Ну и… кто же ваш избранник?

– Герцог дю Шатлэ, святой отец. Он из Верхней Бретани.

Бледность разлилась по лицу священника. Он быстро подошел ко мне.

– Какое имя вы назвали?

– Герцог дю Шатлэ.

– И вы способны на такое вероломство?

– Я не понимаю, что вы имеете в виду, – сказала я.

Священник уже не слушал меня.

– Ступайте, зовите своего избранника! Я обвенчаю вас. В любом случае это будет более по-христиански, нежели то, что этому человеку поручено.