Коробка в форме сердца - Джо Хилл

– Начали, – решилась она. – Меня зовут Мэрибет Стейси Кимболл. В течение нескольких лет, не самых веселых, я называла себя Морфина, а вот этот парень, что сидит сейчас рядом, зовет меня Джорджией, хотя меня это страшно раздражает. Но истинное мое имя Мэрибет. – Она приоткрыла один глаз на миллиметр, взглянула сквозь ресницы на Джуда. – Теперь представься ты.

Но он не успел ничего сказать – Джорджия перебила его:

– Только назови свое настоящее имя. Имя, принадлежащее твоему истинному «я». Правильные слова несут в себе силу. Силу, которая нужна, чтобы призвать мертвых в мир живых.

Джуд чувствовал себя крайне глупо. Он считал, что подобная чушь никак им не поможет, они понапрасну тратят время и ведут себя как дети. Но его карьера не раз предоставляла ему возможность выставить себя дураком. Однажды, снимаясь в каком-то видео, он с ребятами из группы – Диззи, Джеромом и Кении – в притворном ужасе бегал по полю цветущего клевера, спасаясь от гнома в грязном наряде и с бензопилой в руках. Постепенно Джуд развил в себе, если можно так выразиться, иммунитет к страху показаться смешным или глупым. И сейчас он растерялся не оттого, что не желал говорить, а потому что искренне не знал, что сказать. В конце концов, поглядывая на Джорджию, он произнес:

– Меня зовут… Джастин. Джастин Ковзински. Кажется. Хотя я не откликался на это имя лет с девятнадцати, – Джорджия снова закрыла глаза и погрузилась в себя. Между ее тонкими бровями появилась складка – зарождающаяся морщинка. Тихо, медленно она произнесла:

– Хорошо. Вот кто мы такие. Мы хотим поговорить с Анной Макдермотт. Джастин и Мэрибет просят у тебя помощи. Ты слышишь нас, Анна? Анна, согласна ли ты говорить с нами?

Они ждали. Колыхались тени. На улице кричала детвора.

– Будет ли кто-нибудь говорить с Джастином и Мэрибет? Скажет ли нам что-нибудь Анна Макдермотт? Пожалуйста. Мы в беде, Анна. Пожалуйста, выслушай нас! Пожалуйста, помоги нам. – Потом прибавила шепотом обращаясь к стрелке: – Ну же, давай, шевелись.

Во сне тихонько фыркнула Бон – будто кто-то шаркнул резиновой подошвой по полу.

– Она не знала меня, – сказала Джорджия. – Ты позови ее.

– Анна Макдермотт? Слышит ли нас Анна Макдермотт? Прошу немедленно подойти к справочной «Ойя», – громогласно провозгласил Джуд голосом информационного диспетчера.

Джорджия растянула губы в невеселой усмешке.

– Ну да, я так и знала, что ты не выдержишь и станешь паясничать. Перестань.

– Извини.

– Позови ее. Позови по-настоящему.

– Твоя доска не работает.

– Ты даже не попробовал.

– Попробовал.

– Нет, не попробовал.

– Все равно ничего не выйдет.

Он ожидал, что Джорджия рассердится, но вместо этого ее улыбка стала шире, и она ласково взглянула на него. Ему сразу не понравилась такая ласковость.

– Она ведь ждала, когда ты позовешь ее, ждала до самой смерти. Конечно напрасно. А ты тоже ждал, да? Целую неделю, прежде чем продолжить свое путешествие по штатам в поисках легкой добычи.

Он вспыхнул. Тогда не прошло и недели.

– Кто бы говорил, – буркнул он, – тем более легкой добычей оказалась именно ты.

– Я знаю, и меня тошнит от этого. Положи! Руку! На стрелку! Мы еще не закончили.

Джуд действительно потихоньку придвигал руку к себе, но после такого взрыва Джорджии послушно вернул ее обратно.

– Меня тошнит от нас обоих. От тебя – потому что ты такой, а от себя – потому что позволяю тебе таким оставаться. А теперь хватит шутить. Зови Анну. Ко мне она не придет, а к тебе – может. Она ждала до конца, и хватило бы одного твоего слова, чтобы она примчалась к тебе. Может, и теперь его хватит.

Джуд уставился на доску – на старинный шрифт, на солнце, на луну.

– Анна, ты здесь? Анна Макдермотт, придешь ли ты к нам?

Стрелка оставалась мертвым недвижным куском пластика. Джуд чувствовал себя глубоко увязшим в мире реального и обыденного. Ничего не выйдет. Он устал держать руку на стрелке. Ему не терпелось подняться и покончить с этой чепухой.

«Джуд. Джастин».

Он взглянул на свои пальцы, на доску под ними, попытался понять, что не так, и через миг до него дошло. Джорджия сказала, что сила есть только в истинных именах, что только правильные слова возвращают мертвых к живым. Имя Джастин – это не его истинное имя. Он оставил Джастина Ковзински в Луизиане в возрасте девятнадцати лет. Человек, вышедший из автобуса в Нью-Йорке сорок часов спустя, был совершенно другим. Он мог делать и говорить такие вещи, о каких Джастин Ковзински и не помышлял. И это не единственная ошибка. Они звали: Анну Макдермотт. Джуд никогда ее так не называл. Когда они жили вместе, она не была Анной Макдермотт.

Флорида, – произнес Джуд шепотом. Он заговорил и сам удивился тому, как спокойно и уверенно звучала его голос. – Вернись и поговори со мной, Флорида. Это Джуд, милая. Прости, что не позвал тебя раньше. Я зову тебя сейчас. Ты здесь? Ты слышишь меня? Ты еще ждешь меня? Я пришел. Я здесь.

Планшетка подпрыгнула под их пальцами, будто снизу кто-то с силой ударил по доске. Джорджия подпрыгнула вместе с ней и испуганно вскрикнула. Больной рукой она схватила себя за горло. Ветер подул в другую сторону, потянул за собой занавески, прижал их к окну и погрузил комнату в сумрак. Поднял голову встревоженный Ангус, сверкнул глазами – неестественно яркими в слабом свете свечей.

Левая рука Джорджии оставалась на стрелке. Как только доска улеглась, стрелка задвигалась. Это было так дико, что сердце Джуда бешено забилось. Казалось, что на планшетке, между их пальцами, появилась еще одна, третья рука, и она двигала стрелку по доске, без предупреждения вела ее то туда, то сюда. Стрелка скользила, касалась одной буквы, на миг замирала, а потом бежала под их пальцами с такой скоростью, что кисть Джуда выворачивалась.

– Ч., – прочитала Джорджия, задыхаясь. Ей не хватало воздуха. – Т. О.

– Что, – расшифровал Джуд. Стрелка продолжала выбирать буквы, и Джорджия называла их вслух. Джуд слушал и складывал слова.

– Задержало. Тебя.

Стрелка сделала пол-оборота – и остановилась, слабо поскрипывая на шарнирах.

– Что задержало тебя, – повторил Джуд.

– А если это не она? Вдруг это он? Как мы поймем, кто с нами разговаривает?

Стрелка двинулась, когда Джорджия еще не договорила. Словно, подумал Джуд, ты держишь палец на пластинке, а она вдруг начинает вращаться. Джорджия:

– П. О. Ч. Е…

Джуд:

– Почему. Небо. Голубое. – Стрелка остановилась. – Это она. Она всегда говорила, что предпочитает задавать вопросы, а не отвечать на них. Такая у нас была шутка.

Это была она. В его голове проносились картины, серия ярких снимков. Вот она на заднем сиденье «мустанга», на сиденье из белой кожи – практически голая, за исключением ковбойских сапог и смешной шляпы с перьями – озорно смотрит на него из-под широких полей. Вот она дергает его за бороду за сценой во время шоу Трента Резнора, и он прикусывает губу, чтобы не закричать. Вот она мертвая в ванной (этого он не видел в реальности, только представлял), вода как чернила, а ее отчим в черном костюме гробовщика стоит у ванны на коленях, словно молится.